Безумно счастливые. Невероятно смешные рассказы о нашей обычной жизни - Дженни Лоусон

Мое психическое расстройство отличается от вашего. Даже если наши диагнозы и совпадают, наверняка мы переживаем их совершенно по-разному. Эта книга – мой специфический взгляд на преодоленный мной лично к настоящему моменту жизненный путь. Это НЕ учебник. Если бы эта книга была учебником, то наверняка стоила бы гораздо дороже и содержала бы гораздо меньше скверных слов и историй про незнакомцев, присылающих по почте неожиданные посылки с игрушечными влагалищами. Как и со всеми другими историями, спортивными машинами, дикими медведями, психическими расстройствами и даже с жизнью, только одна вещь остается истиной: ваш опыт может отличаться от моего.

Дженни Лоусон

С моим телефоном веселее чем со мной

Когда я просыпаюсь утром, то частенько нахожу у себя на телефоне новые сообщения. Затем я читаю эти сообщения и начинаю подозревать, что меня преследует какая-то умалишенная, и это действительно так. Только в роли этой умалишенной выступаю я. Ведь дело в том, что я сама отправляю себе послания.

Некоторые из этих заметок я пишу в ожидании, пока подействует снотворное, однако большинство написаны мною в два часа ночи, когда мне приходит в голову гениальная, как мне на тот момент кажется, идея, и я тут же ее записываю, чтобы она не вылетела у меня из головы к утру. Наутро я поздравляю себя с тем, что успешно забыла, о чем таком важном думала, и немного разочаровываюсь, потому что информация в сообщении оказывается далеко не такой грандиозной – скорее, это полная бессмыслица. Подобные послания моего мозга сбивают меня с толку, но я их не удаляю, потому что здорово, когда у тебя есть друг по переписке, которому не нужно писать что-нибудь в ответ, а также потому что я могу взглянуть на эти странные сообщения и подумать:

«Наконец-то хоть кто-то меня понимает».

Вот некоторые из этих заметок:

Сегодня на обеде официант сказал мне, что суп дня «Говядина с колой». Я подумала: «Какого хрена?» Но он сказал, что уже попробовал, и суп действительно хорош, однако с колой повар явно переборщил. Виктора заинтересовало подобное сочетание: «Звучит здорово. Я возьму себе порцию», в этот момент я почувствовала себя в царстве абсурда. На деле же оказалось, что мы не расслышали, потому что официант на самом деле говорил «Говядина с рукколой», что, если честно, звучит не менее отвратительно.

Я не понимаю движения против того, чтобы стыдить шлюх. В ответ на призыв «Не нужно стыдить шлюх» я могу парировать: «Вы же и называете их шлюхами». Это все равно, что устроить кампанию «Оставьте в покое жирдяев».

Колядки – самые наглые песенки на свете. Сначала тебя поздравляют с Рождеством, и уже через секунду у тебя на пороге стоит разъяренная толпа, требующая угощений. Я не собираюсь поощрять незваных, ленивых певунов, настойчиво требующих у меня вкусняшек. Надо придумать какую-нибудь ответную песенку в духе: «Я не просила вас петь ваши дерьмовые песенки, вы, грязные попрошайки. Я вызвала полицию». Не в рифму, конечно, но и они тоже не особо стараются. Лучше бы в своих песенках выпить чего-нибудь попросили – это было бы более приемлемо. Возможно, тогда бы я пригласила их в дом пропустить по стаканчику. Кстати, отличный способ бесплатно промочить горло. Такие вот колядки для одиноких алкоголиков. Вот теперь я, наконец, понимаю смысл колядок.

Я почти никогда не использую сокращения «до н. э.» и «н. э.», когда ссылаюсь на исторические события. Я использую «до К. К. С. У.». До того, как Кирк Кэмерон сошел с ума[4]. Таким образом я отсчитываю время.

Почему говорят «НЕспособный» и «БЕСпомощный», а не «БЕСспособный» и «НЕпомощный»? Человек может быть без способностей, но при этом не может быть бесспособным. Я непомощна в том, чтобы понять, как принимаются эти решения.

Каждый раз, когда мы с Виктором ссоримся, я достаю свой телефон и делаю совместное селфи, чтобы потом, когда он попросит меня успокоиться, я могла доказать ему, что злюсь куда меньше, чем он, сказав: «Как ты мог подумать, что я вышла из себя? Посмотри на меня на этой фотографии. Я же просто прелесть. Это у тебя, судя по снимку, проблемы с самообладанием». Кроме того, когда я делаю эту фотографию, ему приходится либо улыбаться, либо выглядеть дерьмово. Как бы то ни было, я всегда остаюсь в выигрыше. К тому же, таким образом я держу туза в кармане в виде его отвратительной фотографии, которую я могу, угрожая, разослать всем друзьям и знакомым, если он не согласится, что я, пожалуй, во всем полностью права.

