Шаманский Лес - Владимир Серкин

В психологии зоной ближайшего развития называется «уровень тех задач, которые ребенок не может решить самостоятельно, но может решить с помощью взрослого». Работая над проблемой изложения необычных идей, я понял, что для совсем новых идей необходимо создавать словесный и образный контекст. Над проблемой создания контекста для более отдаленных от нашей практики понятий я пока думаю. Вне контекста это просто похоже на бред и может сильно дискредитировать для читателя уровень достоверности текста. Например, Тиуны (атмосферные существа, у которых на одно чувство больше, чем у нас) живут друг с другом, но иногда живут с группами камней аналогично нашему полигамному браку (процесс называется у Шамана «двойна»). Это можно было бы посчитать формой сексуального помешательства, но Шаман показал мне, как некоторые камни из группы «растут» (и буквально в размерах) от такого партнерства и «рожают» новые камни. Вне такого «брака» камни не проявляют признаков жизни, но, наверное, готовы к ней. Тиунов очень много на Земле, но для нас «их нет, как нет нас на Земле Глубоководной Рыбы».

Такое знание не очень изменяет пока практику моей жизни, но теперь я стараюсь не разбивать камни.

Сегодня я точно знаю, что настоящее понимание мировоззрения Шамана возможно только через освоение его практик. В частности, после общения с Шаманом я стал замечать некоторые «неправильности» в образе жизни окружающих меня людей и, если просили, указывал на них и подсказывал, как исправить. Иногда это весьма эффективно помогало избавиться от заболеваний, вызванных неправильным образом жизни. Например, однажды я машинально сказал студентке, тренировавшей на мне и одногруппниках, как ей казалось, «томный взгляд», что от этого у нее будет болеть голова. После занятий она пожаловалась на боли в затылке и попросила помощи. «Старайся смотреть прямо», — совершенно уверенно посоветовал я. Позже осознал, что на занятии невольно в какой-то момент скопировал косящий снизу взгляд студентки и почувствовал напряжение в шее и в затылке. В маленьком городе информация разносится быстро, и с тех пор я много раз по просьбам знакомых уже сознательно поправлял взгляды, позы, рабочие и жилые места, режимы дня и недели, питания, отношений и т. д.

Некоторые из окружающих стали считать, что я научился у Шамана практике целительства, хотя ни о каком целительстве здесь нет и речи. Речь идет о практике внимания, произвольности, наблюдения и понимания, которая имеет «побочный» эффект профилактической помощи. Кроме этой практики, для излечения необходима практика волевого действия, суть которой я начал излагать в книге «Хохот Шамана» в разделе «Аэродром подскока». Критическая совокупность новых практик позволяет по-другому структурировать реальность своей жизни, в результате чего и прежние практики, и прежние смыслы приобретают совершенно «иную окраску» или «реализуются по-другому» (здесь уже для изложения мысли мне не хватает существующих языковых средств, и встает задача их разработки). Необходимо помнить, что Шаман общался именно со мной, и что записи изложены мною не дословно. Это, безусловно, накладывает на текст отпечаток субъективности. Но другого текста нет.

После изданий в 2001 и 2003 гг. в Магадане и в 2004, 2006 и 2007 гг. в Москве книги «Хохот Шамана» некоторые читатели говорили мне, что записи похожи на тексты Карлоса Кастанеды. В связи с этим вынужден указать на то, что упорно не замечают «кастанедоведы»: тексты Кастанеды очень похожи на диалоги Сократа в изложении Платона. При этом в текстах Кастанеды нет никакого плагиата. Он просто описывал взаимодействие и беседы со значимым для него человеком, как это делал и Платон. Это определило сходство стилей. На стиль также повлияли мои многолетние практики использования в процессе консультирования и преподавания основ когнитивной и рациональной психотерапии техник «сократовского диалога».

Сравни вая концепции Шамана и дона Хуана, укажу лишь на фундаментальное различие их в понимании сущности человека, которое определяет и различие их действий: дон Хуан считает, что человек - воспринимающее мир существо и использует «описания»; Шаман считает, что человек и другие живые творят мир, и использует «практики» (деятельность).

