Игра в большинстве - Даниэла Стил

– А когда сможешь?

В голосе Элис прозвучали капризные нотки, словно она хотела напомнить, что у матери вечно нет времени, но это было нечестно: Фиона пыталась посвящать детям каждую свободную минуту, и Элис хорошо это знала.

– Вечером. Мы поговорим сегодня вечером. Я позвоню тебе.

– Вечером я не могу: иду в кино с моей группой, а перед этим мы ужинаем во французском ресторане. Это как бы продолжение занятий.

– Позвони мне после этого, – сказала Фиона, в отчаянии пытаясь закончить разговор.

– Я заберу юбку в субботу. Спасибо, мам.

– Пожалуйста, – с кислой улыбкой ответила Фиона.

Они всегда словно устраивали ей проверки, особенно Элис. Она пыталась убедиться, что мать действительно обращает на нее внимание. А Фионе и правда была интересна жизнь дочери. Но Элис все равно устраивала проверки. Она просто не могла удержаться. «Да, я обращаю на вас внимание», – подумала Фиона, надеясь, что Элис не позвонит снова, чтобы попросить черный свитер, который шел в комплекте с юбкой.

– Я люблю тебя. Удачного вечера.

– И я тебя люблю. Удачи на совете директоров. Извини, что побеспокоила, – бросила Элис и повесила трубку.

Фиона отключила звук у телефона и положила его в карман пиджака. Теперь пора было приниматься за работу. Никаких разговоров о заимствовании новой, ни разу не надеванной юбки. Такова реальная жизнь современного генерального директора и матери-одиночки.

Фиона приняла серьезный вид, вошла в зал заседаний ПНТ – компании «Продвижение национальных технологий» – и улыбнулась восседавшим за длинным овальным столом в ожидании остальных членов совета директоров. Всего их было десять – восемь мужчин и две женщины, в основном главы корпораций, но были и те, кто занимал должности пониже. Половина членов совета уже собрались, и все ждали Фиону, председателя совета директоров, и еще четверых членов. В свои сорок девять Фиона занимала пост генерального директора ПНТ уже шесть лет, которым предшествовала выдающаяся работа. Она сменила предшественника, который проработал на этом посту слишком долго и придерживался старомодных взглядов, избегая всяческих рисков, что привело к снижению стоимости акций компании. Кандидатуру Фионы долго рассматривали представители специальной комиссии, и в конце концов ее переманили с важной и ответственной работы.

Она приняла дела спокойно, вдумчиво, была проницательна в своих оценках и решительна в планах. Она выступала против сомнительных рисков и все тщательно продумывала, так что долговременные и краткосрочные цели компании были выстроены и выполнены блестяще. В результате спустя несколько месяцев их акции стремительно взлетели, несмотря на общую сложную экономическую обстановку. И руководство, и акционеры любили ее, сотрудники относились к ней с уважением. Их доходы продолжали расти. При необходимости Фиона могла быть безжалостной, но все, что делала, тщательно продумывала и аккуратно выполняла. Фиона Карсон заслуженно считалась настоящей звездой в течение всей своей карьеры. Она обладала поразительным чутьем в деловых вопросах и была одной из самых успешных женщин в стране, возглавляла одну из крупнейших корпораций в американском бизнесе и имела в подчинении сотню тысяч сотрудников.

