Приз победителю - Ли Уикс

Сунув портативный компьютер под мышку, молодой детектив сделал шаг вперед и уставился на инспектора во все глаза.

— Потрясающе. Я впечатлен. Очень много слышал о вас, босс. Так что познакомиться с вами — большая честь для меня. — Он продолжал гипнотизировать взглядом Мэнна, переступая с ноги на ногу и улыбаясь широкой глуповатой улыбкой. — Вы — легендарная личность. Человек, в одиночку боровшийся с триадами. Но я не знал, что вас называют Чингисханом.

Энджи ткнул пальцем Мэнна под ребра.

— Это я его так назвал. Потому что он бесстрашный боец, обладающий необузданным нравом, да и выглядит соответственно. То есть как псих.

Ли рассмеялся нервным, на высокой ноте визгливым смехом. Сержант покровительственным жестом положил руку на его плечо и еще немного подтолкнул вперед.

— А Ли я решил назвать Креветкой. Уж больно он на нее похож.

Маленькое тело, выпученные глаза, красное от смущения лицо и блестящая от избытка геля гладкая голова… Мэнн отлично понял, что имел в виду его приятель.

— Между прочим, по части единоборств наш Креветка — истинный Брюс Ли, — с гордостью произнес Энджи.

Молодой детектив покраснел сильнее прежнего, а глаза так и заметались по комнате.

— Ну, я бы так не сказал… но…

Мэнн, пожимая руку Ли, сжал ее с такой силой, что тот поморщился. Энджи хмыкнул.

— Всегда полезно иметь поблизости такого парня. И не обращай внимания на Конфуция. Я рад, что ты с нами, Креветка.

— Благодарю, босс… — Ли расплылся в такой широкой улыбке, что, помимо зубов, продемонстрировал большую часть десен. — Все просто потрясающе. Я впечатлен.

— В штаб-квартиру зайдем позже, Чингис. Там сейчас прорва народу. Можно встретить людей, которых не видел целую вечность.

— Знаю. Дело-то получило широкий резонанс. Начальство хочет утрясти проблему как можно быстрее, так как опасается, что мы потеряем даже тех немногих туристов, что еще остались.

— Правда, что это гвайпо?[1]

— Да, белая иностранка. Обнаружена шестнадцать часов назад на Новых Территориях в мусорном контейнере на стройплощадке в районе Ша-Тина. Ее нашел рабочий, пришедший убирать мусор. Похоже, она пролежала там несколько дней.

— Кто-нибудь что-нибудь видел?

— Ничего. Там двадцать четыре часа в сутки ездят туда и обратно тяжелые грузовики. Так что зайти на стройплощадку и выйти оттуда, не привлекая внимания, не составляет труда. Ее могли швырнуть в мусорный ящик хоть днем, хоть ночью — когда угодно.

Появился Кин Так, чей приход означал, что аутопсия сейчас начнется.

Энджи повернулся к Ли:

— Ну что, Креветка, готов к испытаниям? Тебе предстоит присутствовать на вскрытии белой женщины, что само по себе событие достаточно редкое. Обычно нам приходится созерцать только мертвых членов триады, не так ли, Мэнн?

— Это правда. И чем больше мы их в таком виде наблюдаем, тем лучше. — Инспектор знаком показал Кин Таку, что они в полном его распоряжении.

Глава 3

Наконец настало утро. Блесточка наблюдала за тем, как рассветные лучи лились в помещение сквозь трещины в дальней стене. Сначала лучи были узкими, как клинки, но с течением времени расширились, их очертания стали мягче, а в световом потоке заплясали пылинки. Пленница подумала о своем доме в округе Орандж, США. В частности, вспомнила один субботний вечер. Тогда ей было шестнадцать, она впервые танцевала «по-взрослому», и у нее состоялось первое свидание с Дарреном. Мать сказала, что платье слишком обтягивающее и вызывающее. Так что пришлось тайком вынести его из дома в пакете и переодеться в машине Даррена. Она считала тот вечер одним из самых восхитительных в своей жизни, когда кружилась по залу в объятиях Даррена и на них падал отраженный свет с вращавшегося под потолком зеркального шара. Даррен так крепко сжимал ее, что временами она боялась лишиться чувств. В тот вечер показалось, что Даррен просто создан для нее. Как же она тогда ошибалась…

Неожиданно Блесточке подумалось, что комната, в которой она сейчас находится, совпадает по размерам с той, где они с Дарреном провели первые годы после свадьбы. До того как муж начал ее бить. Когда же он начал, остановить его было уже невозможно. О Господи! Ну почему эта комната напомнила ей ту? Быть может, потому, что Даррен впервые избил ее там чуть ли не до смерти? Тогда она, как и сейчас, тоже готовилась умереть. Может, все дело в этом? Мать всегда говорила, что она испортила себе жизнь и плохо кончит. Как выяснилось, мать оказалась права относительно многих вещей, особенно в том, что касалось Даррена.