Различие между подходом К. Кастанеды и подходом Шамана не является чисто теоретическим, а имеет весьма наглядное практическое значение: по К. Кастанеде человек, находясь в одном из возможных состояний сознания, не может вспомнить того опыта, который был приобретен в другом состоянии. Согласно подходу Шамана, вполне возможно опосредованное «восстановление» какой-то части такого опыта, так как «сотворенная действием реальность» остается и воспринимается в другом состоянии сознания. Последнее является принципиальным и для моей научной работы, так как «позволяет исследовать и описывать сознание не как совокупность изолированных состояний, а как систему состояний сознания, связанную в единое целое деятельностью (активностью, практиками) человека». Более того, само восприятие развивается именно в процессе реализации практики. Пока очевидно доказанным является изменение (сотворение?) посредством действования, хотя во многих мистических учениях и свидетельствах говорится об изменении (сотворении) посредством сознания. Другими словами, в обыденном представлении считается, что на окружающий мир влияют наши действия, а наши слова и мысли не оказывают влияния. Если же преобразование является одной из основных функций сознания, то приходится признать, что наши слова и мысли влияют на окружающий (сознание?) мир. Этот факт заставляет по-новому оценить значение молитв, мантр, наговоров и других пока «вненаучных» практик. Выражаю искреннюю благодарность членам нашей интеллектуальной «тусовки», частью уже разъехавшимся по России, с которыми мы много обсуждали мои полевые записи и составляли блоки вопросов для Шамана: начальнику Магаданской радиостанции ГТРК Владимиру Гоголеву, зав. кафедрой социальных дисциплин Магаданского филиала РГГУ Андрею Губареву, предпринимателю Олегу Задеренко, зав. кафедрой психологии и психофизиологии труда в особых условиях Морского государственного университета им. адм. Невельского (Владивосток) Виталию Калите, декану социально-гуманитарного факультета СМУ Роману Корсуну, зав. кафедрой философии Александру Леснову, психологу ОРДПС по Магаданской области Светлане Силантьевой, зав. кафедрой психологии труда и инженерной психологии МГУ им. М. В. Ломоносова Юрию Стрелкову и практикующему целителю Алену Толстову.

Повторяющиеся настойчивые просьбы больных и их родственников организовать им встречу с Шаманом я не могу удовлетворить никаким способом. Это связано с практиками одновременного перемещения Шамана и во времени, и в пространстве, которые я не только не освоил, но даже пока не могу сколько-нибудь успешно описать. Проще, но и профаннее: сегодня я не знаю точно, где и когда находится Шаман, встречи зависят не только от меня.

Знакомство с Шаманом

После выхода книги «Хохот Шамана» меня часто спрашивают: «Как ты с ним познакомился?»

В начале общения с Шаманом (поздняя осень) я еще не вел записи диалогов, поэтому реконструирую ответ по памяти. Точной даты не помню.

Окончив основные подготовительные работы к обустройству домика, я первым делом решил изучить окрестности в радиусе пяти-шести часов ходьбы вокруг. То есть, чтобы вернуться в тот же день. На север по побережью, примерно в двух часах ходьбы, я не раз замечал следы на снегу. Человек регулярно выходил на лед. Так делают все краболовы. Краболовки нужно проверять раньше, чем вся наживка будет съедена, и крабы расползутся. Я почти знал, что это следы Шамана. Проходя мимо, невольно отмечал наличие и следа в море, и обратно. Не приглашали, и я не поднимался к жилью. Конечно, и Шаман видел мои следы, но не заходил.

В один из солнечных дней я заметил, что свежих следов в сторону моря нет. Снега не было несколько дней, и еще просматривались старые. Это необычно.

Одно из неписаных правил колымской солидарности: даже при небольших признаках настороженности обязательно нужно навестить соседа. Человек может заболеть, подвернуть ногу, мало ли что, и помощи ждать неоткуда. Я поднялся по старым следам к землянке, постучал в дверь и вошел. В землянке было тепло и чисто. Одетый Шаман лежал поверх постели, заложив руки за голову.

—   Здорово, сосед.

—   Здорово.

—   Смотрю, следов нет. Решил проверить, не заболел ли кто?

—   А, спасибо. Все в порядке. Просто день такой.

—   Какой?

—   Не работать.

—   Ну ладно.

—   Чай будешь?

—   Не, спасибо, пойду.

Однако, чуть отойдя от землянки, я почувствовал, что хочу пообщаться с этим человеком. Это не было желание пообщаться вообще, естественное при отсутствии людей. Я понял, что Шаману все равно, останусь я пить чай или нет. Он не будет расстроен, если я уйду, но и не будет напряжен от общения со мной. Я знаю и других отшельников, которые через месяц-другой одиночества или начинают прятаться от людей, или, наоборот, от их общения невозможно отделаться. Независимость Шамана показалась мне любопытной.