Атакует «Щука» - Сергей Шахов

Столбов начал было горячиться, но, взглянув на комиссара, как-то сразу остепенился, успокоился, заговорил более сдержанно и, как мне показалось, более убедительно и весомо. Действительно, напомнить о неприятном случае стоило, но едва ли был смысл сильно бередить душу людей, которые уже много дней тяжело переживали неудачу предыдущего похода. Заканчивая этот раздел доклада, командир предупредил коммунистов, что повторение подобных упущений может привести к более тяжелым последствиям, чем в предыдущем походе, так как на этот раз экипажу придется выполнять боевую задачу на большом удалении от базы, в непосредственной близости от берега, занятого противником.

А задача перед «щукой» была действительно ответственная, сложная и тяжелая. Дело в том, говорил далее докладчик, что гитлеровское командование, как стало известно, начало подготовку к повторному наступлению на мурманском направлении. С этой целью противник предпринял меры для пополнения своих уже потрепанных дивизий живой силой, оружием, боевой техникой, продовольствием. Большое место в перевозках по морю занимает теплая одежда, без которой гитлеровские вояки мерзнут в Заполярье, как тараканы. Такой вывод можно было сделать из сообщения «языка», захваченного в середине февраля в районе Западной Лицы. На допросе он показал, что немецкие пехотные части все еще не получили зимнего обмундирования и ждут его подвоза со дня на день.

Единственной коммуникацией, по которой фашистское командование снабжало свои войска на этом участке фронта, было море. Сорвать переброску живой силы, боевой техники и снаряжения должны были корабли и бомбардировочная авиация Северного флота. Таким было боевое задание и экипажу «Щ-402».

— Так что предстоящий поход будет сложнее и труднее предыдущих, — сказал командир, заканчивая доклад. — Кроме большого удаления от базы нам надо учитывать и то, что транспорты противника теперь ходят в сопровождении большого охранения. Значит, во время атак нам придется прорывать сильное охранение, а затем быть готовыми к преследованиям. К тому же надо иметь в виду, что, если мы не найдем противника в открытом море, нам придется прорываться в фиорды, занятые врагом. В общем, от всех потребуется высокая бдительность, четкое обслуживание механизмов. Поддерживать высокий боевой дух в экипаже, чувство ответственности каждого за достижение общего успеха — вот основная задача партийной организации. Я верю, что из похода мы вернемся с победой.

После доклада не было долгой паузы. Сразу же попросил слово комиссар. Он напомнил о святой обязанности коммунистов быть для всех образцом мужества и стойкости, отваги и решительности в бою, личным примером увлекать беспартийных моряков на успешное выполнение боевого приказа. И еще комиссар говорил о том, что даже в тяжелых условиях похода не должна затухать внутрипартийная жизнь, что центром политико-массовой работы во время плавания будет, как всегда, отсек, что коммунистам надо суметь организовать отдых подводников.

Партийное собрание прошло активно. Его участники говорили о боевом настроении в отделениях, группах и подразделениях, вносили деловые предложения, направленные на улучшение работы коммунистов как в период подготовки к плаванию, так и во время пребывания на позиции. Штурман старший лейтенант Михаил Леошко поставил вопрос о необходимости лучше информировать вахтенных офицеров о характере и особенностях района предстоящих боевых действий лодки. Слушая его, Столбов согласно кивал головой.

Секретарь комсомольской организации старшина 2-й статьи Александр Васильев предлагал больше внимания уделять молодым краснофлотцам, которые недавно влились в экипаж и впервые шли в боевой поход.

Столбов поддержал и это предложение молодого коммуниста. Переглянувшись с Долгополовым, он как бы сказал: слова Васильева касаются в первую очередь тебя, комиссар.

Немало было и других предложений. Все они били в одну точку: успешно выполнить боевую задачу.

Решение, принятое собранием, было коротким и выразительным, как лозунг. Смысл его сводился к следующему: коммунистам в боевом походе служить образцом для остальных моряков.

Партийно-политическая работа на подводной лодке, находящейся в дальнем и долгом плавании, имеет свои особенности. Здесь все подчинено строгому ритму несения вахт. В связи с тем что из-за этого нет возможности проводить массовые мероприятия, основным методом воспитательной работы являются беседы с каждым моряком или с небольшими группами по отсекам. Поэтому командиру, комиссару и секретарю бюро пришлось немало подумать о том, как расставить партийный актив и всех коммунистов. В конце концов они сумели сделать так, что коммунисты оказались в каждом отсеке, в каждой боевой смене.

