Новая Зона. Тропа Мертвых - Игорь Недозор

Постер повесил сосед Виктора по кабинету, ведущий программы «Магический кристалл» и личный друг половины российских колдунов и магов Коля Басов.

Виктор послал воздушный поцелуй прекрасной чародейке, и тут зазвонил телефон на рабочем столе.

– Рузин? – буркнул Кушнарев. – Ты на месте? Чтоб через пять минут был у меня в кабинете. Мухой!

– А что случилось-то?

– Через пять минут. – Металла в голосе шефа хватило бы на пресловутый танк «Оплот». – Все на месте объясню…

– Но…

– Ту-ту-ту-ту, – загудела брошенная на том конце трубка.

– Ну да, бегу, уже ногу сломил! – саркастически бросил он. – И с чего бы такая спешка?

Поднявшись на второй этаж, начальник Восточного отдела прошествовал к кабинету шефа.

В приемной было пусто.

Толкнул дверь и заглянул вовнутрь.

– Проходи! – рявкнули из глубины кабинета. – Чего жмешься, как гимназист у дверей борделя!

Виктор зашел. Привычно оглядел обширное помещение. Все было как всегда – со вкусом подобранная мебель темного дуба, разноцветные дипломы на стенах, призы в отдельном шкафчике, сувениры из разных уголков Земли – от бразильских карнавальных масок до тибетских бронзовых уродцев.

За солидным полированным столом овальной формы восседал высокий, седой, стильно одетый подтянутый мужчина неопределенного возраста, с умным сухощавым лицом американского сенатора, украшенным дорогими очками в тонкой оправе белого золота. Председатель совета директоров и генеральный директор медиа-холдинга «Невский проспект» Сергей Иванович Кушнарев собственной персоной.

– Ты быстро, – буркнул Иванович вместо приветствия. – Это хорошо, правильно. Присаживайся, в ногах правды нет.

Потом гибко, словно не разменял шестой десяток, поднялся и принес из комнаты отдыха бутылочку старого армянского коньяка, нарезанный аккуратными лепестками лимон и блюдечко с так же тонко нарезанным хамоном и пармезаном.

Виктор понял, разговор обещает быть долгим и непростым. И, похоже, не очень приятным.

Точно так же было перед той африканской командировкой, когда его группа отправилась в самый ад, где за неделю до того аборигены зажарили и сожрали французских коллег, причем прямо на местной площади Независимости.

Кушнарев разлил янтарный напиток по маленьким золоченым рюмочкам. Они выпили, и шеф закусил ломтиком лимона на пармезане.

Коньяк Сергей Иванович предпочитал пить так, как пили его в давние года русские офицеры, заедая «гвардейским пыжом»: лимонным колечком с сыром.

И никаких «Наполеонов», «Камю» с «Курвуазье» и прочих «Мартелей»! Исключительно наши, в смысле армянские, да не какие-то, а конкретно Ереванского коньячного завода: «Арарат», «Отборный», «Двин», «Юбилейный»… Старая привычка еще советского дипломата.

Шефа Виктор уважал, пожалуй, как немногих в этой жизни людей.

Человек, сам себя сделавший и сделавший пресс-холдинг, в последнем европейском рейтинге занимающий место в первой сотне, пусть и девяносто седьмое.

Детдомовец, окончивший суворовское училище и Рязанское училище ВДВ, отвоевавший два года в Афганистане («Знамя» и две «Звездочки»), поступивший в военно-дипломатическую академию и окончивший ее с отличием и, считай, без протекций направленный помощником военного атташе – и не куда-нибудь в Африку, а в Испанию.

Крест на его так удачно начавшейся дипломатической карьере, как и у многих людей его круга, поставил девяносто первый год. 19 августа Кушнарев имел неосторожность публично высказать одобрение ГКЧП на пресс-конференции, куда струхнувшее начальство послало его, как на амбразуру, давать пояснения местной прессе по московским событиям.

Он ушел почти в никуда, но вот выплыл из безвременья девяностых, в котором сгинуло куда как много ловких да умных, и выплыл знаменитостью, с которой ручкались министры и олигархи.

Кушнарев налил по второй. Выпили, не чокаясь. Шеф со вздохом закрыл бутылку, подмигнул стоящему в нише шкафа «на удачу и вспомоществование» серебряному образу святого Спиридона Тримифунтского, помолчал.

Не знай Виктор шефа уже седьмой год, решил бы, что тот в растерянности.

– В общем, наклевывается тема, – перешел Кушнарев к сути дела. – И никто, кроме нас, как написано на шевронах нашего героического спецназа… В смысле, никто, кроме тебя, ее не поднимет. Уж ты мне поверь.

«А шеф, похоже, коньячку уже хорошо причастился-то, – отметил Рузин. – С утра… М-да, необычно…»

– Потому собирайся-ка, дружище, в командировку, – подытожило начальство. – Сегодня же получишь деньги, ну, там, суточные-представительские, и вперед.

И прежде чем Виктор что-то возразил, сказал как припечатал:

– Поедешь в Зону. Само собой, в новую, Московскую. Ожидаю от тебя цикла репортажей. Что для канала нашего, что для бумажных изданий, у них, кстати, тиражи-то подросли, за что в том числе тебе спасибо…

Балагурящий шеф наполнил рюмки по новой.

– А как же мой отпуск? – растерянно пробормотал Виктор.

– Потом отгуляешь, – не допускающим возражения тоном произнес Сергей Иванович.

– Но у меня… планы… – начал было журналист.

– Никак с зазнобой на Канары собрался? Так не убежит она от тебя, а убежит, так на черта такая зазноба! – добродушно пробурчал Кушнарев.

«Да, злоупотребил Иваныч!»

– Нет, в Казань хотел прокатиться, пострелять немножко.

– Да? Ну и в кого ж ты там стрелять собрался? – изумился Кушнарев.

И в самом деле, какая, к черту, стрельба в мирной Казани в мирном Татарстане? Это ж не Кавказ или Ближний Восток, в самом деле! Вроде агентов «Исламского государства» там пока не наблюдалось (тьфу-тьфу).

– В Казани на следующей неделе открывается третий европейский фестиваль пейнтбольных команд! – терпеливо, как на лекции, пояснил Рузин.

– А! – враз поскучнел Кушнарев. – Я и подзабыл, ты ж у нас на пострелушки эти мотаешься…

Как почти всякий профессиональный военный, он с некоторым презрением смотрел на пейнтбол и пейнтбольщиков.

– Но уж извини, ты ж понимаешь, пейнтболом и прочим у нас занимаются или в свободное от работы время, или вместо нее.

Виктор уныло кивнул. Прозрачный намек, что незаменимых нет, и после известных событий в Москве талантливых журналистов хоть пруд пруди, свистни только.

Шеф позволял своим сотрудникам многое, но при одном условии: если это не вредило работе.

– Вопросов больше нет? – сухо осведомился Кушнарев.

Рузин лишь печально кивнул.

– Ну, вот и славно. У матросов нет вопросов! А теперь перейдем к сути дела. Посылаю я тебя формально для того, чтобы ты собрал материалы, посвященные жизни Зоны и отдельно быту сталкеров, а также разнообразным аномалиям. Само собой, греби все, что покажется интересным. Про Новомосковское море и его обитателей, про местных жителей, самоселов и не успевших уйти, в общем, что сочтешь нужным. Если что, редакторы разберутся, они ж за что-то зарплату получают. Но вот есть кое-какие вещи, на которые тебе надо бы обратить особое внимание… Я вот тут вспомнил кино старое, «В зоне особого внимания». Из-за него, собственно, я в десантуру и подался… Ладно, – оборвал воспоминания шеф. – Дело в том, что с Зоной… как бы это сказать… в последнее время невесть чего происходит. С ней и всегда черт-те что творилось, на то она и Зона. Но кое-что, знаешь ли, выяснилось в последнее время. Не очень вписывающееся в, скажем так, картину мироздания даже со всеми поправками, – Кушнарев вдруг заговорил напряженно и непонятно. – В общем, постарайся особое внимание обращать на необычные вещи, так сказать, совсем, – он неопределенно прищелкнул пальцами, – нестандартное. С людьми пообщайся, у тебя это получается, я знаю. Чуйку включи, она у тебя любому Штирлицу впору, – добродушно улыбнулся шеф, хотя глаза его оставались мрачно-напряженными. – Поговори, поразнюхай…

– Признаться, Сергей Иванович, я мало что понял, – озадаченно процедил Виктор.

– Если б я сам понимал все до конца! – раздраженно фыркнул Кушнарев. – Тут, понимаешь, дело непростое и значительное. Не об одних сенсациях и рейтингах речь. Мы все-таки, блин, четвертая власть, если ты, конечно, об этом помнишь! Дело может оказаться куда как важным. Для России и, не побоюсь этого слова, мира. То, что Зона расширилась, да еще и так сильно, – это само по себе плохо. Но вот Внешний Круг – это, как ни крути, нечто, чего прежде не было… На вот, почитаешь на досуге.

Кушнарев вытащил из ящика стола пачку листов. На первом Рузин с удивлением узрел надпись: «Инструкция по эксплуатации ТН-1676».

– Материалы по кое-каким явлениям и проявлениям за Периметром, – тут же пояснил шеф. – А название – это так, для маскировки. Содержимое изучишь на досуге. И не вздумай сканировать, а то знаю я вас. Потому как материалы эти попали к нам не вполне законно, а в бумагу в отличие от разных гаджетов никто еще по проводам не залезал, уж извини начальника-ретрограда, но так будет надежнее, – осклабился шеф. – А вот одно видео ты посмотришь прямо сейчас, уж извини, но навынос тебе я его не дам. Опять же, я доверять-то доверяю, но не надо бы, чтоб эта съемка вдруг всплыла в Интернете. Потому что люди, которые мне ее добыли, пострадать могут.