Пилигримы войны - Константин Горин

На КПП Белояра дежурил капитан Дементьев по прозвищу Дециметр. Уже на подходе Полоз услышал его раскатистый бас – Дециметр устраивал выволочку подчиненным.

– …Мы здесь, по-твоему, в игрушки играемся? В джеймсбондов, мать их так? Или у тебя седалище отвалится подойти и лишний раз под тент заглянуть? А если там враги? Бармалеи, иху налево, со взрывчаткой?

– Да какие враги-то, товарищ капитан? – вполне искренне недоумевал салага. – Это ж наша машина! Мы ж их утром сами выпускали. Там Серега «Кусок» и Пашка…

– Пашка-промокашка! Глянь, разведка, какие дебилы нам на смену придут!

– Здорово, Арифмометр!

Дементьев поморщился, но пожал протянутую Святом руку.

– Как ты, Стась, его терпишь?

– Привык, – усмехнулся Полоз.

– Чего на связь-то не выходили? Козырь уже все глаза проглядел, чуть ли не бригаду на поиски собрал.

– Случилось что? – Полоз насторожился.

– Да кто ж его знает? – хмыкнул Дементьев. – Мне не докладывают. Но по смене передали: как появишься, ноги в руки и дуй в штаб.

Полоз кивнул. Пока они говорили, Свят умудрился ухватить в дежурке кусок вяленого мяса и теперь жевал на ходу, не обращая внимания на рассвирепевшего Дециметра.

– Нехорошо, брат, – протянул Якут. – Обобрал человека, ужина лишил.

– Не боись, оленевод. Арифмометр от голода не загнется. Глянь, какая у него ряшка – тебе такую за всю жизнь не наесть. Что там про Козыря, Стас?

– Срочно в штаб.

– А пожрать-помыться?

– Помоешься за меня.

– Я уж лучше за тебя пожру.

«Волна», тараном прокатившаяся до Салехарда, самым непостижимым образом пощадила военную часть да и городок «за забором» помяла не слишком. В бывших казармах, общежитии и панельных пятиэтажках кипела жизнь, четко расписанная новым порядком. Больше всего досталось северо-западу городка, и теперь от двух улиц и опустевших домов Белояр охраняли блокпосты. В «Обдоре» любили попугать молодняк страшилками про тени за пыльными стеклами окон, «белых духов», способных влиять на мозги и даже выманить за блокпост, и «дикарей», якобы живущих по подвалам и не брезговавших человечинкой. До сих пор по казармам бродила байка, пущенная Святом, о рейде в логово «дикарей» и найденных останках двух пропавших с блокпоста новичков, от которых остались только «обглоданные кости и ремни с пряжками». Сам Полоз никаких теней и «духов» не видел, а вот дезертиры поначалу в брошенных домах действительно обитали. И рейд был. Только совсем другой.

– Опять метешь, Мельпомена?

Голос Свята вырвал командира из не самых приятных воспоминаний.

– Давай, давай, дармоед. Работай резче.

На дорожке, ведущей к аллее Славы, скрипел метлой скрюченный, похожий на мартышку, плешивый субъект в телогрейке и грязных штиблетах. Бросил на Свята злобный взгляд, сморщил обезьянье личико, цыкнул щербиной между передними зубами. Некогда заведовал субъект не самым мелким в Зауралье театром, почитал себя «свободным художником» и все пытался привить несознательным массам «настоящее искусство», разбавляя классические постановки «новым веянием» в виде полуголых баб и отчаянно матерящихся Ленского с Онегиным. Волей судеб занесенный сюда катаклизмом, он не нашел понимания у Козыря, пытался бунтовать и сколотить «оппозицию», за что был не раз бит, периодически сиживал «в застенках» и регулярно привлекался к общественно полезному труду. Даже проходя мимо, Полоз ощущал волнами исходящую от этого маленького человечка ненависть – к нему и Святу, к аллее Славы, к форме и построениям, к Козырю, метле, серому небу над головой и собственной планиде, так и не давшей выбраться отсюда «к цивилизации».

– Вот ведь бесполезная скотобаза, а? – в очередной раз завелся Свят. – Нет, Стас, ты мне скажи, это только нам так не повезло или вообще?

– Ты не прав, брат, – ответил за командира Якут.

– Это в чем же? Куда мы только эту «творческую интеллигенцию» не пихали! На ферме они работать, видите ли, не могут – «я певица, а не доярка»! Шить не умеют, готовить – та же байда. Помнишь эту? Как ее там? Дашу Лучистую? Посуду мыть – это тебе не книжонки про «банкиры тоже плачут» кропать! Так чего, Якут? Где я не прав?

– А Марья Петровна? А Нотя из библиотеки? А Шилов?

– Ну, Марья Петровна – это святое, – неожиданно быстро сдался Свят, видимо вспомнив гренадерские стати и суровую длань заведующей клубом, и на этом дискуссия скисла.

У штаба Полоз свернул к бетонным ступеням, постоял, провожая взглядом своих. Свят, мощный, с пышными пшеничными усами, ни дать ни взять варяг или славянский богатырь, и худощавый, юркий, с узкими черными глазами Якут представляли колоритное зрелище. Но для Полоза они были семьей, «родней», единственными близкими людьми. Так сложилась жизнь, и изменения вряд ли предвидятся. Рейд. Койка в казарме. Шумно, конечно. Зато не воешь по ночам.

