Перья павлина - Наталья Патрацкая

– Так, так ты еще и Мишу ко мне привела? – напористо спросила я.

– А ну тебя, я домой поду!

– Проваливай, – раздался голос Миши.

– Вы чего меня гоните! – вспылила Алла и выскочила из комнаты, потом вернулась, она хотела что-то сказать, но, увидев гитару в кресле, открыла рот просто так, а потом выдохнула, – Жадная ты Лиана, я ушла и гитара появилась!

Я молча посмотрела на нее и пошла, провожать подругу до двери. Я взяла гитару в руку, засунула ее в шкаф и спокойно пошла к компьютеру; только я открыла таблицу с перечнем мелодий, как почувствовала на плечах руки.

– Госпожа, меня нельзя прятать в шкаф, – назидательно проговорил Миша.

– Если ты, гитарный паж, так и седел бы там, куда тебя засунули! – вскричала я, – не даешь мне музыку слушать! – и я включила любимую мелодию на полную громкость.

В соседней комнате мать, зажала уши от таких звуков, а в потолок кто-то стал стучать. Через минуту раздался звонок в дверь, пришел сосед из квартиры, расположенной выше этажом:

– Сделайте музыку тише, у меня жена болеет.

Я уменьшила громкость и подумала, что эти, которые живут этажом выше, постоянно что-то сверлят, но ведь мы к ним не бежим и не просим перестать стучать и сверлить.

– Миша, ты так и будешь, мешать, мне жить? – спросила я у парня.

– Я ваш гитарный паж, я буду вам помогать жить!

– Ага, я тебя не звала! Вот подарю тебя Алле, я видела, как ты на ее коленях лежал!

– О, меня уже ревнуют?

В комнату заглянула старая бабушка:

– Лиана, – это ты, что ли? А с тобой кто стоит? Это твой отец или мать? Я что-то совсем не вижу.

– Бабуля, я одна в комнате.

– Но я вижу два темных силуэта, только не пойму, кто они.

– Я одна.

– Одна, так одна, а вы поели? Ложки освободились? Пойду и я поем, – и старушка пошла на кухню.

– Интересная мысль, а тебя, господин паж, кормить надо или вы святым духом питаетесь? – спросила я.

– Меня кормить не надо я не человек, – проговорил Миша, как робот.

– Это все чушь, но в понедельник у меня концерт, я играть должна на гитаре, ты это понимаешь?

– Без вопросов, играй!

– На твоем пупке?

– Об этом надо еще подумать.

Алла позвонила по старому сотовому телефону Мише Мухину:

– Миша, ты сегодня был у Лианы утром?

– Алла, ты, что с утра окотилась? У тебя случайно котята не родились?

– Это у тебя щенки родились! Я спрашиваю, ты был сегодня у Лианы?

– Отвечаю, я ее не видел неделю, мы с отцом переезжали на другую квартиру.

– Поняла, а у тебя нет брата двойняшки?

– Ты в своем уме сегодня?

– В своем уме, но я у Лианы видела парня, как две капли похожего на тебя.

– Так, хочешь сказать, что я не знаю все разборки своих родителей? Интересно! Я у них спрошу про брата.

– Спроси, – сказала Алла и отключила сотовый телефон своей мамы.

Миша пошел в комнату к отцу и спросил:

– Папа, мне Алла позвонила, сказала, что у Лианы сегодня дома видела моего брата!

Глаза отца округлились, потом налились гневом:

– Это все твоя мать! Вот видишь сын, я не про всех ее детей знаю! Это надо выяснить, а то она требует, чтобы я ей платил на тебя алименты, а жить при этом ты будешь со мной! Это я должен кормить ее ребенка, и неизвестно какого?!

– Алла сказала, что он мой близнец.

– Еще чего!? Не понял!

– А я, думаешь, понял?

– Раз не понял, так езжай к Лиане и выясни все на месте, а уж потом будем спрашивать о брате у твоей матери.

Дверь Мише в квартире Лианы, открыл ее отец:

– Вот и Миша явился! Но я тебя сегодня у Лианы в комнате уже видел, только не видел когда ты выходил! Нет, надо хотя бы пива выпить, а то совсем не помню, как люди входят в квартиру и как выходят!

Миша резко открыл темную дверь в комнату Лианы и остолбенел, перед ним сидел – он.

– Лиана, это кто у тебя?

– Дверь закрой.

– Закрыл, это кто? – спросил Миша, показывая на парня, сидящего в кресле.

– Ты.

– Я – это я, а это кто?

– Твой брат.

– Я один, братьев у меня нет.

– Значит, есть у тебя брат, не видно, что ли? А ты у него спроси, его Алексашка зовут.

– Алексашка, ты мой брат? – спросил Миша, озадаченный до последней степени.

– Нет, я не твой брат, я ее слезы о тебе. Миша, Лиана любит тебя первой любовью, а я, олицетворение ее желаний.

– Не издевайся надо мной!

– Хорошо, я гитара!

– Ты человек, не видно, что ли!

Неожиданно Алексашка превратился на наших глазах в гитару, лежащую в кресле.

– Что это было, Лиана?

– Сама не знаю, так с утра продолжается.

– Давай я эту гитару у тебя заберу!?

– Мне играть в понедельник на конкурсе.

– Я тебе свою гитару отдам.

– Тогда поиграй на этой.

Миша взял в руки гитару, и от неожиданной тяжести опустил ее на пол. На полу лежал Алексашка и потирал свою шею.

– Мог и осторожнее брать меня в свои руки, – сказал он Мише.

– Миша, да ну его, идем вечером на дискотеку?

– Так уже идти пора, а то опоздаем.

– А, я? – спросил Алексашка.

– Ты, спи, гитара шестиструнная, в кресле, – ответила ему я.

Удивительно, но Алексашка незамедлительно превратился в гитару, и занял свое место в кресле. Миша махнул ему рукой и спустился в квартиру к своей бабушке.

– Ба, привет, хочу гитару.

– И давно хочешь?

– Минут пять.

– А кто на ней играть будет?

– Лиана.

– А я тогда причем?

– Ну, я буду играть на гитаре!

– Не верю!

Лиана хлопала огромными ресницами, которые вполне могли бы удержать на себе спичку или любой мелкий предмет. Ее круглое лицо в обрамление темных волос, источало волны невинности. Она была чудо, как хороша. Розовое лицо и голубые глаза были верхом вожделения Миши, ученика старшего класса. Он таял от одного вида Лианы.

Мы сидели за одной партой и источали друг другу флюиды взаимной нежности и любви.

Много мы не говорили, внимание к себе не привлекали, числились средними учениками и никому не мешали.

Миша – гибкий парень, с острыми плечами, тонкой талией гипнотизировал своей внешностью. Я была счастлива от того что, он сидел рядом. Дома у меня была молодая собака, и я знала, что собаки взрослыми становятся за один год, а мне было в шестнадцать раз больше, а меня взрослой никто не считал за мой невысокий рост и милое, детское лицо.

Я очень любила мультфильм про корову с длинными ресницами, мне всегда казалось, что я в прошлой жизни была буренкой, хотя и жила далеко от деревни. Меня даже на дачу не возили, и отдыхала я в южных городах. Свою речь я часто начина со звука: му, вместо, ну. Меня иногда и звали Мурка, но никому в голову не приходило, что мое му – это му…у. У меня была небольшая, крепкая грудь, очень напоминающая вымя коровы, без всяких вкладышей.