Боль (ЛП) - Сузума Табита

В этом парке собирается большинство учеников шестых классов[2], когда у них нет уроков. В небольшой впадине между двумя холмами, которая расположена довольно далеко от озера — поэтому их не беспокоят вопящие гуси, — но достаточно близко, чтобы созерцать мерцание света, отражающегося в воде. Солнце — чистое, прозрачное золото, накрывающее светом и наполняющее волнением местную тусовку. Стоит особенно теплый июньский день, и кажется, что сегодня по-настоящему первый день лета — в такую погоду можно скинуть обувь и наслаждаться ощущением мягкой прохладной земли под подошвами ног. Когда шнурки разбросаны по траве, а пиджаки сложены под головами. Когда рукава рубашек закатаны, обнажая худые белые руки, воротники распахнуты, пуговицы расстегнуты до изгибов груди или чашечек бюстгальтера. Когда парни, вроде него, с кубиками пресса носят расстегнутые рубашки или полностью их сбрасывают, чтобы с громкими выкриками играть в футбол.

Повсюду ученики Грейстоуна сидят по парам или группами: парни по-свойски обнимают своих девушек за плечи, расползшиеся как амебы компании устраивают пикники с пиццей и бутылками кока-колы. Стайка девчонок толстыми черными фломастерами рисуют друг у друга на обнаженных руках: сердечки, послания, комиксы с облачками мыслей. Кто-то организовал гонки на спинах: девчонки забираются парням на спины, и по всему парку разносится хохот, когда они опасно раскачиваются или падают на траву. Солнце, одобряя их расслабленность, лениво ползет по небу, не спеша завершить день. Он практически ощущает разливающийся в воздухе вкус свободы и облегчения — лето, как инфекция, распространяется по всему парку.

— Ты играешь, Мэтт?

На мгновение Матео задумывается, а потом решает: пусть они подождут; его глаза щурятся от рассеянной яркости солнца.

— Мэтт? — голос Хьюго звучит раздраженно, и он подталкивает его ногой. — Ты нужен нам в команде.

— Наверно, он спит, — слышит он голос Изабель и понимает, что его глаза наполовину закрыты от слепящего белого света, вокруг него расплываются и исчезают бесформенные силуэты. — В общем, как я и говорила, на этих выходных моих родителей не будет дома, — нетерпеливо продолжает она, — так что после выпускного бала мы можем пойти ко мне и устроить свою собственную вечеринку…

— Он притворяется! — прорезается голос Хьюго. — Лола, ты не можешь сказать своему парню-ленивцу, чтобы он встал?

Шепот. Приглушенное хихиканье. Матео крепко сжимает веки, когда понимает, что Лола подползает к нему на коленях.

Отчаянно пытаясь расслабиться, он делает глубокий вдох и старается, чтобы его губы не дернулись вверх. Ее дыхание на его щеке — что, черт возьми, она выдумала на этот раз? Он напрягает мышцы, приказывая им не двигаться. Ее театральный храп вызывает приступ смеха у окружающих. Его ноздри что-то щекочет. Травинка? Он прикусывает язык, его грудь и легкие сжимаются, угрожая вот-вот взорваться. Тонкая полосочка скользит взад и вперед.

— Может, он и правда спит, — снова произносит Изабель, явно стремясь вернуть разговор к своей вечеринке по случаю окончания учебного года. — Так вот я подумала, что мы можем устроить барбекю у бассейна…

— Он пошевелился! — торжественно заявляет Хьюго.

Тишина. Хьюго вбил себе в голову невесть что. И снова голос Изабель:

— Лола, что ты делаешь?

Матео собирается с духом и вдруг чувствует сильный зуд — в одной из его ноздрей травинка. Он распахивает глаза и переворачивается, чтобы сильно чихнуть в траву.

— Эй! Это вообще не смешно! — Он вскидывает в ее сторону ногу, но она с легкостью уворачивается от его голой ступни.

— Совершенно не согласна! Промазал. Снова промазал. Твои уловки не сработают, Уолш.

Матео резко садится.

— Врушка!

Его попытка схватить Лолу проваливается, когда она проворно вскакивает на ноги и бежит к грязному краю воды. Схватив длинную крепкую ветку, он следует за ней, трава колет ему подошвы, будто желает отомстить. Лола, хихикая, пятится назад, а он грозно надвигается на нее, выставив вперед палку, словно саблю. У кромки воды к ним присоединяется Хьюго, а Лола, уворачиваясь от атакующих движений Матео, шлепает по мутной воде и заманивает их к себе.

