Отечеству, друзьям и Богу (сборник стихов) - Валерий Кириогло

Я бежал по улице Кирпичной,

Где ходить учился я и рос.

Сон же своей властью безграничной

Взял меня и в юность перенёс.

Ощутил – не описать словами,

Огонь в сердце взбудоражил кровь,

Девушка с небесными глазами

Воскресила первую любовь.

Сон угас, и с ним исчезла юность.

Миг развеяв, словно ветер пыль.

Глядя в потолок, утратив мудрость.

Я о детстве с юностью грустил.

Отцу

Годы мчатся, будто с гор вода,

Оглянуться не успел, как пролетели.

И, рассматривая фото иногда,

Чувствую мурашки я по телу.

Вот отец с сияющим лицом

Смотрит прошлым на меня с портрета

И, опершись на него плечом,

Я стою трёхлетний нагишом,

Кверху голову задрав при этом.

Сколько раз он в слякоть, дождь, мороз

Своей жизни отдавал частицу,

Когда мчался со всех ног в больницу

И молил он взором, полным слёз,

Жизни сохранить во мне крупицу.

Смерть встречая, в шахте отработав,

Утра ясного восход ценил.

Он дарил мне ласку и заботу

И меня, как солнышко, любил,

Ну а я стеснялся и грубил.

Иногда отчётливо приснится:

Оскорблённый мною, ты притих.

Мне бы пред тобою извиниться,

Только нет тебя уже в живых.

Талисман

Собирая в дорогу, твердила мне мать:

– Я хочу тебе, сын, на прощанье сказать:

У тебя на груди крест висит – талисман,

Он моею рукой для охраны был дан.

А теперь же скажу с высоты своих лет:

Не поможет тебе в жизни этот предмет,

Он бездушен и холоден, будто бы лёд.

Всемогущий Творец лишь спасенье даёт.

Я желаю, сынок, чтоб тебе Он помог,

Пусть хранит Он тебя средь обид и тревог.

Если счастлив ты будешь, хочу и тогда,

Чтоб Господь оставался с тобою всегда,

А для этого, сын, носи в сердце Христа

И не надо тебе талисмана – креста.

Прощаешь снова

На земле вновь ликует весна,

Зазвенел звонким смехом ручей.

Только мама сидит у окна,

Ожидая приезда детей.

Ожиданье томит её слух,

А когда-то как улей был дом:

Детский плач, смех и крики вокруг

Успокоить могла их с трудом.

Вот теперь никого рядом нет,

А как хочется голос их слышать.

И тускнеет в глазах белый свет,

Когда писем так долго не пишут.

Ты сидишь у окна и грустишь,

От обиды ругать их готова,

А приедут и скажут: прости.

Ты прощаешь их снова и снова.

Лонгину – Преподобному Коряжемскому

Бывает время тяжко как-то жить,

Душа болит и видится всё мерзко

И, кажется, друзья хотят забыть,

Когда как воздух нам нужна поддержка.

Вот глубже вникнешь и найдёшь ответ,

Как нам осилить путь, ведущий к жизни.

Вот преподобный Лонгин нёс всем свет,

Давал надежду и врагам, и ближним.

В лесу у речки Вычегды он храм

Народу выстроил, где жил Христос для встречи,

И помогал гореть во тьме свечам,

Чтоб освещали путь для жизни вечной.

И было люду дорого, то место,

Оно так свято и дома пригожи,

К тому же, их святым крестом окрестит,

Сам Преподобный Лонгин, Светлый, Божий.

Лилось из церкви божье песнопенье:

Христос, Сын Божий прославлялся в нём.

Вначале место звали то деревней,

С неё Коряжма город здесь расцвёл.

О, преподобный Лонгин, тебе слава!

За то, что храм Коряжемский воздвиг.

И жители Коряжмы чтут по праву

Геройский подвиг твой, который ты подвиг.

Восход Солнца

Там, где лес укрылся синим небом,

Горизонт так близок и могуч,

Словно каравай ржаного хлеба

Показалось солнце из-за туч.

Взору любопытному явилось,

Хоть и было горизонтом сжато.

Раскалённым пламенем разлилось,

И затлели тучи, словно вата.

Солнце потихоньку поднималось,

Превращаясь в шарик золотой,

И оно мне в синеве казалось

Маленьким окошком в мир иной.

Видел там какое-то движенье,

Маленьких, построенных в ряд крох,

Яркий свет – и вот в глазах затменье,

Больше на него смотреть не мог.

А когда мой взор восстановился,

Красотою милый край привлёк.

На волнах лик солнца золотился,

Предвещая радостный денёк.