Каждый раз, когда моя дочь Хейли говорит, что в школе ее обижали другие дети, мне хочется найти их и сказать, что я – это они из будущего, и что у них ни черта не вышло в жизни. И еще я бы с удовольствием добавила: «И ПОСМОТРИ, КАКОЙ ТОЛСТОЙ ТЫ СТАЛА».

Пришли результаты анализа крови, и оказалось, что у меня дефицит магния и селена, но вместо витаминов врач выписал мне «два бразильских ореха в день».

Я всегда думала, что в будущем еда будет в виде таблеток. Теперь же я принимаю таблетки в виде еды. Это какой-то регресс. К тому же, это какой-то отстой, что орех, который прописали мне, – самый невкусный орех на свете. Обычно все его выбрасывают из ореховой смеси. Мне нужно создать фонд, чтобы люди со всего мира просто присылали мне те два ореха, что всегда остаются на дне банки.

Я не понимаю людей, которые постоянно продвигают тему: «Не нужно быть обычным, нужно быть ОСОБЕННЫМ». Ты уже невероятно особенный.

Каждый человек на свете невероятно особенный.

Вот почему полиция использует отпечатки пальцев для опознания личности. Так что ты невероятно особенный, но в точно таком же смысле, как и любой другой человек. (Между прочим, это само по себе уже настолько здорово, что никогда не станет мотивационной надписью для футболки.) Поэтому никто из нас не особенный в своей уникальности, потому что быть особенным – пожалуй, самая не оригинальная вещь на свете, ведь каждый из нас является неповторимым от природы. Так что вместо «БУДЬ ОСОБЕННЫМ» нам, пожалуй, следует говорить: «Будь настолько „двинутым“, насколько тебе хочется быть», потому что «быть особенным» уже занято. Причем всеми, что само по себе уже достаточно иронично.

Или, возможно, нам следует изменить эту фразу на «Не нужно быть обычным. Будь САМЫМ обычным на свете».

Люди, которые полагают, что в стогу сена сложно найти иголку, наверное, никогда не занимались вышивкой. Иголки сами тебя находят. Просто пройдитесь босиком по стогу сена, и вы обязательно найдете эту иголку. Они еще хуже, чем раскиданные на полу детальки конструктора «Лего». Если так не получится, то просто сожгите этот гребаный стог к чертям собачьим. Фразу «Как иголку в стогу сена найти» следует заменить на «Как найти работающую ручку в этом ящике, полном неработающих ручек».

У меня расстройство сна, которое, вероятно, убьет меня или кого-нибудь другого

Этим утром я встала в шесть утра, чтобы отвезти нашу дочь Хейли в школу, но затем снова вернулась на какое-то время в кровать, потому что не выспалась из-за родео с мертвым енотом на кухне до двух часов ночи.

Комментарий моего редактора: «Знаешь что?… Ладно, проехали.»

Мертвого енота звали Рори. Я влюбилась в него с первого взгляда, потому что он был точной копией Рэмбо – осиротевшего енота, который жил у меня в ванне, когда я была маленькой. Рори не посчастливилось быть усыновленным маленькой девочкой, которая бы надевала на него крошечные шортики и устраивала в раковине специально для него маленький водопад.

Рори же связался с плохой компанией и был сбит машиной, однако мой друг Джереми (начинающий таксидермист) разглядел в его трупе огромный потенциал (а также практически полное отсутствие следов от покрышек) и решил, что душа Рори должна продолжать жить в самом пугающе-радостном обличии на свете.

Рори-мертвый-енот теперь стоял на своих задних лапах, ликующе вытянув вверх передние. Он выглядел, как самый взбудораженный участник сюрприз-вечеринки, либо как Повелитель Времени в процессе регенерации.[5]

Когда я впервые показываю его людям, они начинают хихикать (обычно нервно и в каком-то смысле даже невольно) от его улыбки, сбивающей с толку своим размахом.

Иногда люди кричат и даже убегают. Думаю, реакция зависит от того, готов ли человек, что перед ним может вот так запросто выскочить неестественно радостный мертвый енот.

Виктор не до конца понимал мою любовь к Рори, однако он не мог не согласиться, что Рори – пожалуй, лучший труп енота, которого кто-либо когда-либо любил. Крошечные лапки Рори всегда тянулись ко мне, словно он говорил: