Эра надежд - Андрей Величко

Потом лейтенант посмотрел вниз. Там, примерно в полукилометре, блестела чуть подернутая рябью волн поверхность Ла-Манша. Судя по тому, что ни одного из берегов не было видно, они находились примерно посередине, то есть не менее чем в пятидесяти километрах от Шербура.

Де Тасьен попытался оценить направление и скорость ветра. Их понемногу несет туда же, куда движутся волны, то есть на восток, вдоль пролива. Это нехорошо, так можно лететь долго, а залететь вообще черт знает куда. Впрочем, из-за утечек дирижабль все равно опустится не позднее чем через сутки. А что вверху?

Там облака шли в нужном направлении, то есть на юг, но до них было не меньше километра. И, значит, надо сбрасывать все, без чего можно обойтись, чтобы набрать необходимую высоту.

Пьер это тоже понял, отчего взял гаечный ключ и начал было откручивать гайки крепления спиртового бака. В безмерном изумлении де Тасьен смотрел на действия своего бортмеханика, но быстро очнулся и рявкнул:

– Двоечник! Каким местом ты слушал объяснения господина Цеппелинюка? Сбрасывать надо в первую очередь то, что больше весит, а вода гораздо тяжелее спирта! Значит, первым делом водяной бак. За ним – котел, мэтр Бурлье не надорвется сделать еще один. Не хватит – скинем турбину, один черт ее уже не починить. И только потом, если этого окажется мало…

Механик занялся водяным баком, а виконт повернулся спиной к штурвалу и педалям – все равно рули уже не могут оказать никакого влияния на полет. Достал из ящичка под сиденьем небольшой австралийский стаканчик из очень легкого полупрозрачного материала, открыл краник, налил горючего и, задержав дыхание, употребил. Эх, до чего же хорошо пошло!

Проводив взглядом кувыркнувшийся вниз водяной бак, Александр расстелил на сиденье рядом с собой шелковый платок, выложил туда три недозрелых томата, после чего достал алюминиевую флягу. В ней сейчас булькал не спирт, а пиво, ибо горючего в баке вмещается двести литров. Правда, к текущему моменту там оставалось чуть меньше ста, но этого все равно хватит. Пиво же, хоть оно и простонародный напиток, великолепно подходит запивать стаканчики от второго и далее. Гораздо лучше анжуйского или даже шампанского вина, хотя некоторые, например шевалье де Кувре, так не считают. Ну и бог им судья, Александр вообще недавно с удивлением услышал от королевского медика, что плоды томатов, например, страшно ядовиты. Да что может понимать эта клистирная трубка, когда сам герцог закусывает спирт именно ими? Особенно хороши вот такие, еще слегка зеленоватые.

Посмотрев, как вслед за водяным баком вниз отправился котел, де Тасьен принял еще стаканчик, закусил томатом и, самую малость подумав, для полной гармонии добавил пару глотков пива.

Вовсю светило солнце, и вообще жизнь явно была хороша. И австралийцы молодцы – придумали сделать крепления так, что для сброса любого оборудования требовались усилия всего одного человека, так что вставать и идти помогать Пьеру, начавшему возиться около турбины, не было никакой нужды.

Виконт снова взялся было за стаканчик, но глянул влево и засунул емкость обратно в ящик. Пулемет! Вот его-то ни под каким видом сбрасывать нельзя, а, значит, надо загасить спиртовку, распустить пружины, протереть подающий механизм и аккуратно зачехлить оружие. И только потом продолжить утоление духовной жажды. Кстати, как там высота? О, уже почти добрались до второго слоя облаков, и теперь ветер ощутимо сносит дирижабль на юг. Так что сбросим турбину, и высоты с гарантией хватит долететь до берегов Франции.

Де Тасьен с любовью смотрел на хитрый механизм, обошедшийся ему в совершенно непредставимую сумму. И неважно, что он ее не отдавал – долг есть долг, от него никуда не деться. Единственное утешение – герцог, ясно понимая стесненные обстоятельства виконта, не настаивал на скорейшем погашении, предоставив срок в пятьдесят лет. И специально подчеркнул, что на наследников этот долг не перейдет, так что дорогой виконт может не опасаться, что в случае, например, его преждевременной гибели в бою у него, Алекса, будут к Александру какие-нибудь претензии. Ха, даже если мне и дальше так будет везти, что я в конце концов умру в своей постели, то все равно это случится гораздо раньше, чем через пятьдесят лет, подумал тогда виконт.

Тут он был и прав, и не прав одновременно. Ему действительно было не суждено дожить до окончания пятидесятилетнего срока, но совсем немного, всего полгода. Граф Александр де Тасьен, генерал-адмирал Небесного Флота Франции, кавалер орденов Святого Михаила, Святого Духа, Святого Людовика и даже австралийского Дружбы Народов, скончался в пятьдесят пятый год века железа и пара на девяносто четвертом году жизни. Да и то принявший последний вздох графа врач утверждал, что, если бы не излишняя любовь адмирала к горячительным напиткам, коей он не изменял до последнего дня жизни, то его сиятельство прожил бы еще как минимум несколько лет.

Но сейчас, в июле тысяча семьсот шестого года, Александр де Тасьен, понятное дело, знать этого не мог. И поэтому, убедившись, что турбина благополучно покинула гондолу, он откушал третий стаканчик, запил, закусил, аккуратно свернул платок. После чего, откинувшись спиной на закрепленный штурвал, уперся ногами в спиртовой бак и надвинул на глаза козырек летного шлема. Жизнь была не просто хороша, а прекрасна. И, значит, ничто не помешает вздремнуть часа три-четыре, за которые ветер донесет неуправляемый дирижабль до берегов Франции.

Глава 1

Двадцать девятого июля угольные ямы крейсера "Капитан Врунгель" наконец-то были заполнены, хотя и с заметным опозданием. Уголь поставляли англичане, но после того, как мы чуть не утопили их линейный корабль "Сент-Джордж", Вильгельм счел нужным показать, что он обиделся, и начал волокитить угольные поставки.

Наша европейская база на архипелаге Силли представляла собой оазис мира посреди охваченной войной за испанское наследство Европы. Корабль любой страны мог зайти в гавань на острове Сент-Агнес, а прибывшие на нем – поговорить с австралийскими представителями о чем-нибудь возвышенном. Например, о поставках турбин или пулеметов. Но, естественно, англичанам не нравилось, когда к нам с подобными целями заглядывали на огонек французы, эти хотели не допустить австрийцев и тех же англичан, и так далее. Пару раз в непосредственной близости от островов устраивались настоящие бои, причем второй раз это произошло во время моего четвертого визита в Европу. Полночи два каких-то урода палили друг в друга из пушек, спать не давали! А у нас, между прочим, на острове Сент-Мэрис база дирижаблей, мало ли, залетит какое-нибудь шальное ядро.

Короче говоря, я тогда взял карту, циркуль и обвел вокруг центра архипелага круг восемнадцатикилометрового радиуса, после чего довел до заинтересованных сторон, что отныне тут демилитаризованная зона. И всякий, кто вздумает стрелять в ней хоть из пистолета без санкции австралийцев, немедленно на своей шкуре почувствует мощь их артиллерии.

Кстати, англичане, как и будущем, сейчас совершенно явно вели политику двойных стандартов. Когда мы два года назад сожгли решивший нарушить покой мирного архипелага французский фрегат, Вильгельм нисколько не возмущался. А вот когда их линкор в пятнадцати километрах от нашего берега вздумал обстрелять французскую шхуну и словил за это торпеду с патрульного катера, английский король впал чуть ли не в прострацию. Мол, это второй по мощи корабль английского флота, а вы с ним поступили так некрасиво. На чем теперь с французами воевать?

И ладно бы мы утопили их корыто, так нет, оно осталось на плаву, хоть и в сильно поврежденном виде. Что поделать, это же первое натурное испытание наших торпед. И, кстати, по его результатам они были признаны недостаточно мощными. Говорил я Илье, что английский линкор штука очень прочная и такой мелочи, что мы делаем, ему может не хватить, а император не верил.

Но тут получилось очень удачно в том смысле, что на подвергшейся нападению шхуне к нам плыл де Тасьен. И я показал ему облегченную модель барабанного пулемета, а потом проследил, чтобы он получил хоть какие-нибудь сведения о трассирующих пулях и снарядах. То, что виконт мужик сообразительный, я уже знал, и в этот раз он тоже оправдал мои ожидания. Через две недели после инцидента с линкором новейший английский дирижабль "Шотландия" был сбит, а спустя четверо суток на Силли заявился сам королевский камердинер Натаниэль Мосли. Он сообщил, что все виновные в волоките с угольными поставками уже наказаны, два груженых корабля вышли из Кардиффа и завтра будут здесь. А ему поручено обсудить условия срочного заказа нового дирижабля, отличающегося от "Шотландии" мощным оборонительным вооружением.

Так что флагман нашего крейсерского флота в ближайшее время сможет пуститься в путь к берегам Таганрогского залива.

Этот самый флот состоял из трех довольно похожих по конструкции корпуса, но вообще-то разных кораблей.