Полковник принял его не сразу. Что бы там ни говорил Дементьев про срочность, пришлось обождать, пока закончится заседание штаба. Усевшись в коридоре и вытянув ноги, Полоз почувствовал неясные уколы не беспокойства, нет. Скорее предчувствия стремительно надвигающихся перемен. Как тогда, в «той» жизни. Пролетело по позвоночнику огненным вихрем, пока поднимался по трапу самолета. И он до конца полета пытался найти объяснение, почему поездка к армейскому другу в далекое Зауралье заставила взмокнуть ладони и защекотала неприятным ознобом коротко остриженный затылок. Тогда он почувствовал, как наваливается на плечи нечто неумолимое, способное перевернуть всю его жизнь.

А оказалось, и весь мир тоже.

– Проходи.

Козырь выглянул из-за двери, махнул рукой. Этот кабинет Полоз давно уже выучил наизусть. Повинуясь приказу, сел на стул. Полковник медлил, некоторое время стоял к нему спиной, глядя в окно.

– Значится, так. О секретности того, что ты услышишь, предупреждать не буду – не маленький. Несколько дней назад вышел на связь объект «двенадцать».

Полоз кивнул. Объект «двенадцать» был научно-исследовательским институтом, имевшим гриф секретности и регулярно выходившим на связь.

– Научники засекли мощные излучения в предгорьях. Если вкратце – существует большая вероятность, что нас ждет новая «волна».

– Насколько вероятность?

– Информация пока обрабатывается. Сбор данных, анализ. У них закрытый НИИ, им виднее. Но высоколобики паникуют, а это плохо. В общем, принято решение возобновить оперативную разработку «Переход».

Полоз на краткое мгновение стиснул зубы.

– Знаю, знаю твое мнение. – Козырь вздохнул: – Но обстоятельства изменились.

– В чем, товарищ полковник? Два отряда пытались перебраться через Урал. Два. И на вертушке, и пешком. И оба не вернулись, не вышли на связь. Опытных людей потеряли. И даже не знаем, что с ними случилось и где.

– Мы это уже много раз обсуждали, капитан. Катаклизм не катаклизм, черт с ним. Но ты сам признал, что наша прямая обязанность – связаться с командованием, если оно вообще осталось. Искать выживших, наконец. Сколько времени думали, что остались одни? А оказалось, и «двенадцатый» уцелел, и много кто еще. Да, до сих пор не ясно, почему и что глушит связь по ту сторону Урала, даже спутниковую. Мы не знаем и не понимаем природу «подлянки», не дающей перелетать вертушкам. Но зато теперь нам точно известно, что на той стороне гор есть жизнь. И довольно интенсивная.

– Это вы про байки Блаженного, товарищ полковник?

– Байки не байки, а крупица правды быть должна. Хотя бы сам факт наличия выживших.

Полоз криво усмехнулся. Его тройка обнаружила Блаженного во время дальнего рейда до Салехарда. Сидел среди руин бывшего аэровокзала совершенно невменяемый субъект в ватных штанах, сапогах и брезентовой ветровке, раскачивался из стороны в сторону, сжимая ладонями лохматую башку. Правда, руки в гору задрал шустро, и даже силенок хватило заголосить, мол, не убивайте, «я с «Альфой» терок не имел, честный бродяга». Они-то поначалу подумали, он их за спецподразделение ФСБ принял. А оказалось все куда запущеннее.

– Если наука не ошибается, если новая «волна» возможна, надо на восток пути искать, а не за горы. Вы же знаете, товарищ полковник: за Надымом действие «волны» практически отсутствует, и «объект двенадцать» это подтверждает.

– Объект «двенадцать» подтверждает, что мы сидим, как коты в мешке, – разозлился Козырь. – Худо-бедно контролируем четыреста квадратов и узкую полосу до Ивделя, а больше не знаем ни черта! Даже с их мощнейшим оборудованием не удалось связаться ни с кем! Когалым, Ноябрьск, Сургут – все молчат! «Пояс» молчит! Я уже не говорю об объектах мастью помельче. Пока ученые не разберутся со связью, про восточное направление можешь забыть. В общем, слушай приказ. Объединенным штабом принято решение отправить в разведку еще одну группу. Под твоим командованием, капитан. Возьмешь своих, еще человека подбери, на свое усмотрение. Вертушка доставит тебя до Советского. «Острог» выделит еще пять человек, транспорт, оборудование. Там, где не прошли два других отряда, должен пройти ты. Тихо, скрытно, на пузе, но проползи эти чертовы горы и разберись, что там и как. С собой возьмешь все, что посчитаешь нужным. Задачи: перевалить через Урал, проверить информацию, полученную от Блаженного. Обстановка, наличие живых, поселения, все эти его страсти-мордасти. Есть, нет, если есть, насколько правдоподобно он тут нам понарассказывал. Выяснить, действует ли связь на той стороне. Если получится выйти на спутник – постараться связаться по аварийным частотам. Коды доступа, дополнительные сведения по маршруту тебе предоставит особист. Отдельные поиски пропавших групп запрещаю. Твои приоритеты – связь и проверка информации. И еще…