За хлебом - Инна Истра

появился фургончик, на боку которого красовалась надпись: «Хлебозавод № 1» над нарисованной буханкой Бородинского хлеба. Водитель выглянул из окна, и, встретившись с мужчиной взглядом, улыбнулся и помахал рукой. Тот помахал в ответ. Довольный он встал со скамейки, легко забросил рюкзак за спину и отправился дальше.

Дойдя до супермаркета, мужчина остановился в нескольких шагах от стеклянных автоматических дверей. Он сделал вид, что как будто ждал кого-то, неспешно прогуливался у дверей и поглядывал на часы. На самом деле, он действительно ждал какого-нибудь покупателя, кто подойдет двери, и на кого среагирует датчик. Рядом с дверями магазина, уставившись в экран смартфона, стоял немолодой дядька и курил, небрежно стряхивая пепел на асфальт. Мужчина присмотрелся к нему повнимательнее. Ему показалось, что дядька исподтишка недобро поглядывает на него, и занервничал.

Наконец появилась полная, медленно идущая женщина. Пыхтя и отдуваясь, она подошла к дверям, которые тут же распахнулись. Мужчина проскочил вслед за ней, взял тележку и проследовал в торговый зал.

У самого входа справа располагался ряд с овощами и фруктами, а слева — полки с разнообразными консервами. Мужчина набрал в пакетик яблок, придирчиво рассматривая каждое, и взял сетку с апельсинами. На остальные фрукты он даже не посмотрел. С тоской он оглядел полки с консервами. Со времен своей студенческой молодости мужчина очень любил рыбные консервы, особенно сайру в масле и кильку в томате. Но с некоторых пор он боялся этих железных банок.

Однажды, пару лет назад, он хотел поесть кильки в томате, но из наполовину открытой банки вдруг потянулась струйка зеленого дыма, банка начала нагреваться, и комнату заполнила невыносимая вонь. Мужчина тогда очень перепугался, выкинул банку в форточку, закрыл все окна, задернул шторы и, сев на пол у стены, слушал, как на улице кто-то жутко ругался.

На полке он увидел стеклянную банку с тунцом в масле. Не совсем равноценная замена любимой сайре, но хоть что-то… Он положил в тележку две банки, подумал и добавил еще одну. Прошел дальше, в чайный отдел.

Мужчина взял несколько пачек «Азерчая» не потому что любил именно эту марку, а потому что это был единственный чай в целлофановой упаковке. Творог, молоко и сметану он также покупал исключительно в прозрачной таре. Когда он перешел к полкам с макаронными изделиями и стал выбирать спагетти, то ему в голову пришла мысль, что раз ему не нужно покупать сегодня крупы, поскольку их запасы были еще достаточны, то рюкзак будет не очень тяжелый и можно взять лишних консервов, того же тунца или тушенку в стеклянной банке. Мужчина бросил пару пачек макарон в тележку, резко повернулся, намереваясь вернуться в консервный ряд, и чуть не врезался в дядьку, курившего ранее у входа. Тот, неожиданно ловко для его возраста и комплекции отскочил в сторону, нелепо взмахнув корзинкой, и выругался.

Мужчина напрягся. Похоже, что дядька следовал за ним так тихо и бесшумно, что он ничего не заметил, увлекшись своими покупками. Мужчина огляделся. Кроме него и дядьки в зале находились еще две женщины. Одна выгружала на кассе покупки, другая пыталась что-то прочитать на пачке сосисок, стоя у витрины с колбасами. Эти двое подозрений не вызывали, но мало ли кто мог скрываться за стеллажами?

Хотя они вряд ли бы стали нападать в магазине, мужчина решил не рисковать и побыстрее отсюда убраться. Он развернул тележку и покатил к кассе. Пока он ждал, когда стоящая впереди него женщина расплатится, он то и дело косился на дядьку. Тот стоял у молочной витрины, делал вид, что выбирает сметану, но сам то и дело поглядывал в его сторону. Потом достал телефон и начал с кем-то разговаривать, с преувеличенным вниманием разглядывая молоко на полках. Мужчина занервничал. Дядька явно вызывал подкрепление, надо было спешить. А тут еще у кассирши якобы забарахлил сканер, и она никак не могла «пропикать» пачку чая, начав вводить код вручную.

— Она с ними заодно. Она нарочно тянет время, — мелькнула мысль.

Его охватило отчаяние. Хотелось заорать, ударить медлительную тупую тетку, но он сумел сдержаться. Наконец, он расплатился за покупки, кое как побросал продукты в рюкзак, быстро направился к выходу и тут с ужасом увидел, что дядька со своей баночкой сметаны прошел через автоматические кассы и идет к дверям чуть впереди него.

Дядька вышел и, не оглядываясь, направился прочь от магазина. Мужчина, проскользнув в раздвижные двери вслед за ним, остановился у входа. Дядька двигался в сторону бизнес-центра, и если мужчина хотел вернуться той же дорогой, что и пришел сюда (а он всегда так и делал, взяв это за правило), то ему следовало идти за ним. Он хотел отпустить дядьку подальше, а потом двинуться тем же путем, но тот повернулся, глянул на него и злобно рассмеялся. Мужчина похолодел. Они знали его привычки. Наверняка его где-то ждет засада. Он присмотрелся повнимательнее и увидел, что в скверике, где он ждал знака, все лавочки были кем-то заняты. Нет, идти туда было бы самоубийством.

Был еще вариант — перейти через дорогу и идти по другой стороне улицы. Они не побегут догонять, это будет слишком заметно для окружающих, они все стараются сделать тайно и незаметно, не привлекая лишнего внимания. Но пересечь здесь улицу можно только по подземному переходу, а они знают, что он никогда им не пользуется. И никогда не переходит дорогу в неположенных местах.

— Надо сломать им все шаблоны, — раздался над ухом громкий голос. — Креативность наше все. Ну что значит: «Так не делают»? Никто не делает, а мы сделаем.

Мимо него прошел молодой человек в черном драповом пальто нараспашку, сером костюме и белоснежной рубашке с ярким галстуком. В одной руке он держал дорогую кожаную папку, другой прижимал к уху айфон. Весь его облик был иллюстрацией успешного успеха.

Мужчина понял, что это был знак. Даже не просто знак, а четкое указание. Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул и решительно пошел к подземному переходу.

Он спустился вниз и на несколько мгновений застыл перед входом. Из темного тоннеля на него пахнуло холодом и сыростью. Мужчина нервно дернул плечом и быстрым шагом двинулся вперед. Переход был пуст. Но когда мужчина дошел почти до середины, впереди послышались голоса, и по лестнице спустились трое подростков. Он остановился, быстрым движением снял с плеч тяжелый рюкзак и опустил на грязный цементный пол. Сам прижался спиной к стене и сжал в кармане нож.

— Кто у них главный? — судорожно подумал мужчина. — Первый удар ему, остальные разбегутся сами. Но