Изумрудное сердце - Дженни Лукас

Нет! Она не может встретиться с Карифом после стольких лет. Не сейчас. Никогда!

Ее сердце бешено колотилось.

— Я должна уйти. — Ее голос надломился, она яростно дернула руку. — Извини…

Изумившись резкости невесты, Умар быстро выпустил ее руку. Потеряв равновесие, Жасмин неуверенно шагнула в сторону и… упала на траву в облаке бледно-зеленого шифона.

Раздалось тихое восклицание, и внезапно чьи-то руки подняли ее на ноги. Жасмин ощутила электрический разряд от прикосновения этих рук, таких мускулистых и сильных, совсем не похожих на изнеженные руки Умара. Жасмин подняла глаза.

Красивое, безжалостное лицо Карифа выделялось темным пятном в свете яркого солнца, когда он поднял ее. Слепящий световой ореол сконцентрировался вокруг его черных волос на фоне невыносимо синего неба…

Он по-прежнему держал ее за руку, когда их глаза встретились. Зрачки Карифа расширились.

— Жасмин?… — выдохнул он, крепче сжимая ее руку.

Она не могла ответить, была не в состоянии даже вздохнуть. Жасмин смутно слышала крики чаек, летающих над Средиземным морем, и жужжание насекомых. Она едва замечала две сотни высокопоставленных гостей, которые наблюдали за ними из павильона.

Время словно остановилось. В этом мире остались только она и Кариф. Все было именно так, как она видела во снах все прошедшие тринадцать лет, лежа в одиночестве в нью-йоркском пентхаусе.

Между ними встал Умар.

— Ваше величество, — произнес он, сияя, — позвольте мне представить вам Жасмин Коури, мою невесту.

Кариф в ужасе смотрел на красивое лицо.

Он никогда не предполагал, что снова встретится с Жасмин Коури. От неожиданной встречи, от прикосновения к ней все его тело одновременно словно сковало льдом и охватило пламенем.

Против воли он пожирал глазами ее лицо. Ее длинные черные ресницы подрагивали. Темные волосы Жасмин, которые когда-то были длинными и прямыми, теперь были уложены парикмахером и каскадом спадали на ее плечи и прозрачное платье в голливудском стиле тридцатых годов. Этот наряд подчеркивал полную грудь, соблазнительные бедра, тонкую талию. Длинные прозрачные рукава не скрывали изящных рук…

Она была закрыта почти с ног до головы, обнажены были только ключицы и руки, но при этом производила потрясающее впечатление. Жасмин выглядела роскошной и… неприступной. Ему захотелось схватить ее за плечи, прижать к себе, убедиться, что она не плод его фантазии, а реальна…

И тут до Карифа дошел смысл слов Умара.

Жасмин — невеста Хаджара?!

Будто от удара, Кариф резко отпустил ее. Глубоко вздохнув, медленно поднял на нее глаза:

— Вы уже… поженились?

Темные глаза Жасмин посмотрели на него, проникая в душу, словно острие ножа. Нервно облизнувшись, она не ответила.

— Еще нет, — промурлыкал стоящий рядом с ней Умар. — Но скоро поженимся. Сразу же после окончания скачек на Кубок Кайса.

Кариф продолжал смотреть на Жасмин, но она молчала.

Когда-то она имела обыкновение весело болтать в его обществе — забалтывала его плохое настроение, смешила. Ее беззаботная болтовня казалась ему успокаивающей и очаровательной.

Прежде они оба были очень молоды и невинны…

В его жилах забурлила кровь, когда он посмотрел на нее.

Жасмин….

Это имя было подобно заклинанию, и Кариф приложил усилия, чтобы не произнести его вслух.

— Я так рад, что вы смогли найти время и посетили наш праздник, — продолжал Умар, кладя руки на плечи Жасмин. — Мы ждем вашего позволения подавать ужин, мой король.

Кариф уставился на руки Умара, собственнически лежащие на плечах Жасмин. Ему вдруг захотелось скинуть их оттуда, а это значит — поссориться с человеком, который однажды спас ему жизнь…

Но ведь это не простая женщина, а Жасмин. Девушка, которую он когда-то просил стать его женой.

— Ваше величество?

— Да. Ужин.

Стиснув зубы, Кариф подошел к охранникам и отдал приказ заняться лошадьми. Затем мельком взглянул на белый павильон и жадно смотрящие оттуда лица. Несколько наиболее смелых гостей уже подошли к нему ближе, пытаясь поймать его взгляд, надеясь завести разговор. Проведя много лет в одиночестве в северной пустыне Кайса, Кариф был не слишком общителен. Но, будучи неприступным и холодным, он каким-то образом еще больше привлекал элиту Шафара — столицы Кьюзи. Каждый в этом богом забытом городе отчаянно стремился завоевать внимание короля пустыни.

Кариф еще даже не короновался, но по традиции Кьюзи его уже называли королем и обращались почти как с божеством.

Вот только Карифу было ненавистно такое отношение. Он не хотел сюда возвращаться. Но несколько недель назад, вскоре после гибели старого короля в авиакатастрофе, его кузен — коронованный принц — внезапно отказался от трона. Оказалось, что Завиан, а вернее, Зафир, не приходится Карифу кузеном по крови. Теперь Зафир находился в государстве Хейдар, которым правил вместе со своей женой, королевой Лейлой.

Решение Зафира было правильным и честным. И Кариф должен бы был одобрить его поступок. Но теперь именно он должен был занять опустевший трон королевства Кьюзи. А сейчас, ко всему прочему, он узнаёт, что Жасмин выходит замуж за другого…

Кариф тихо выругался.

— Вы оказали нам честь, ваше величество. — Умар Хаджар поклонился. — Осмелюсь просить вас еще об одной услуге… Не окажете ли честь моей невесте и не сопроводите ли ее в павильон?

Кариф прикрыл глаза. Для него пытка даже смотреть на нее! Когда-то Жасмин была очаровательной девушкой с большими карими глазами, тоненькая, как веточка ивы. Теперь перед ним зрелая женщина с пышными формами. Ее лицо так прекрасно… Любой мужчина будет готов смотреть в это лицо годами и никогда не разгадает его секретов.

Жасмин Коури была самой красивой женщиной, которую когда-либо видел Кариф.

И она продолжает молча смотреть на него. Ее взгляд осуждает его так, как не осудят никакие слова. Этот взгляд напоминает ему о том, что он так старался забыть, — как чуть не погубил себя…

Кариф приказал своему телу успокоиться, а дыханию — стать спокойным и размеренным. Он изгнал эмоции из тела, вымыл их из своей души, словно грязь с кожи.

Когда Кариф открыл глаза, он понял, что ничего не получилось.

При взгляде на Жасмин забылись долгие годы, когда он подавлял свое желание. Жар охватил его тело, хлеща по коже, словно песчаная буря, отрывая плоть от костей. Он хочет ее. Он всегда ее хотел. Он никогда не хотел так ни одну другую женщину!

— Ваше величество?

Кариф неохотно протянул руку — знак высочайшего уважения невесте другого человека. И сказал крайне холодным и сдержанным тоном: