Агентурная разведка. Часть 4. ПГУ.ru. Взаимодействие - Виктор Державин

Непосвящённому читателю надо пояснить, что несмотря на наличие в структуре ГРУ различных аналитических подразделений и даже мощнейшего НИИ по этому профилю, всё-таки от ГРУ требовалось только обобщение информации, систематизация. Настоящая аналитика — за Главным оперативным управлением Генштаба и подчинённым ему Центром военно-стратегических исследований, вместе с профильными кафедрами академии Генштаба, Общевойсковой академии и, в некоторых случаях, академий видов Вооружённых сил. Мне уже объяснили, по-простому, что Начальник Генерального штаба не интересуется интерпретаций информации от своего ГРУ. Этим занимаются совсем другие офицеры и генералы Генштаба, имена которых никто не знает. Кроме того, надо понимать, что главным в нашей армии является вовсе не министр обороны, а начальник Генштаба. Формально и на публику, на парадах — министр, а реально не он. То есть не слишком наша система военного управления отличалась от американской, точнее у нас сформировалась очень похожая система РЕАЛЬНОГО военного управления. И в США, и в России министры были политиками по сути своей, главной задачей которых был заказ вооружений и всего необходимого для армии. Таким образом, в обоих странах главы Генштабов (в США — Комитет начальников штабов) выводились из-под политических дел. Это основа так называемых «глубинных государств», не зависящего от партий и смены правительств.

С приходом на пост министра обороны друга В. Путина — С. Иванова, всё что я написал выше, стало явным и понятным всем, кто хоть что-то понимает в военных делах. Поэтому не вызвало никакого удивления что ГРУ поставлена задача искать и найти компромат на политических деятелей США, но эту задачу я продолжал считать не реальной и даже не задумывался на эту тему. У разведчика-нелегала есть кое-какие привилегии, которые он сам может себе позволить.

Глава 1

В один из дней зашёл к сенатору, пообщались слегка, вполне добродушно. Он мне с некоторым нажимом сообщил что Джимми полностью отошёл от всех дел, стал настоящим военным пенсионером и направляется в путешествие по Европе, хочет длительное время пожить в Швейцарии, потом в Австрии, потом в Северном Тироле на севере Италии. Но самое главное, сказал полностью прекратить любые контакты с Полом и Эбигэейл.

— Сэр, я с ними вообще не общаюсь.

— Отлично! То, что нужно.

— Но, сэр, поясните пожалуйста с чем это связано. Очень вас прошу.

— А что ты так беспокоишься?

— Всё-таки я имел с ними дела. Вы должны меня понимать.

— Не беспокойся. По этой части ситуация у меня тревоги не вызывает. Просто налоговики интересуются их доходами. Там у Пола были кое-какие специфические долги перед государством. Он многое выплатил, но долги ещё остались, траты какие-то там появились. Не знаю точно. Не думаю, что у этой парочки не хватило ума сделать всё умно, если даже и завелись у них какие-то денежки, непонятные. Наверняка они нормально соображают в этом направлении. Но когда идут такие проверки лучше проявить осторожность.

Сенатор встал и молча протянул мне лист бумаги где от руки было написано:

«В синей папке возьми светокопии листов. Они твои. Это очень важная информация. Это первая часть. Остальное позже. Сроки пока что не назову. Кроме этого, на последнем листе содержится текст одной моей просьбы. Я прошу соблюдения принципа взаимности при нашем сотрудничестве. Мне нужна Взаимность! Я оказываю Вам услуги бескорыстно. Но хочу иметь право так же, бескорыстно, и мне оказывать услуги».

Бескорыстно… Ну, пусть будет так. Пусть так думает. Куда ты теперь от меня денешься? Только попробуй… Стоп! Однако, это даже хорошо, что он так думает. Наши требуют ни в коем случае не унижать его и так далее. Это понятно и так. Кто-то большой из ГРУ начал мне писать, задачи ставить, кто-то слишком правильный — видать теоретик.

Я внимательно прочитал текст и поднял глаза на сенатора, а он в свою очередь, забрал у меня этот лист и сказал:

— Когда будешь готов сообщи мне ответ. Я буду его ждать.

Сенатор подошёл к камину и сжег лист. Пепел тщательно разворошил, тщательно перемешал с остатками пепла.

У себя в кабинете внимательно изучил переданные документы. Это большая пачка листов, в форме таблиц где был указан головной исполнитель и перечень номенклатуры вооружения, которое он изготавливает. Под ним графы его субподрядчиков с указанием наименования (номенклатуры) изделий которые они поставляют генеральному подрядчику. Таким образом, наши специалисты ГРУ (в своей части) и Главного управления вооружений министерства обороны могли установить какие детали, и кто из субподрядчиков поставляет этим крупным головным исполнителям. Полистал и понял, что в этой большой пачке, мелким шрифтом, указаны данные только одного головного исполнителя по линии ВВС США. Пришло дальнейшее осознание понятия что из себя представляет государственный оборонный заказ в США и понимание что и в России он наверняка пусть и более скромный, но вполне сопоставимый. Этот гигантский размах!

Вот где русские дороги, вот они — русские школы с туалетом на свежем воздухе в глубинке. Ну и коррупция конечно. Хотя… Но я-то теперь знаю точно, что она и у них вполне соответствует их масштабу. Про нашу не знаю, но догадываюсь. Куда же без неё. Видимо так везде оборонка работает. Там, где коррупция там нашему ГРУ вполне можно работать, думаю мои братья этим занимаются вполне успешно.

На последнем листе была изложена просьба сенатора. В ней сообщалось что в России по уголовному делу задержан и содержится в СИЗО некий предприниматель. Просит снять с него все обвинения и вернуть его бизнес. Поясняет что с соответствующей просьбой к нему обратился очень ценный и давний приятель, который является для него важным источником информации, ценной для нас, включая ту, которую он передаёт сейчас.

Всё фотографирую, надо заложить в тайник. Бумаги необходимо сжечь. В данный момент, единственная возможность безопасно сжечь целую пачку бумаг — это камин у себя в доме. Но это лишний раз передвигаться по городу с опасным грузом, тоже риск, но и выхода другого нет.

Всё сделал. Теперь осталось дождаться ответа от наших.

Неожиданно быстро, следующим утром, приходит условный и короткий сигнал от наших, означавший — «Да».

Направляюсь к сенатору и сообщаю что его вопрос будет решён положительно. Сенатор доволен, не скрывает, но про информацию я не осмеливаюсь его спросить. Подумал, что он будет выжидать и продолжит после того как узнает результаты этого «Да». Хотя может я о нём неправильно подумал. Не понятно.

Пришли новые и очень грозные инструкции