Неподвижная луна - Роберт Беллем

- Но, Дэн, послушай...

- Не называй меня Дэном. Для тебя я - мистер Тернер. - Я сделал ложный замах левой и направил правый апперкот ему в физиономию. Джош отступил на шаг, я промахнулся и упал.

Он подхватил меня.

- У тебя кружится голова, Дэн. Дай-ка я затащу тебя в дом. Я сейчас все объясню. Должно быть, я тебя здорово треснул - ты что-то неважно выглядишь.

Он мог бы мне этого и не говорить. Я чувствовал себя препаршиво. Он втащил меня в дом, закрыл дверь и зажег фонарик. Я был прав насчет светомаскировочных штор - все окна были закрыты ими. За исключением этого, гостиная плавучего дома выглядела так же, как летний коттедж богатого холостяка. Со вкусом подобранная мебель, дорогой ковер на полу - все говорило о хорошем вкусе хозяина.

Я плюхнулся на диван.

- Пока я окончательно не откинул копыта, дай мне "ВАТ-69".

В его баре было полно разнообразных напитков, включая и мой любимый. Он налил мне изрядную порцию этой небесной росы, подождал, пока я опрокину содержимое стакана в глотку, и сказал:

- Я хочу извиниться, Дэн.

- С какой стати я должен тебя прощать?

- Я ведь не знал, что это ты. Подумал, что это убийцы. Помнишь, я звонил тебе с час назад. Я не ожидал, что ты доберешься так быстро. Я хотел ещё немного подождать и встретить тебя на проселочной дороге. Ты примчался так рано, что я принял тебя за убийцу и...

Я протянул ему пустой стакан, чтобы он его вновь наполнил.

- Наверное, у меня что-то с ушами. Мне показалось, или ты действительно что-то сказал о парнях, которые собираются тебя убить?

- Сказал, Дэн.

- Это шутка? - фыркнул я. - Поделись со мной, чтобы я тоже мог повеселиться.

Он совсем не весело ответил, что это не шутка, и добавил:

- Пол Мандерхейм хочет меня убить.

- Пол Мандерхейм? - Я отхлебнул виски. - Ты, похоже, совсем спятил.

Этот парень был директором "Параметро", Великим Моголом студии, где работал Джош. Ну, если Мандерхейм - потенциальный убийца, то я африканский царек.

- Он собирается тебя убить? - переспросил я. - Что за вздор!

- Все верно, вздор, и в то же время чистая правда. Поэтому я и прячусь здесь.

- Зачем ты звонил мне? - полюбопытствовал я.

Он плеснул в стакан ещё виски и при этом чуть не уронил бутылку.

- Какой смысл рассказывать? - угрюмо пробурчал он. - Ты все равно не веришь.

- Хоть послушаю. - Я опять пригубил виски. - Только рассказывай покороче...

Где-то в темноте залаял койот.

- Ладно, - вздохнув, молвил Джош. - Конечно, я не утверждаю, что Мандерхейм| убьет меня сам - он слишком важная шишка, чтобы рисковать... или, по крайней мере, считает себя важной шишкой.

- Вот именно. И, кроме того, в нем всего пять футов роста, и ты сможешь сделать из него отбивную одной левой, - рассудил я.

- Не в этом суть, Тернер. - Он подлил мне виски и добавил чуть-чуть содовой. - Пол Мандерхейм - карлик, я - исполин, но для него это ничего не значит.

- Почему?

Дельброк покраснел до корней своих несуществующих волос.

- Он знает, что я трус. Я не выношу физического насилия. Он не побоялся бы в любую минуту отправиться ко мне с голыми руками.

Мне стало жалко эту громадную размазню. Ему, наверное, было нелегко сделать такое признание.

- Не бойся, что я узнаю подробности твоей личной жизни, - сказал я. Выкладывай факты.

- Я это и пытаюсь сделать. Говорю тебе, Мандерхейм - слишком большая шишка, чтобы самому убивать меня. Но он легко может нанять для этого дела какого-нибудь головореза.

Я подумал, что не прочь выпить еще. Глядя на вновь наполненный стакан, я спросил:

- Почему?

- Что почему? - жалобно переспросил он. - Ты пьян. Твой вопрос не имеет смысла.

- Я не пьян, - Мой голос звучал словно издалека и совсем глухо. - Я стекл, как трезвышкко. Тьфу, я имею в виду: я трезв, как стеклышко. Если я говорю забавно, то лишь потому, что ты здорово треснул меля этой битой.

Я закрыл глаза и попытался собрать иссякающие силы. У меня было странное ощущение - нас качает, будто мы попали в шторм в открытом мере. Когда я опять открыл глаза, то понял, что это раскачиваюсь я сам. Плавучий вигвам Дельброка был устойчив, как Боулдерская плотина.

- Это все ром, - заметил я.

- Не ром, а шотландское виски, причем чертовски хорошее, - обиделся он. - Виски делают в Шотландии, а ром - на Кубе.

- И оно ударяет в голову, - пробормотал я.

- Только не в мою, в твою, - он прикрыл пальцами правый глаз и начал разглядывать меня левым. - Помнишь, ты задал вопрос?

