Морось - Серж Бекле

– Миш, вы пытались его как-нибудь починить? – спросил мужчина.

– Неа, "козёл" сказал его не трогать его до твоего прихода. – ответил коллега, рассматривающий только начавший цвести кактус.

– Ага…понятно всё, ну ладно, спасибо. – сказал журналист и принялся думать, как починить оборудование.

– В первую очередь, он решил перезагрузить аппарат, но это не помогло, ошибка снова высветилась на экране. Тогда мужчина захотел внимательно осмотреть станок и для этого отодвинуть его. За всеми его действиями незаметно наблюдал Михаил, делая вид, что ещё увлечён растением на подоконнике. Когда журналист коснулся задней панели, стоящей ближе всего к стене, то она оказалась очень горячей. Он подумал, что лучше дать ему остыть и отключил питание, выдернув "вилку" из розетки.

– Миш, можешь ненадолго открыть окно? А то станок перегрелся немного, и я думаю, что проблема именно в этом была.

– Я, кстати, тоже об этом подумал. – сказал Михаил и открыл окно.

В офис зашёл Козлов после своего "ритуала", от которого его настроение стало немного лучше, но сразу испортилось от вида станка, отодвинутого от стены и с отключённым питанием.

– Что вы тут устроили? Почему он здесь стоит? Хочешь доломать его? – спросил Козлов, смотря на мужчину.

– Это была его идея. – сказал Михаил.

– Успокойтесь, Виктор Михайлович. Всё нормально, он просто перегре…

– Просто? Ты правда думаешь, что это всё просто? Не бывает ничего простого, кроме твоего увольнения! – сказал Козлов с покрасневшим лицом и немного растрёпанными волосами.

– Послушайте пожалуйста, его надо оставить в таком состоянии ненадолго, чтобы он остыл и заново его подключить. – ответил журналист.

– Если он не заработает, то пеняй на себя, иначе помимо увольнения, ты оплатишь ремонт оборудования и возместишь ущерб, который был нанесён издательству из-за простоя станка. Михаил, что там по новому выпуску? Нужны какие-либо правки? А то у нас как раз появилось лишнее время, чтобы всё проверить. – сказал Козлов, кинув взгляд мужчину в костюме, стоявшего у станка. – И уберите этот зонт, ходить негде.

– Конечно, сейчас. – сказал журналист и сложил ещё мокрый зонт, положив его на батарею.

– Надеюсь ты не забыл, что ты должен мне сдать интервью до конца завтрашнего дня? Времени практически нет, так что прямо сейчас собирайся. – сказал немного успокоившийся Козлов.

– Да, хорошо. – сказал журналист и стал собирать вещи. Он надел пальто, положил в чемодан диктофон для интервью и направился к вокзалу.

Выйдя из здания, мужчина осознал, что забыл зонт на батарее, но не стал возвращаться, не хотел лишний раз сталкиваться с Козловым. Доехав до вокзала, он спустился в подземный переход, чтобы найти Сизого. С потолка капала вода и пахло сыростью. Было слышно, как кто-то играл на гитаре. Это был местный начинающий музыкант – молодой человек с чёрными курчавыми волосами, возле которого лежала кепка с мелочью на холодном бетонном полу. Журналист не смог найти свою цель для интервью и решил подойти к музыканту, чтобы узнать не видел ли тот бездомного.

– Здравствуйте, вы случайно не знаете человека по кличке Сизый? Мне надо найти его и поговорить. – сказал журналист, почти не слыша своего голоса из-за звуков акустической гитары.

Музыкант лишь указал взглядом на кепку с монетами, не переставая играть. "Ага, я тебя понял" – подумал журналист и бросил купюру внутрь головного убора. Гитарист посмотрел сколько ему положили и перестал играть.

– Я знаю его, но сегодня не видел. – сказал молодой человек.

– А он появится сегодня? – спросил журналист.

Музыкант снова указал на кепку. Мужчина с недовольством достал ещё одну купюру и не отводя взгляд, швырнул вниз. Такое отношение музыканту не понравилось. Видя, что может быть конфликт, он решил больше не просить денег, стоя перед мужчиной на голову выше и в не лучшем расположении духа.

– Он вчера сказал, что только ближе к ночи придёт. Когда не знаю, но к полуночи точно должен сюда прийти ночевать, так что погуляйте. – сказал молодой человек.

– Ладно, спасибо. – сказал журналист и отправился обратно в офис.

Зайдя в кабинет, он увидел только Михаила, увлечённо что-то печатающего за компьютером.

– А где "козёл"? – спросил журналист.

– Он ушёл сегодня раньше, сказал, что плохо себя чувствует из-за станка. – ответил Михаил.

– Вот оно как. Кстати, заработал? А то я вижу он уже стоит на своем месте. – сказал мужчина.

– Да, как раз после того, как Козлов ушёл. Я его проверил и всё нормально работало. – сказал Михаил.

– Я же говорил, что всё нормально будет. Слушай, а можешь прикрыть? У меня сегодня позднее интервью и хочу хоть немного поспать перед ним. – сказал журналист.

– Да, без проблем. Скажу Козлову, что ты вернулся и работал за компостером оставшийся день. – сказал Михаил.

– Отлично, спасибо большое, в долгу не останусь. – сказал мужчина и вышел из офиса, направившись к выходу.

Дойдя до остановки, он решил позвонить жене и сообщить, что вернётся сегодня пораньше, но вечером придётся уйти на интервью. Он позвонил несколько раз, но женщина не ответила, что было странно, потому что всегда отвечала на его звонки. Журналист написал смс и сел в первый же автобус до дома. Всю дорогу он прокручивал слова редактора у себя в голове и не мог поверить в случившееся. Открывая дверь в подъезд, кто-то шепнул на ухо, произнеся его имя, но никого вокруг не было. Голос оказался хриплым как у человека с мокрым кашлем. "Наверное от Козлова ещё не отошёл." – подумал он. – "Вот приму сейчас горячую ванну и буду решать, что делать. Может сразу уволюсь. Это уже слишком. Хочу ещё чая выпить." Подойдя к квартире и уже почти нажав на звонок, ему на телефон приходит смс от жены: "В последнее время ты совсем не заботишься обо мне, о нас. Думаешь только о работе. Я так больше не могу. В моей жизни появился тот, кто меня по-настоящему любит и ценит. Прощай.". В этот момент он понимает, почему она последние два дня собирала вещи. Мужчина наивно думал, что жена захотела устроить им совместный отдых.

"Это сюрприз, милый, – сказала она и кротко усмехнулась, – скоро сам всё узнаешь!". После нескольких тщетных попыток дозвониться по его щекам полились слёзы, а лицо превратилось в гримасу боли и отчаяния. Он и не заметил, как всё это время нажимал на кнопку звонка и опомнился лишь когда уже было нечем плакать, а мышцы на щеках начали судорожно дёргаться. Он не стал заходить в квартиру, потому что всё вокруг ему