Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Научные и научно-популярные книги » История » Русский литературный анекдот конца XVIII — начала XIX века - Е Курганов

Русский литературный анекдот конца XVIII — начала XIX века - Е Курганов

Читать онлайн Русский литературный анекдот конца XVIII — начала XIX века - Е Курганов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 49
Перейти на страницу:

— Ты заврался, Балакирев, — сказал государь, — никакого сходства между стряпчим и колесом быть не может.

— Есть, дядюшка, да и самое большое.

— Какое же это?

— И то и другое надобно почаще смазывать… [77, с. 40.]

Один из камергеров был очень близорук и всячески старался скрывать этот недостаток. Балакирев беспрестанно трунил над ним, за что однажды получил пощечину, и решился непременно отплатить за обиду.

Однажды во время вечерней прогулки императрицы по набережной Фонтанки Балакирев увидел на противоположном берегу, в окне одного дома, белого пуделя.

— Видите ли вы, господин камергер, этот дом? — спросил Балакирев.

— Вижу, — отвечал камергер.

— А видите ли открытое окно на втором этаже?

— Вижу.

— Но подержу пари, что вы не видите женщины, сидящей у окна, в белом платке на шее.

— Нет, вижу, — возразил камергер.

Всеобщий хохот удовлетворил мщению Балакирева. [77, с. 81.]

В одну из ассамблей Балакирев наговорил много лишнего, хотя и справедливого. Государь, желая остановить его и вместе с тем наградить, приказал, как бы в наказание, по установленному порядку ассамблей, подать кубок большого орла.

— Помилуй, государь! — вскричал Балакирев, упав на колена.

— Пей, говорят тебе! — сказал Петр как бы с гневом.

Балакирев выпил и, стоя на коленах, сказал умоляющим голосом:

— Великий государь! Чувствую вину свою, чувствую милостивое твое наказание, но знаю, что заслуживаю двойного, нежели то, которое перенес. Совесть меня мучит! Повели подать другого орла, да побольше; а то хоть и такую парочку! [77, с. 58.]

По окончании с Персиею войны многие из придворных, желая посмеяться над Балакиревым, спрашивали его: что он там видел, с кем знаком и чем он там занимался. Шут все отмалчивался. Вот однажды в присутствии государя и многих вельмож один из придворных спросил его: «Да знаешь ли ты, какой у персиян язык?»

— И очень знаю, — отвечал Балакирев.

Все вельможи удивились. Даже и государь изумился. Но Балакирев то и твердит, что «знаю».

— Ну а какой же он? — спросил шутя Меншиков.

— Да такой красной, как и у тебя, Алексаша, — отвечал шут.

Вельможи все засмеялись, и Балакирев был доволен тем, что верх остался на его стороне. [78, с. 41–42.]

Один придворный спросил Балакирева:

— Не знаешь ли ты, отчего у меня болят зубы?

— Оттого, — отвечал шут, — что ты их беспрестанно колотишь языком.

Придворный был точно страшный говорун и должен перенесть насмешку Балакирева без возражений. [78, с. 46.]

Некогда одна бедная вдова заслуженного чиновника долгое время ходила в Сенат с прошением о пансионе за службу ее мужа, но ей отказывали известной поговоркой: «Приди, матушка, завтра». Наконец она прибегнула к Балакиреву, и тот взялся ей помочь.

На другой день, нарядив ее в черное платье и налепив на оное бумажные билетцы с надписью «приди завтра», в сем наряде поставил ее в проходе, где должно проходить государю. И вот приезжает Петр Великий, всходит на крыльцо, видит сию женщину, спрашивает: «Что это значит?» Балакирев отвечал: «Завтра узнаешь, Алексеевич, об этом!» — «Сей час хочу!» — вскричал Петр. «Да ведь мало ли мы хотим, да не все так делается, а ты взойди прежде в присутствие и спроси секретаря; коли он не скажет тебе «завтра», как ты тотчас же узнаешь, что это значит».

Петр, сметав сие дело, взошел в Сенат и грозно спросил секретаря: «Об чем просит та женщина?» Тот побледнел и сознался, что она давно уже ходит, но что не было времени доложить Вашему Величеству.

Петр приказал, чтобы тотчас исполнили ее просьбу, и долго после сего не было слышно «приди завтра». [78, с. 46–48.]

«Точно ли говорят при дворе, что ты дурак?» — спросил некто Балакирева, желая ввести его в замешательство и тем пристыдить при многих особах. Но он отвечал: «Не верь им, любезный, они ошибаются, только людей морочат, да мало ли, что они говорят? Они и тебя называют умным; не верь им, пожалуйста, не верь». [78, с. 24.]

Петр I спросил у шута Балакирева о народной молве насчет новой столицы Санкт-Петербурга.

— Царь-государь! — отвечал Балакирев. — Народ говорит: с одной стороны море, с другой — горе, с третьей — мох, с четвертой — …

Петр, распалясь гневом, закричал «ложись!» и несколько раз ударил его дубиною, приговаривая сказанные им слова. [92, с. 686.]

Ян Д'Акоста

Один молодец, женясь на дочери Д'Акосты, нашел ее весьма непостоянною и, узнав то, всячески старался ее исправить. Но, усмотрев в том худой успех, жаловался ее отцу, намекая, что хочет развестись с женой. Д'Акоста, в утешение зятю, сказал:

— Должно тебе, друг, терпеть. Ибо мать ее была такова же; и я также не мог найти никакого средства; да после, на 60-м году, сама исправилась. И так думаю, что и дочь ее, в таких летах, будет честною, и рекомендую тебе в том быть благонадежну. [77, с. 99.]

Д'Акоста, будучи в церкви, купил две свечки, из которых одну поставил перед образом Михаила-архангела, а другую, ошибкой, перед демоном, изображенным под стопами архангела.

Дьячок, увидя это, сказал Д'Акосте:

— Ах, сударь! Что вы делаете? Ведь эту свечку ставите вы дьяволу!

— Не замай, — ответил Д'Акоста, — не худо иметь друзей везде: в раю и в аду. Не знаем ведь, где будем. [77, с. 101.]

Известный силач весьма осердился за грубое слово, сказанное ему Д'Акостою.

«Удивляюсь, — сказал шут, — как ты, будучи в состоянии подымать одною рукою до шести пудов и переносить такую тяжесть через весь Летний сад, не можешь перенести одного тяжелого слова?» [77, с. 102.]

Когда Д'Акоста отправлялся из Португалии, морем, в Россию, один из провожавших его знакомцев сказал:

— Как не боишься ты садиться на корабль, зная, что твой отец, дед и прадед погибли в море!

— А твои предки каким образом умерли? — спросил в свою очередь Д'Акоста.

— Преставились блаженною кончиною на своих постелях.

— Так как же ты, друг мой, не боишься еженощно ложиться в постель? — возразил Д'Акоста. [77, с. 103.]

На одной вечеринке, где присутствовал и Д'Акоста, все гости слушали музыканта, которого обещали наградить за его труд. Когда дело дошло до расплаты, один Д'Акоста, известный своею скупостью, ничего не дал. Музыкант громко на это жаловался.

«Мы с тобой квиты, — отвечал шут, — ибо ты утешал мой слух приятными звуками; а я твой — приятными же обещаниями». [77, с. 104.]

Контр-адмирал Вильбоа, эскадр-майор его величества Петра Первого, спросил однажды Д'Акосту:

— Ты, шут, человек на море бывалой. А знаешь ли, какое судно безопаснейшее?

— То, — отвечал шут, — которое стоит в гавани и назначено на сломку. [77, с. 111.]

Д'Акоста, человек весьма начитанный, очень любил книги. Жена его, жившая с мужем не совсем ладно, в одну из минут нежности сказала:

— Ах, друг мой, как желала бы я сама сделаться книгою, чтоб быть предметом твоей страсти!

— В таком случае я хотел бы иметь тебя календарем, который можно менять ежегодно, — отвечал шут. [77, с. 114.]

Имея с кем-то тяжбу, Д'Акоста часто прихаживал в одну из коллегий, где наконец судья сказал ему однажды:

— Из твоего дела я, признаться, не вижу хорошего для тебя конца.

— Так вот вам, сударь, хорошие очки, — отвечал шут, вынув из кармана и подав судье пару червонцев. [77, с. 116.]

Другой судья, узнав об этом и желая себе того же, спросил однажды Д'Акосту:

— Не снабдите ли вы и меня очками?

Но как он был весьма курнос и дело Д'Акосты было не у него, то шут сказал ему:

— Прежде попросите, сударь, чтоб кто-нибудь ссудил вас порядочным носом. [77, с. 116.]

Сказывают, что гоф-хирург Лесток имел привычку часто повторять поговорку «благодаря Бога и вас». Д'Акоста, ненавидевший Лестока за его шашни с женой и дочерьми его, Д'Акосты, однажды, в большой компании, на вопрос Лестока:

— Сколько у такого-то господина детей?

Отвечал ему громко:

— Пятеро, благодаря Бога и вас. [77, с. 117.]

Князь Меншиков, рассердясь за что-то на Д'Акосту, крикнул:

— Я тебя до смерти прибью, негодный! Испуганный шут со всех ног бросился бежать и, прибежав к государю, жаловался на князя.

— Ежели он тебя доподлинно убьет, — улыбаясь говорил государь, — то я велю его повесить.

— Я того не хочу, — возразил шут, — но желаю, чтоб Ваше Царское Величество повелели его повесить прежде, пока я жив. [77, с. 120.]

Жена Д'Акосты была очень малого роста, и когда шута спрашивали, зачем он, будучи человек разумный, взял за себя почти карлицу, то он отвечал:

— Признав нужным жениться, я заблагорассудил выбрать из зол, по крайней мере, меньшее. [77, с. 121.]

Несмотря на свой малый рост, женщина эта была сварливого характера и весьма зла. Однако Д'Акоста прожил с нею более двадцати пяти лет. Приятели его, когда исполнился этот срок, просили его праздновать серебряную свадьбу.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 49
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Русский литературный анекдот конца XVIII — начала XIX века - Е Курганов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит