Портреты без рамок - Юрий Комов

Давно прошли такие времена. Спецслужбы поднаторели в делах очевидных и тайных. И хлеб едят не зря. Система, механизм огромный и слаженный, работает неусыпно, неустанно, неумолимо. Ее добровольными пленниками становятся тысячи людей — сотрудники, агенты и те, к кому они приставлены. Но при огромных штатах, современных технических средствах и прочем всего и роду смотреть невозможно, это не раз доказывали и наше бурное время и психопаты, и преступники-профессионалы…

Визит Кеннеди в Техас, как часть начинающейся предвыборной кампании, планировался почти за год, окончательное решение было принято в июне 1963-го. Обстановка в Далласе была довольно сложной, члены ультраправых организации, не таясь, распространяли па улицах листовки, па которых под фотографией Кеннеди в профиль и в фас было написано: «Разыскивается предатель». Утром 22 ноября, когда жить ему оставалось всего несколько часов, Кеннеди сказал жене и одному из своих друзей (специальному помощнику Кеннету О'Доннелу) буквально следующее: «Если бы у кого-нибудь возникло желание стрелять в президента Соединенных Штатов, сделать это нетрудно: нужно лишь отыскать высокое здание да прихватить винтовку с оптическим прицелом — и никто и ничто не сможет защитить».

Эти кадры, снятые любителем, не подозревавшим, что запечатлевает историческое событие (Аврааму Запрудеру, затерявшемуся среди других восторженных и, в общем, приветливых людей, и в голову такое не приходило), обошли весь мир: улыбающийся 46-летний глава американского государства, рядом изящная первая леди, ликующие толпы народа, кортеж открытых машин — и внезапные выстрелы, которых многие даже не слышали, весь ужас происходящего поняли лишь те, кто находился рядом с Джоном Кеннеди: одна из пуль пробила шею, но вторая попала в голову. Легенда (да, именно так, хотя все случилось взаправду и на глазах у тысяч людей) о смерти президента Кеннеди родилась средь Пела дня, ровно в 12.30… с первыми выстрелами. Взвизгнув, лимузин рванулся вперед, прочь и ровно через пять минут влетел на территорию Парклендского госпиталя. Но все усилия врачей были тщетны; вторая рана (первую сначала даже не заметили) практически лишала надежды. В 13.00 за жизнь Джона Кеннеди перестали бороться. Вскоре ни борту президентского самолета был приведен к присяге вице-президент Джонсон, рядом с ним во время церемонии стояла Жаклин Кеннеди в забрызганных кровью покойного мужа чулках. Взгляд у нее был как у затравленного животного…

Через 45 минут после покушения на жизнь президента, по данным комиссии Уоррена, Ли Харви Освальд убил па одной из улиц Далласа полицейского Типпита, пытавшегося задержать его. Типпит, по свидетельству очевидцев, остановил свою патрульную машину на перекрестке, успел обменяться с задерживаемым несколькими фразами. И в тот момент, когда направился к Освальду (некоторые, правда, были уверены, что это был не он, давали другое описание внешности убийцы, а еще видели, как с места преступления убегали двое), раздались выстрелы: в Типпита угодили четыре пули, смерть наступила мгновенно.

Через 35 минут после гибели полицейского Освальд был арестован. Захватили его в кинотеатре — кто-то сообщил в полицию. Сеанс прервали. В зале зажегся свет. И полицейские ворвались со всех сторон. По одной из версий, Освальд сразу же выхватил оружие, пытался стрелять, но пистолет дал осечку. Его скрутили. «Ну вот и конец», — произнес он…

Ли Харви Освальд родился в Новом Орлеане 18 октября 1939 года. Отец умер за два месяца до его появления на свет. Семья жила трудно, в 3 года Ли попал в сиротский приют. Потом вернулся к матери и отчиму. Учился плохо, хотелось вес сразу — и не получалось. Школу бросил, решил пойти в морскую пехоту, увидеть дальние страны, но по возрасту не взяли. Перебивался случайными заработками, говорил, что много читает, в 17 лет объявил себя «марксистом». С 1956 года — в армии, служил за рубежом, и основном в Японии. В сентябре 1959-го чуть раньше срока демобилизовался. В кармане было около полутора тысяч долларов. В Нью-Йорке взял билет на пароход и отплыл в Гавр, во Францию. Потом — Лондон, Хельсинки. А 16 октября того же 1959 года, получив 6-дневную туристскую визу, Освальд прибыл в… Москву.

На вокзале его встретил представитель «Интуриста» и проводил в гостиницу «Берлин». Потом пришла переводчица Римма Широкова. Освальд тут же сказал ей о своем давним желании стать гражданином СССР и попросил связаться с властями. Через два дня Ли исполнилось 20 лет, русская переводчица подарила ему в день рождении роман Достоевского «Идиот».

21 октября на просьбу о предоставлении советского гражданства пришел отказ и уведомление, что покинуть страну следует до 8 часов вечера. Здесь же, в гостинице, Освальд пытался покончить с собой, вскрыв вены. В номере его обнаружили без сознания, доставили в Боткинскую больницу. Там оказали первую помощь. Затем направили на обследование к врачам-психиатрам. Наконец перевели в общую палату, где было еще 11 человек. Все эти подробности — из дневника самого Освальда и документов доклада комиссии Уоррена.

28 октября Освальда выписали. Из «Берлина» перевели в «Метрополь». 31-го он посетил американское посольство, где заявили, что отказывается от гражданства США и остается и СССР. На вопрос о причине такого решения ответил просто: «Я — марксист». В интервью американской журналистке в Москве сказал, что «всегда, еще с 15 лет, симпатизировал коммунистам», помнит, как «какая-то старушка» вручила ему в Нью-Йорке листовку, в которой содержался призыв «спасти красных шпионов Розенбергов, продавших секрет атомной бомбы», — вот тогда, наверное, все и решилось. В 1959-м Освальд писал брату, что считает СССР «своей страной», что только здесь он «может найти свободу, а в США не будет счастлив никогда».

Итак, в американском посольстве лежало письменное заявление Освальда с отказом от гражданства (тогда ему посоветовали подумать и зайти на следующей неделе), а 3 ноября он направил в тот же адрес еще и письмо аналогичного содержания. В Вашингтон пошли соответствующие запросы, а время шло. Согласно документам, представленным советской стороной комиссии Уоррена по ее запросу, в январе 1960 года Освальд получил разрешение остаться в СССР па год с последующим новым рассмотрением просьбы о предоставлении советского гражданства.

4 января 1960-го ему выдали вид па жительство № 311479. Он высказывал желание учиться, но 7 января уехал в Минск, где предложили работу на заводе. С 13-го числа пошел трудовой стаж, в августе вступил в профсоюз. На жизнь не жаловался: помимо зарплаты, получал еще ежемесячное пособие от Общества Красного Креста. Вскоре дали квартиру с балконом и видом на реку. Сделал предложение одной русской знакомой, но выйти замуж за американца она отказалась.

В январе 1961 года его вызвали в «паспортный стол» и спросили о том, как собирается решать вопрос с гражданством. Освальд ответил, что гражданство пока менять не будет, но вид на жительство просит продлить. К этому времени относится следующая запись в его дневнике: «Работа надоела своей монотонностью. Заработанные деньги не на что тратить. Ни сходить в ночной клуб, ни поиграть в боулинг, отдохнуть негде — только танцы. С меня хватит…» Оказалась неудачной и попытка поступить в Университет дружбы народов им. II. Лумумбы — оттуда пришел ответ, что принимается молодежь только из стран Азии, Африки и Латинской Америки. 13 февраля 1961-го Освальд отправляет письмо в американское посольство — он хочет назад в США, прежнее решение было ошибкой. Он знает, что ответ придет не скоро. А пока жизнь идет своим чередом. 17 марта на танцах во Дворце культуры Освальд знакомится с 19-летней Мариной Прусаковой, Она приехала из Ленинграда, где окончила техникум, и живет у родственников, работает в аптеке. «Нет, он не из Прибалтики; говорит с акцентом, потому что — иностранец, из Америки». 30 апреля они поженились. А 25 мая Освальд уведомляет посольство, что хотел бы выехать в США вместе с Мариной, при условии, что не будет дома подвергаться преследованиям за «ошибки молодости». 8 июля он в Москве: новые раскаяния в посольстве, говорит, что «получил хороший урок». 9-го приезжает Марина, они живут в «Берлине», где начиналась одиссея Освальда. Затем — возвращение в Минск. Марину пытаются отговорить ехать с мужем: беседуют и по административной, и но общественной линии, и дома. Но она упрямая, стоит на своем. Может быть, еще и потому, что ждет ребенка. Из комсомола се исключают. 4 октября Освальд вновь пишет в посольство, просит ускорить процедуру оформления документов, ускорить отъезд. Через две недели ему исполняется 22, Марина — в Харькове у родственников, а он слушает свою любимую оперу «Пиковая дама».

25 декабря им сообщили, что отъезд разрешен, начали собираться. Посольство не сразу, но обещало денег на дорогу. 15 февраля 1962 года родилась дочь. 18 мая Освальд уволился с завода. 24-го они были в Москве. 2 июня на поезде пересекли границу в Бресте. Потом в Голландии сели на пароход, направлявшийся в США…