Скандал - Аманда Плейтелл

Вот почему Дуглас не слишком удивился, когда, лавируя между столиками запруженного посетителями бара, поочередно получил весьма недвусмысленные предложения от двух женщин подряд. Улыбнувшись собственным мыслям, он невольно вспомнил красавицу Бекки, элегантную, богатую, идеально воспитанную женщину.

- Стакан минеральной воды, - заказал Дуглас официанту, чмокнув подставленную Джорджиной щеку. - Без газа, без лимона, но со льдом.

- Неужели вы совсем не пьете? - спросила Джорджина с плохо скрытым недовольством в голосе. - Никогда не позволяете себе расслабиться?

"Так, нужно бы настроить её на шутливый лад", - подумал Дуглас, устраиваясь напротив. Он сразу заметил, насколько Джорджина взвинчена. Его наметанный взгляд вмиг оценил тончайшие нюансы - даже губы Джорджина накрасила так, чтобы не оставить и намека на улыбку. Да, сегодня она была настроена весьма серьезно.

- Нужно, пожалуй, почаще приходить сюда, - промолвил он, улыбаясь. Сразу две женщины начали ко мне клеиться. Одна у дверей, вторая - у стойки бара. Видишь эту роскошную блондинку? Одни ноги чего стоят.

- Дуглас, - с напускной снисходительностью промолвила Джорджина. Первая - типичная потаскуха, а вторая - вообще мужик.

Дуглас поперхнулся.

- Откуда ты знаешь?

- Брюнетка с вырезом до пупа обслуживает постоянных посетителей этого бара. Я видела это раньше. Да, она недурна, но и услуги её стоят недешево. Что же касается этого парня, то часто ли приходилось вам видеть блондинок в туфлях двенадцатого размера? Сами подумайте.

Втайне Дуглас воспринимал подобную критику со стороны Джорджины с удовольствием. Правда, она была единственной женщиной на свете, не считая Бекки, которой это дозволялось. Так уж у них довольно давно повелось.

Об этой встрече Джорджина Харрисон, главный редактор "Санди Трибьюн", попросила его сама. Дело крайне срочное, так она сказала его секретарше, но встретиться они должны не на службе. В повестке дня два вопроса: глобальные перемены, или заявление об её отставке.

Да, похоже, Джорджину здорово допекли. Но первым делом Дуглас взял с неё обещание до их разговора не предпринимать никаких резких шагов. Он сразу принял решение, что попытается отговорить её от ухода в отставку. Обстановка в помещении и без того была довольно неустойчивой.

Подлила масла в огонь и сегодняшняя статья в утреннем выпуске "Телеграф", в которой утверждалось, что Джорджина ушла в отставку. За последние три года Холлоуэй уволил, выпихнул или принудил уйти целую дюжину главных редакторов газет, входящих в группу "Трибьюн". Немудрено поэтому, что его недруги из лагеря соперников - а их было предостаточно воспользовались новостью, чтобы порезвиться вволю. Одни заголовки чего стоили:

ПОТЕРЯ ОДНОГО РЕДАКТОРА, МИСТЕР ХОЛЛОУЭЙ - НЕПРИЯТНОСТЬ, ПОТЕРЯ ДЮЖИНЫ - НЕКОМПЕТЕНТНОЕ РУКОВОДСТВО

МЕТОД ПРОБ И ОШИБОК

ШЕФ "ТРИБЬЮН"

НЕРВНИЧАЕТ ИЗ-ЗА ПУСТЯКОВ

Джорджина и Шарон Хэтч, главный редактор "Дейли Трибьюн", не сошлись характерами, а сейчас вообще враждовали в открытую. Холлоуэя, как ни удивительно, конфликт этих влиятельных женщин вполне устраивал. Ведь, по большому счету, дрались они из-за него, за место фаворитки, подобно ревнивым женам в султанском гареме.

Дуглас гордился тем, что первым из крупных газетных воротил отважился назначить женщин сразу на два ведущих поста. И доверие его окупилось с лихвой, ибо таланта обеим было не занимать. Но сейчас эти строптивые самки сцепились не на жизнь, а на смерть.

Ему предстояло любой ценой спасать положение. Добровольный уход главного редактора стал бы для Дугласа увесистой оплеухой, не говоря уж о том, что Джорджина была одной из немногих его союзниц. И терять её он не хотел.

Газета "Санди Трибьюн" была типичным таблоидом, причем самым процветающим во всем его цветнике. По тиражу она далеко обошла "Дейли Трибьюн", да и доход от рекламы был в ней несравненно выше. Нет, не мог он рисковать курицей, несущей золотые яйца.

Всю дорогу, пробиваясь через запруженные автомобилями лондонские улицы, Дуглас ломал голову, как найти подход к Джорджине. Он и мысли не допускал об её отставке. Может, поиграть на благородстве? "Как ты можешь... после всего того, что я для тебя сделал"? Прежде это срабатывало. Нужно воззвать к её чувству долга, чуть-чуть попенять, но главное - казаться до глубины души обиженным.

- Я просто поверить в это не могу! - сказал он, глядя на Джорджину в упор. - Как ты могла выставить меня на всеобщее посмешище? - Для пущей убедительности он взял её за руку. - Кто допустил утечку информации? Каким образом в "Телеграф" пронюхали о твоем уходе?

Джорджина прекрасно знала, каким образом в "Телеграф" пронюхали об её отставке. Она сама поместила туда эту заметку. Редактор колонки светских новостей была её подругой и с удовольствием откликнулась на просьбу помочь. Эта публикация сразу повысила её акции. Увольняться Джорджина вовсе не собиралась, однако знала, что Дуглас этого панически боится, а потому чувствовала себя увереннее.

- Обещаю сделать все, чтобы приструнить Шарон, - продолжил Дуглас. Она от тебя отцепится и перестанет вмешиваться в твои дела. Ты останешься в "Санди" полной хозяйкой. Положись на меня, Джорджина. Я хочу, чтобы ты осталась. Ты должна остаться. В конце концов, ты передо мной в долгу.

Джорджина поморщилась. Она давно ожидала, что Дуглас напомнит ей о том, как в свое время извлек её из небытия. Правда, за семь лет, прошедших с тех пор, Джорджина, по её мнению, расплатилась с ним сторицей. Хотя Дуглас Холлоуэй был не тот человек, который когда-либо согласится, что с ним расплатились сполна. Тем более, когда ему это выгодно.

"Только не позволяй ему заманить себя в эту ловушку! - с бешенством внушала себе Джорджина. - Ни малейшего послабления, иначе он тебя живьем проглотит. Старый интриган. Стой на своем. Сделай вид, что не расслышала. Не выказывай ни благодарности, ни страха".

- Я вас поняла, Дуглас, - сказала она. - Но вы меня не убедили.

- Даю тебе мое честное слово, - торжественно заверил он, чувствуя, что худшее уже позади. - Шарон ведь просто помочь старается.

- Помочь! - вскричала Джорджина, и рядом с ней тут же, словно по волшебству, выросли два официанта. - Бокал шампанского! - потребовала она. Дуглас отвел глаза в сторону. Эмоциональных женщин он обожал, но истеричных откровенно побаивался. Вспышка Джорджины скорее напоминала истерику, нежели всплеск эмоций.

- Ей по минутам известно, когда я выхожу пообедать, когда провожу совещание, а когда в туалет забегаю - губы накрасить, - свирепо отчеканила Джорджина. - И я знаю, кто - её осведомитель. Этот ублюдок Феретти наушничает ей о каждом моем шаге. В пятницу, например, стоило мне только отлучиться на совещание по маркетингу, как Шарон мигом очутилась на моем этаже и принялась дотошно расспрашивать одного из моих репортеров насчет подробностей дела о двойном убийстве, которое мы освещаем. И ежу ясно - она пыталась умыкнуть материал для "Дейли". Мало того, что мы конкурируем с воскресными выпусками других газет, так теперь мне и свои пытаются подножку подставить... Нет, Дуглас, ничего не выйдет. Не дело редактора "Дейли Трибьюн" совать свой нос в дела "Санди". Если, конечно, вы не решили, чтобы "Дейли" выходила все семь раз в неделю.

- Ты и сама знаешь, Джорджина, что было время, когда я всерьез рассматривал такую возможность, - спокойно ответил Дуглас. - Однако мне так и не удалось придумать схему, при которой обе газеты сохранили бы свое лицо. А мешать все в одну кучу нельзя - многие рекламодатели от нас отвернутся. Да и другие наши доходы от этого зависят. С другой стороны, небольшие перекресты нам выгодны, экономят средства. Именно этого Шарон и добивается, пытаясь перекачивать кое-какие материалы из "Дейли" в "Санди".

Как и все остальные главные редакторы, Джорджина отлично знала: Дуглас мечтал, чтобы в конечном итоге все подвластные ему газеты перешли на ежедневную форму выпуска. Начать операцию он намеревался со скромных середнячков из группы "Геральд"; продолжить - мощными "Дейли" и "Санди Трибьюн", а завершить всеми остальными.

Благодаря одному сослуживцу из финансового отдела, который был перед ней в долгу, Джорджина знала, что Шарон уже подготовила детальный план перехода на ежедневный выпуск и собиралась представить его Дугласу в одиннадцать часов следующего утра. Поэтому Джорджина и решила, что должна опередить соперницу и перехватить инициативу. А Холлоуэй пусть ещё помучается.

- В газете может быть лишь один главред, Дуглас. А нормально управлять, когда газету тянут в разные стороны, попросту невозможно. Поэтому либо я остаюсь и делаю газету такой, какой я её вижу, либо увольняюсь. Это мое последнее слово.

- Хорошо, хорошо, - закивал Дуглас. - Положись на меня, Джорджина, я все улажу. Тебе дадут зеленый свет. "Санди" крепко держится на ногах. Возможно, не все у нас ещё гладко, но мы на верном пути. Тираж растет из года в год, реклама приносит нам все больше. Лишь одно я бы тебе посоветовал: будь построже с сотрудниками. Не забывай ни на минуту: лучше внушать страх, чем быть любимым. Это дает лучшие результаты.