— Опрокинь ее! Опрокинь! — призывает Хьюго, его голос ликующе повышается, когда он ползает по траве в поисках оружия для себя.

— Изабель, иди сюда, я в меньшинстве! — умоляет Лола, когда оба парня начинают наступать на нее с палками.

Изабель неохотно бежит к ним, воротник хлопает на ветру, ее голову венчают солнечные очки.

— Ребята, я думала, мы закончим планировать…

Но не успевает она продолжить, как Хьюго оказывается позади нее и хорошенько толкает, отчего та чуть не падает вперед.

— Ублюдок! — Изабель разворачивается и окатывает водой его школьную форму.

Вскоре они уже все вчетвером борются у воды. Матео хватает Лолу за талию и поднимает вверх, раскачивая над мутными глубинами. Ее крики заставляют оборачиваться головы и привлекают удивленные и завистливые взгляды учеников по-соседству, но они, будучи самой уважаемой компанией в школе, уже привыкли к такому вниманию и даже немного переигрывают: чем активнее их возня, тем больше им все это нравится. Вчетвером они дружат около двух лет. Все началось с Матео и Хьюго, которые были лучшими друзьями с начала учебы в средней школе. Спустя два года Хьюго начал встречаться с Изабель, а шестью неделями позже Матео стал общаться с Лолой.

Хьюго всегда был воплощением истинного альфа-самца частной школы, молодым принцем Гарри: коротко стриженные рыжие волосы, светлая кожа, плотная мускулистая фигура. Капитан команды по регби, вице-капитан команды по крикету, отличный гребец — чересчур подобострастный британец. Порой он ведет себя немного самовлюбленно — наслаждается звучанием собственного голоса и своими веселыми шутками, — но все равно ему удается источать спокойное очарование и предпринимать кокетливые попытки, перед которыми ни одна девушка не может устоять. Изабель же присуща удлиненная кошачья грация, густая шевелюра темных волос, игривые глазки и классическая утонченность в фарфоровых чертах лица.

Матео, как и Хьюго, считал самим собой разумеющимся принадлежать к элитной компании. Как и то, что другие парни бросают завистливые взгляды, когда он, идя по школьным коридорам, небрежно закидывает руку Лоле на плечо или дает пять Хьюго после впечатляющей спортивной победы. Временами он даже чувствует самодовольство из-за того, что рядом с ним постоянно находится красавица Лола; он расцветает от проделок и грязных шуток Хьюго и наслаждается уютной какофонией смеха и хихиканья их четверки, довольной своим узким привилегированным существованием.

— Лола, иди сюда, я хочу тебе кое-что показать! — Матео обращается со своего места к Лоле, он по щиколотку стоит в зеленых водорослях, а его брюки вниз от колена мокрые.

Она бросает на него взгляд.

— Ты, правда, думаешь, что я такая наивная?

Он внимательно всматривается во что-то в коричневой воде.

— О, какой милый лягушонок…

Она приближается к нему, чтобы лучше разглядеть, и он внезапно хватает ее одной рукой и резко тянет сквозь мокрые листья и ил. Она визжит и цепляется за него, готовая вот-вот упасть, их ноги медленно погружаются в мягкую грязь. Хьюго брызгается и пытается схватить Лолу за ноги, в то время как Изабель в истерике наблюдает за ними со своего безопасного места на берегу. Когда Лола вдруг оказывается в горизонтальном положении в воздухе — Хьюго держит ее за щиколотки, а Матео под мышками, — она начинает паниковать и на третьем раскачивании кричит в ожидании того, что сейчас полетит в воду. Но ей на помощь приходит Изабель, которая тянет Хьюго назад, и все оказываются в воде и грязи, крики и визг прорезают сонливость этого дня.

Откидывая взъерошенные волосы с лица и закатывая липкие рукава промокшей рубашки, Матео выбирается на берег. Он садится в тени огромного дерева, длинные ветви которого тяжелы от множества зеленых листьев, отбрасывающих тени на его тело и танцующих под многоголосые трели птиц. Опираясь на руки за спиной и вытягивая испачканные грязью ноги, он посматривает на дерущихся у края пруда ребят: они плещутся, кричат и смеются, их голоса эхом разносятся среди деревьев. Но в основном он смотрит на Лолу, ее длинные каштановые волосы блестят на солнце.