Было предусмотрено также давать партийные поручения с учетом времени несения коммунистами вахт. Впрочем, некоторые из них сразу получили задания на весь поход. Так, например, заведовать походной библиотекой было поручено большому любителю художественной литературы краснофлотцу Михаилу Мацуре. А агитаторами в отсеках были утверждены Новицкий, Парфентьев, Егоров и некоторые другие коммунисты и комсомольцы, хорошо справлявшиеся с этой работой в предыдущих походах.

Комиссара волновали многие другие предпоходные заботы. Только закончили с Бахтиаровым составление плана работы партийного бюро, как в третьем отсеке появился командир подразделения минеров старший лейтенант Захаров. Он докладывает: минеры береговой базы задерживают доставку торпед. И Долгополов бьет тревогу по этому поводу: звонит в политотдел и комиссару береговой базы, просит их мобилизовать береговых минеров на своевременное обеспечение корабля торпедами.

С торпедами наконец все уладилось. А у комиссара еще много других дел. Надо было, в частности, напомнить краснофлотцу Маслюку, чтобы тот до выхода корабля в море ответил на письма матери. Молодой задорный хлопец, он воюет так азартно, что забыл обо всем на свете. Даже о матери. А мать, подолгу не получая от него весточек, волнуется. Когда Николай Афанасьевич заговорил об этом с Маслюком, тот смутился и дал слово, что письмо пошлет сегодня же.

Все время, оставшееся до выхода в море, командир и комиссар провели среди моряков, занимавшихся подготовкой к встрече с врагом в море. Побывав во всех отсеках, на всех боевых постах, они всюду видели: люди готовятся к походу серьезно, снова и снова тщательно проверяют каждую деталь, каждый клапан.

В назначенный час Столбов доложил командованию: корабль готов к бою и походу.

Бригадой подплава Северного флота в то время командовал контр-адмирал Николай Игнатьевич Виноградов, а политотдел возглавлял полковой комиссар Алексей Петрович Байков. Оба они с подводниками делили радости побед и горечь утрат. И уж, конечно, лично провожали каждую лодку, отправлявшуюся в боевой поход. Так было и на этот раз. Получив доклад о готовности «четыреста второй», они прибыли сюда.

По обычаю, контр-адмирал пригласил сначала офицеров в кают-компанию (на «щуках» это третий отсек). Командир подробно доложил ему обо всем, что было сделано на корабле в последние дни. Затем комбриг ознакомился с предварительной прокладкой пути перехода от базы в район боевых действий и заслушал доклад командиров подразделений лодки о готовности людей и техники к автономному плаванию.

Пока комбриг беседовал с командным составом лодки, Алексей Петрович Байков разговаривал с Долгополовым и Бахтиаровым. Речь шла о настроении моряков и плане партийно-политической работы в походе. В заключение комиссар лодки заявил:

— Какие бы испытания ни выпали на долю экипажа, я уверен — никто не дрогнет.

Когда мы, политработники, присоединились к беседе контр-адмирала Виноградова с офицерами, он напомнил о строжайшей бдительности, которая должна была проявиться прежде всего в скрытности перехода корабля на боевые позиции.

— Учти, командир, — предупредил он Столбова, — при выходе из Кольского залива не исключена возможность встречи с вражескими лодками. В этом районе требуется чрезвычайная бдительность и осторожность от каждого моряка. Вопросы есть?

Вопросов не было.

— Тогда пошли к людям.

Все свободные от вахты матросы и старшины собрались во втором отсеке. Устроились кто как сумел: одни сидели на койках, другие стояли, а краснофлотец по фамилии Музыка, весельчак и балагур, расположился прямо на палубе, подвернув ноги по-восточному, под себя.

Контр-адмирал Виноградов и полковой комиссар Байков разговаривали с подводниками тепло и задушевно. Они пожелали боевой удачи и выразили уверенность в благополучном возвращении лодки.

В ходе беседы мичман Кукушкин заверил командование, что экипаж с честью выполнит приказ Родины и будет уничтожать врага, не щадя своей жизни. Потом комбриг и начальник политотдела попрощались с каждым подводником в отдельности. Было видно, что Николай Игнатьевич Виноградов и Алексей Петрович Байков хорошо знают здесь каждого человека. И когда они на прощание жали членам экипажа руки, то произносили слова, согревавшие сердца людей. Одному советовали, чтобы тот не горячился и не суетился в тяжелой обстановке, другому «по секрету» сообщали, что он представлен к ордену за прежние заслуги и по возвращении получит награду, третьего просили присмотреть за новичками, недавно назначенными на его боевой пост. Это создавало на корабле хорошую атмосферу. Люди чувствовали себя свободно и весело. То и дело подшучивали друг над другом, да и с начальством держали себя непринужденно. Когда комбриг пожимал руку краснофлотцу Музыке, тот, хитро улыбаясь, сказал: