Долина - Иржи Чигарж

— Теперь остается набрать воды.

Отец забросил цилиндр метра на три от берега. Можно представить себе мое удивление, когда я, подхватив цилиндр, наполненный водой, коснулся рукой его стенок: они были теплые! Мы измерили температуру воды, термометр показал 18 °C выше нуля! Вот так оказия: для высокогорного озера ледникового происхождения вода слишком горяча! Кроме того, в ней содержится большое количество газов.

Не переставая дивиться всему, мы начали обследовать берег и, как только обогнули крохотный заливчик, поняли, откуда в озеро проникают газы: в полутора десятках метров от берега вода словно кипела, слышался приглушенный гул, напоминающий бульканье.

— Смотри, вот где появляются газы! Они, пробуравив дно, проникают в озеро. Поэтому вода так насыщена окисями углерода и сероводородом, — воскликнул я.

— Взгляни-ка лучше туда, — отец указал на какие-то светло-серые шаровидные образования, что виднелись на отлогом, лишенном растительности склоне в самой южной оконечности озера. Издали они были похожи на гигантские грибы-дождевики. Подойдя почти вплотную, мы долго разглядывали загадочные творения.

Самые крупные шары расположились на довольно большом расстоянии от воды; чем ближе к берегу, тем они становились мельче. Ни у отца, ни у меня сомнений не возникало: перед нами живые организмы. Но какие? Разве в этой ядовитой атмосфере возможна жизнь?

— Кажется, нам придется здесь немного задержаться. Надо же выяснить, что это такое. Весь вопрос в том, как добраться до этих шаров? Пожалуй, стоит попытаться доставить их сюда наверх и уже здесь досконально исследовать, — сказал отец.

И вдруг меня осенило.

— Акваланг и скафандр — вот что нам надо! Тогда мы без опасения можем вступить в зараженную зону. Воздух для дыхания будет поступать из баллонов, а в скафандр газам не проникнуть!

— Ты прав, это выход. Но сразу обоим идти не следует. Сначала попробую я, если произойдет неладное, ты меня вытащишь. Привяжи меня за веревку и тяни, как только я дам тебе знать. Понял?

— Что тут мудреного! — фыркнул я. — А сколько ты весишь, небось, все девяносто килограммов? Так вот, первая попытка за мной, я килограммов на двадцать полегче!

Мы возвратились в лагерь, наскоро перекусили и приготовили снаряжение. Прихватив с собой несколько пробирок, полиэтиленовые сосуды и химические реактивы, мы отправились к месту, где нашли «дождевиков». По пути отец снова настаивал на том, чтобы первым отправиться в зараженную зону. Однако, пока он на берегу приводил свои аргументы, я поспешно натянул на себя скафандр, маску, ласты и перчатки. Ему оставалось только смириться. Опоясав меня концом длинной силоновой веревки, он закрепил второй конец у себя на поясе. И вот я вступил на поверхность, где виднелись шаровидные образования, а воздух был наполнен ядовитыми испарениями.

Несколько минут я постоял не двигаясь, потом, повинуясь знаку отца, присел на корточки, а затем опустился прямо на землю. Дышалось мне легко. Через некоторое время, поняв, что все в порядке, я поднялся и медленно направился вниз, к «дождевикам». Мне оставалось пройти каких-нибудь несколько метров до ближайшего и самого крупного «гриба», как вдруг я ощутил сперва смутное, а с каждым шагом все усиливающееся беспокойство. Вскоре меня охватил безумный страх. Я бросил взгляд на «дождевик»: мне почудилось, что он начал светиться. И те, что находились поблизости, тоже. Чувство опасности и страха усиливалось. Я повернулся и быстро зашагал к берегу. Неприятные ощущения столь же внезапно исчезли.

Тогда я решил проверить, что будет, если я вернусь. Но вновь, приблизившись к «грибам», я словно бы услышал предостережение: «Не приближайся, беги обратно!» — и почувствовал, что отец дергает веревку. Оглянувшись, я увидел, что он знаками призывает меня к себе. Я постарался успокоить его, помахал рукой и продолжал осторожно продвигаться вперед. Чувство страха перед какой-то неизвестной опасностью возрастало с каждым шагом. Веревка снова задергалась, я не реагировал, тогда отец стал с силой тянуть меня к себе. Сопротивляться было бессмысленно. Я повернулся и неторопливо стал карабкаться вверх. Потом отбросил тяжелый акваланг и стянул с себя маску.

Выслушав мой рассказ, отец покачал головой:

— Ты не поверишь, но и мне стало страшно. Будто кто-то нашептывал мне: «Убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову, вас подстерегает опасность!»

— Послушай, отец, при моем приближении «дождевики» засветились, в них появились ясные синеватые блики!

— Выходит, они прозрачные?

— Пойдем вместе, убедишься сам!

— Хорошо. Я захвачу с собой пару бутылок для пробы воды, исследуем ее под микроскопом.

Отец натянул на себя скафандр, и мы направились к воде. На камнях, раскиданных по берегу у самой кромки воды, мы заметили какой-то белесо-серый студенистый налет. Отец поскреб ближайший камень, аккуратно положил кусочек «студня» в полиэтиленовый сосуд, а другой сосуд наполнил водой из озера.

— Теперь двинемся к «дождевикам», — прозвучал его голос, приглушенный шлемом.

Я кивнул.

Вблизи скопления «дождевиков» комья серого студенистого вещества были заметно больше. По мере приближения к этим удивительным «грибам» меня все сильнее охватывало необъяснимое чувство беспокойства. Я взглянул на отца. Он закивал, словно бы подтверждая, что и он испытывает те же ощущения. Мы остановились в нескольких шагах от «дождевиков».

— Не бойся, подойдем к ним поближе, — сказал отец.

— Но мне становится все хуже и хуже, — пожаловался я. — Дальше я не сдвинусь с места.

До самой крупной «шляпки» оставалось не более трех метров. Почему-то я не сомневался, что приказ «стоять на месте» исходит именно от нее. Только я об этом подумал, как искрение внутри «дождевика» стало постепенно ослабевать, а вместе с ним исчезали страх и неприятное чувство беспокойства. Казалось, это удивительное создание свыклось с нашим присутствием. Вероятно, и отец ощущал то же самое, потому что он сказал:

— Ну что ж, идем дальше!

И мы спокойно приблизились к «дождевику»-великану. Он и в самом деле был полупрозрачный, мутновато-молочного цвета. Свечение, в тот момент очень слабое, хотя и постоянное, возникало в самых различных местах: синеватые искры вспыхивали одновременно то тут, то там.

За этим «дождевиком» виднелись другие, правда уступающие ему по величине. На самом дальнем от берега участке возвышалась в одиночестве огромная «шляпка» — пожалуй, с меня ростом. Этот «гриб» светился не так ярко, как остальные: к его матовому свету примешивался желтоватый оттенок. Мы наблюдали, как свечение постепенно исчезало, а вся гигантская груша словно сморщилась. В тот же миг произошло чудесное превращение: теперь «дождевик» напоминал исполинскую буханку хлеба, только что вынутую из печи, — он моментально осел. На наших глазах колосс буквально растекался; внизу появилась светло-серая густая жидкость, которая медленно поползла к озеру. Я успел зачерпнуть небольшое количество жидкости в пробирку.