Блесточка перевела взгляд на изображенных на фотографиях женщин. Некоторые из них смотрели прямо на нее, но глаза их были пустые и остекленевшие. Ей уже приходилось видеть такие глаза раньше. В свою бытность маленькой девочкой она, отдыхая на ферме, провалилась в компостную яму и, выбираясь из всей этой дряни, увидела прямо перед собой дохлого поросенка. Глаза его тоже были как стеклянные, и хотя поросенок сдох довольно давно, он, казалось, двигался — из-за непрестанно копошившихся в его тушке червей.

Благодаря пробивавшемуся с улицы тусклому свету девушка получила возможность осмотреть помещение. В дальнем конце комнаты стоял сколоченный из досок стеллаж, а с крюка, вбитого в стену рядом с ним, свешивалось нечто, напоминавшее клок волос или кусок меха какого-то животного с болтавшимися бледными полосками кожи. На полках стеллажа стояли большие банки вроде тех, в каких бабушка держала маринованные овощи. Блесточка вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что в них находится, но в следующее мгновение вздрогнула и уставилась на дверь. В замке начал проворачиваться ключ. К ней кто-то пришел.

Глава 4

— О'кей, джентльмены, может, начнем? Нам предстоит иметь дело с Джейн Доу,[2] не так ли?

Пришел мистер Сахид, патологоанатом. Это был высокий, утомленный жизнью пятидесятипятилетний господин, приехавший когда-то из Дели и осевший в этих краях. Он обладал резкими манерами и любил поворчать, хотя никого не желал этим обидеть. Просто у него был такой характер. Как патологоанатом Сахид обладал большим опытом и всегда отвечал на осмысленные вопросы. За последние годы Мэнн много от него узнал, хотя ходил в морг и присутствовал при вскрытии не так уж часто.

Детективы ждали, когда Сахид наденет белые резиновые бахилы, крахмальный белый халат и повяжет пластиковый фартук. Посмотрев поверх очков на Мэнна, патологоанатом вопросительно выгнул дугой бровь.

— Да. Мы имеем дело с Джейн Доу, сэр. Записи буду вести я. — Мэнн ответил на неозвученный вопрос доктора относительно того, кто и как будет помогать Кин Таку. — Энджи возьмет на себя фотографирование, а всю грязную работу придется делать детективу Ли. Так что готовься, Креветка, — добавил инспектор, вспомнив день, когда в первый раз присутствовал при аутопсии. В те годы морскую границу пересекало множество лодок с вьетнамскими беженцами на борту, и однажды Мэнну пришлось обмывать тела беременной женщины и двух ее детей после того, как трупы провели около недели в морской воде. Этот опыт навсегда врезался в его память.

Кин Так сверил номер на дверце холодильника с записями в бумаге, которую держал в руке, выдвинул один из скрывавшихся за дверцей четырех длинных ящиков, перетащил помещавшийся в нем белый пластиковый пакет с останками на каталку и подвез к стоявшему в центре комнаты анатомическому столу с находившимся под ним канализационным стоком.

Сахид начал диктовать в микрофон, прикрепленный зажимом к нагрудному карману на халате:

— Голова европейской женщины… до тридцати лет от роду. Заморожена после смерти. Отмечается синюшность кожных покровов вокруг рта… Выраженных следов повреждений нет.

Мэнн посмотрел через плечо на то, как Сахид светил фонариком в ротовую полость жертвы.

— Такое впечатление, что над ее ртом основательно потрудились, сэр.

— Да. Но наверняка где-то хранится ее зубная карта.

— Какова же причина смерти, сэр?

— Скорее всего асфиксия определенного типа. Чтобы удостовериться в этом и определить тип удушения, придется подождать результатов рентгенологического исследования. Это все, что мы можем пока сделать по данному вопросу. Однако у нас остается еще неисследованной большая часть тела Джейн. Когда закончим, помойте ей волосы, Кин Так, и приготовьте образцы смывки к лабораторному анализу.

Ассистент расстегнул пакет и достал женское бедро, отпиленное в коленном и тазобедренном суставах. Прежде чем положить бедро на секционный стол, Кин Так взвесил его на весах, помещавшихся рядом со столом. Энджи измерил обрубок и записал результаты в блокнот.

Сахид внимательно осмотрел бедро со всех сторон, после чего поднял голову и посмотрел на полицейских.