Фиона спокойно беседовала с членами совета, по мере того как они заполняли зал заседаний. До начала собрания оставалось еще десять минут. Она обычно приходила заранее, чтобы иметь возможность поговорить с коллегами. Председатель совета директоров, Хардинг Уильямс, обычно приходил к самому началу совещания. Он сделал выдающуюся карьеру в бизнесе, хотя и не такую блестящую, как Фиона. Бо́льшую часть своей карьеры он возглавлял крупную корпорацию – правда, не такую большую, как ПНТ, – и управлял ею как диктатор – так было принято в дни его молодости. Сейчас все изменилось, что Фиона и пыталась объяснить ему, когда он хотел устроить обструкцию, основываясь на своих собственных мнениях и капризах. Фиона строго придерживалась правил корпоративного управления и полагала, что входящие в состав ПНТ корпорации и люди, управляющие ими, должны эти правила уважать. Фиона также ожидала этого от членов совета директоров. Все это вызывало разногласия между Хардингом и Фионой почти на каждом собрании. Фиона доброжелательно говорила, что они ведут себя как родители, которые хотят лучшего для своих детей, и их прямо противоположные точки зрения часто идут на пользу ПНТ, когда они приходят к компромиссу. Но все это заканчивалось для Фионы страшной головной болью и демонстрацией худшего, что было в них обоих. Она уважала Хардинга Уильямса как председателя и человека с большим опытом, но всем было очевидно, что она не выносит его как личность, а он ее просто ненавидит. Он не делал из этого секрета, часто высказывая ничем не обоснованные уничижительные замечания в ее адрес, в то время как она была неизменно дипломатична, уважительна и тактична, чего бы ей это ни стоило. Он задевал ее резкими выпадами, как в лицо, так и за ее спиной, но она никогда не подавала вида, что ее это трогает. Она была профессионалом до мозга костей. Помощница неизменно оставляла на столе Фионы две таблетки обезболивающего и стакан воды всякий раз после собрания совета директоров, и сегодня будет то же самое.

Фиона созвала это экстренное собрание для обсуждения одной из проблем. Хардинг утверждал, что устраивать собрание на эту тему нелепо, и жаловался, зачем он вообще пришел. Он ушел на пенсию пять лет назад, но был еще влиятельным председателем совета директоров, причем не одного. Он будет вынужден освободить кресло председателя в ПНТ в конце года, когда ему исполнится семьдесят, если только члены совета не проголосуют за то, чтобы нарушить правило о возрастном ограничении. Пока никто не выступил с этой идеей. Фиона надеялась, что он уйдет в конце года, через семь месяцев. А до тех пор придется конструктивно сотрудничать. Это стоило значительных усилий с ее стороны в течение всех шести лет, с тех пор как она возглавила ПНТ.

И все эти шесть лет, с момента своего прихода, она знала, что Хардинг Уильямс говорил о ней как о женщине легкого поведения и называл стервой. Он работал в ПНТ в совете директоров задолго до ее прихода. Их пути пересекались и раньше, в ее молодости, в бизнес-школе Гарварда, где он преподавал, когда она была первокурсницей. Он уже тогда составил свое мнение о ней и больше никогда его не менял.

Фиона могла бы быть очень красивой женщиной, приложи она немного усилий, чего предпочитала не делать. Она не теряла времени на размышления о том, находят ли ее привлекательной мужчины, с которыми работала. Ее единственным интересом было успешное управление компанией и сотней тысяч служащих. Она очень давно придерживалась делового стиля, принятого в корпоративном мире. Она была высокой и худощавой, с хорошей фигурой, длинными светлыми волосами, убранными в аккуратный пучок, и большими зелеными глазами. Она не носила никаких украшений. Руки ее были безукоризненно ухожены, ногти покрыты бесцветным лаком. Она была воплощением успешной, влиятельной женщины-руководителя, правящей железной рукой в бархатной перчатке. Как сильная женщина, она не злоупотребляла властью, но всегда была готова принять непростое решение, как и критику, и проблемы, которые вытекали из этого решения. Никто никогда не видел ее переживаний, страха, если что-нибудь пойдет не так, огорчений, когда приходилось закрывать какой-нибудь завод и тысячи людей лишались работы. Она проводила из-за этого немало бессонных ночей, но на работе всегда выглядела спокойной, сдержанной, решительной, участливой и вежливой. Ей были не чужды маленькие слабости, но на работе она их тщательно скрывала. Она не могла позволить, чтобы они стали известны, – это было слишком опасно в ее положении. Она должна была быть уверенным в себе лидером и помнила об этом все время.