Летнее утро

Сквозь деревья и сквозь кудри туч,

Небосвод раскрасив в цвет малины

Вспыхнул ярко солнца красный луч,

В цвет зелёный утопив долину.

Лёгкий ветер шепчет: «Не горюй

О годах, вне дома проведённых».

Воздух чист и свеж, как поцелуй

Долго не встречавшихся влюблённых.

На траве зажглась огнём роса,

Отражая небо голубое.

Здравствуй, ненаглядная краса,

Рад тебе я, утро золотое!

Осенний бальзам

Средь зелёных елей жёлтый сарафан,

Беленькой берёзы украшает стан.

Только как ей стыдно, словом не сказать:

Ветер ей желает сарафанчик снять.

А ведь Осень в помощь ветер позвала,

Чтоб весной берёза белым зацвела.

Чтобы её встретив, каждый был бы рад

Ею любоваться, свой лаская взгляд.

Мы порой не знаем, что для нас бальзам,

Кто помочь нам хочет,

кто желает срам.

Научи-ка разум сердце не роптать,

Жизни негативность смело отметать.

Пётр Первый и Архангельск

Архангел Михаил качаясь в море Белом

Призвал Петра Великого, чтоб воды бороздил.

Похожая история в писании Священном:

Апостол Пётр глубь верой победил.

Архангельская область – ты людям Богом данная,

И их ты избавляешь порой совсем от тьмы,

Ведь летом ночь обходится без этого приданного,

Победой свет сияет над игом кутерьмы.

Твои сыны великие не дали тьме забавиться,

Когда враги старались на Русь её навлечь.

Поморы, жизнь отдавшие, смогли от зла избавиться,

И фейерверком стала убойная картечь.

Надежда, вера и любовь

Не орёл моё сердце клюёт непрестанно,

А печаль, что больнее орла,

Впрочем, было б наверное странно,

Если б жизнь без неё замерла.

Как смогу оценить радость жизни и счастья,

Если нет, ни печали ни бед.

Как оценишь небес синеву без ненастья,

Как же дать без вопроса ответ?

Для чего я рожден

В этот мир я явился без спроса,

Моё мнение скрыло табу.

И теперь задаюсь я вопросом,

Для чего я рождён и живу?

Почему после долгих мечтаний,

Жизнь в которых пытаюсь воспеть,

Должен жить среди зла и страданий

А потом ещё и умереть?

Неужели рождён для мучений,

А для счастья дана лишь мечта?

И в минуты таких вот сомнений

Я взглянул на Иисуса Христа.

Он так свят: незапятнан позором,

Хоть распят на кресте и в крови.

Сердцем слышу, я шёпот с укором:

«Ты рождён научиться любви».

За деньги счастья не купить

Оставив за спиною детство,

А также любящую мать,

Забрав с собою часть наследства,

Ушёл сын счастья добывать.

Давали деньги чувство власти,

Друзья носили на руках.

И всё же не познал он счастья,

Как видно счастье не в деньгах.

Водил подруг по ресторанам,

В душе желая выжечь грусть.

Искал любви он без обмана,

Но не дождался этих чувств.

Сорил деньгами, словно ветер

Осенней золотой листвой.

Сменялся день на синий вечер,

А сердце также жгло тоской.

Хоть нам без денег не прожить,

Не станет с нами жизнь беспечной.

За деньги счастья не купить,

Как не купить нам жизни вечной.

Не суди людей по нации

Чёрный ворон птицей вещею,

Не кричи, не кличь беду:

У неё глаза зловещие,

Холодны, подобны льду.

Лишь за то, что другой нации

Ты не каркай надо мной

В чём вина кривой акации,

Что не выросла сосной?

В чём заслуга соловьиная,

Что кукушкой не рождён?

Коротка ли жизнь иль длинная,

Путь наш Богом предрешен.

Белым зацветёт акация,

Хвоей ель падёт к ногам.

Не суди людей по нации,

Воздавай им по делам.

Первая любовь

В своей душе, взглянув, найду

Вдруг храм от глаз чужих сокрытый.

В него я трепетно войду

И там увижу свет забытый

Любви прекрасной, чистой, первой

Стыдливый поцелуй несмелый.

Увижу там среди зарниц

Взгляд карих глаз из-под ресниц.

Над ними брови – крылья чайки —

И всё на свете забываю,

Твоих волос, как ночь, вдыхая

Душистый аромат фиалки.

А ведь сказать хотел о многом,

Но ты уже, гляжу, уходишь,

Отточенною ножкой ловишь

Ступеньку на своём пороге.

Вот сердце, словно в клетке птица,

Со страхом на свободу рвётся.

Только вот бедное боится,

Что в поцелуе обожжётся.

И ты меня потом прогонишь,

Но вижу я, ты тоже хочешь,