- Нет, - я с трудом покачал головой. Все было, как в кошмарном сне.

- Ты спросил: "почему", а я Спросил: "что почему"? - Он выпил виски.

- Да, почему Мандерхейм будет нанимать людей, чтобы убрать тебя?

- Мы поссорились из-за женщины. - Дельброк опять начал наполнять бокалы.

- Из-за них это всегда и бывает.

Он недоуменно заморгал.

- Что из-за кого всегда бывает?

- Из-за женщин всегда бывают неприятности.

Он призадумался, а затем с отсутствующим видом пробормотал:

- Особенно у такого невинного человека, как я. Давай спать.

Он поудобнее устроил свою громадную тушу на палубе и тотчас захрапел.

Я продолжал смотреть на него затуманенными глазами.. Может, через пять минут, а может, через час, я сказал:

- Какие у невинного человека с ними дела?

- Гм... У какого невинного человека?

- У тебя.

Он потянулся к бутылке.

- Я не знал.

- Чего ты не знал?

- Что это девчонка Мандерхейма.

Он сделал большой глоток прямо из горлышка и протянул бутылку мне. Я тоже глотнул. Пока я пил, Дельброк опять захрапел.

Я долго смотрел на него мутным взглядом. Он напоминал громадного ребенка, которому приснился кошмар.

- Кто? - пробормотал я.

- Что - кто? - Он почесал лысину.

- Кто была девчонка Мандерхейма?

- Ну, та девчонка, - ответил Джош.

- Какая девчонка?

Он поднял руку жестом средневекового рыцаря и икнул.

- Как не стыдно, Шерлок. Когда пахнет скандалом, нельзя называть имя женщины.

С этими словами Дельброк опять захрапел. Время ползло, как черепаха. Я выпил тоника.

- Был скандал?

- Нет.

- Тогда в чем дело?

Он встряхнул бутылку.

- Пустая. У тебя, наверное, зуб с дыркой. - Он добрался на четвереньках до бара, достал бутылку джина и припал к горлышку.

- Какое дрянное ячменное виски. Запах, как у джина.

- Это он и есть.

- Что?

- Джин, - я тоже отхлебнул из бутылки. - Так, говоришь, не было скандала?

- Конечно, нет. Я написал для неё пьесу. Я ей нравился.

Я наклонился и похлопал его по плечу.

- Ты прекрасный парень. Все тебя любят.

- Кроме Пола Мандерхейма.

- Да плюнь ты на него! - посоветовал я. - Ты ведь его в бараний рог согнешь.

Дельброк смежил веки и опять захрапел. Я окончательно утратил чувство времени. Через несколько минут, а может быть, часов, он проснулся и возобновил прерванную беседу.

- Я не знал, что она была его личной собственностью.

- А когда узнал?

- На прошлой неделе. Эй, да ты совсем не слушаешь. Я ему душу изливаю, а он что делает - спит с открытыми глазами.

- Если хочешь, я их закрою. Теперь я окончательно проснулся... И что ты сделал, когда узнал, что это девчонка Мандерхейма?

- Что сделает в таком случае любой уважающий себя американец, в жилах которого течет кровь, а не вода? - негодующе вопросил он.

Время ползло, как улитка. Я отпил из бутылки.

- Так нечестно, - обиделся я. - Я первый спросил.

В ответ раздался храп. Я ждал. Проснувшись, Джош скорчил ужасную гримасу.

- Я её бросил, конечно.

- Вышвырнул?

- Да.

- Может быть, поэтому он и злится? - пробормотал я и, сделав ещё глоток, вернул бутылку Джошу.

- Кто злится?

- Мандерхейм.

- У этого "бурбона" запах джина. Почему?

- Потому что это джин, - терпеливо объяснил я.

- Нет, нет. Я имею в виду, почему Мандерхейм злится?

- Потому что ты бросил его девчонку, - подсказал я.

Какое-то время Джошуа Дельброк обдумывал эти слова. На его широкой физиономии появилась обиженная мина.

- Это вздор.

- Что вздор?

- Что Мандерхейм злится на меня, потому что я вернул ему его девчонку. Где же людская благодарность?

- Я слышу птиц, - сказал я. - У владельцев киностудий этого не имеется.

- Не имеется птиц?

- Не имеется чувства благодарности.

Он с сомнением посмотрел на меня.

- Ты слышишь птиц?

- Да, - я сделал маленький глоток.

- В голове? Может быть, у тебя сотрясение мозга? Я довольно крепко тебе врезал.

Я постучал себя по черепку.

- Цел. Частному сыщику очень важно иметь крепкий котелок. Так что брось говорить глупости.

- Но ты же слышишь птиц. Это плохо.

- Снаружи. Это ночные птицы.

Он с трудом дополз до двери и открыл её.

- Уже светает, - удивился Джош Дельброк. Он ухмыльнулся. - Ну, ты и орнитолог.

- Что, уже светло?

- Не очень. Солнце ещё не взошло. Посмотри сам.

Я вгляделся в окутывавшую палубу грязно-серую мглу..

- Ну и ночка!