Нездоровые люди - Вячеслав Игоревич Мешков

такой ограниченный бюджет, то вам подойдёт вот это платье, – уходя в конец зала и позвав нас с собой, Наталья начала показывать, что можно выбрать. – Так, к примеру, есть вот это белое, – раздвигая вешалку руками и выделяя белоснежное платье, Наталья смотрела на Софью и словно прикидывала, подойдёт оно ей или нет.

– Ой, а можно вон то, – показывая указательным пальцем и чуть вытянувшись в длинную струнку, спросила Софья.

Она указывала на белое платье с длинными рукавами, которое висело сверху. Платье действительно было очень стильное, с небольшим вырезом на груди и изящно утончённым корсетом.

– Никакого шлейфа, никаких бантов, никаких ярких цветов, никакой дурацкой фаты, ничего больше, я так хочу и точка, – беря в руки платье, Софья точно сделала свой выбор, и, по всей видимости, на ценник ей было глубоко плевать. – Так, а где его можно примерить?

– Пожалуйста, проходите за мной, – Наталья сказала это как покорная прислуга, слегка улыбнувшись нам обоим.

Через пятнадцать минут Софья появилась в этом платье, которое было просто создано для неё. Ничего лишнего, всё было под стать, и главное, на её лице сияла улыбка. Я знал её всего ничего, но впервые увидел её улыбку, увидел, как она начинает кокетничать с зеркалом, наверное, представляя какого-то принца или «условного» жениха рядом с собой.

Она рассматривала себя с ног до головы и то подходила к зеркалу впритык, то, наоборот, отходила далеко и медленно шла опять навстречу своему отражению. Было забавно наблюдать со стороны, зная, что сейчас, в эту минуту, все мои друзья обзавидовались бы, зная, что я буду гулять по улицам города с такой красоткой под ручку или, может быть, даже не совсем под ручку. Каждому мужчине хочется большего, а мне захотелось обнять её за талию и почувствовать её ближе.

И конечно же, главное это то, что я увидел её не в пижаме, не в «спортивке», а в белоснежном платье, юбка которого доставала до коленок Софьи и словно делала её ещё ниже ростом. Софья подошла ко мне ближе и показала себя во всей красе. В этот момент я, наверное, понял, что мужчины вкладывают в понятие женственности и элегантности. От Софьи словно пахло каким-то ароматом, но я его не чувствовал, словно что-то было такое, что позволяло мне понять, что лучше, чем на ней, это платье не будет смотреться ни на ком больше. А главное, я увидел её взгляд, который излучал радость.

– Ну всё, осталось только найти мне туфли, и я буду готова выйти в свет, – продолжая рассматривать отражение в зеркале, нахваливала себя Софья.

– Так, подожди, – слегка оборвал я её, – а какая цена платья? И какие условия проката?

– Это платье стоит в сутки десять тысяч рублей, плюс вам необходимо оставить в залог паспорт.

Я разочарованно понял, что точно не смогу расплатиться за это платье, так как мне не хватало пары тысяч.

– Нам нормально, в самый раз, – пристально смотря мне в глаза, отрезала Софья и сделала ещё пару круговых движений перед зеркалом.

Я подошёл к ней ближе и начал шёпотом объяснять, что у меня нет всей суммы, что я рассчитывал на иную, меньшую, стоимость и эту цену я явно не потяну. Софья, словно не слыша меня и игнорируя все мои порывы, продолжала «пританцовывать» перед зеркалом и не обращала на меня никакого внимания. Спустя минуты три она просто шепнула мне: «Расслабься, я тоже взяла деньги, дам тебе взаймы, мой нищий принц». Говоря последние слова, она улыбнулась и погладила меня за подбородок, словно своего любимого кота.

– Я бы рекомендовала вам надеть к этому платью вот эти туфли, – Наталья протянула светло-бежевые туфли на высоком каблуке.

– Вы знаете, нет, обувь у меня с собой, – не обращая ни на кого внимания, ответила Софья. – Я надену свои светло-бежевые балетки, и я надеюсь, что свою одежду, как и мою обувь, можно оставить у вас на хранение. Я думаю, что мой принц вернёт меня в ваш замок до полуночи.

Выходя из магазина, я не мог оторвать глаз от своей спутницы! Единственное, что нам осталось сделать, так это всё же уточнить наш статус, то ли мы молодожены, то ли всё же принц и принцесса.

– Ну как тебе? – озорно спрашивает Софья, смотря мне прямо в глаза.

– Шикарно, тебе действительно очень идёт, у тебя явно есть чувство вкуса.

«Я иду рядом с настоящей принцессой», – подумал я и посмотрел в небо. Действительно, её вид привлекал всех проходивших мимо нас парней, тому подтверждение их заискивающие взгляды по отношению к моей спутнице и завистливый взгляд по отношению к этому болвану, что идёт с ней рядом.

Мы идём медленно, не спеша и почему-то молчим. Софья смотрит под ноги, она явно о чём-то думает, я же, напротив, иду налегке, и мой взгляд обращён вперёд. Софья периодически оглядывается, её явно что-то беспокоит, но я делаю вид, что не обращаю на это внимания, и продолжаю наслаждаться мгновением.

До конца дня ещё столько времени, а вчера мы условились, что будем гулять в городском парке, далее дойдём до речки или канала, так как я всё время не могу запомнить его точное название (и вечно путаю его наименование). Ну а дальше решим, что делать и во сколько вернёмся в точку отправления, ведь там остались наши вещи, а нам ещё столько нужно сделать сегодня.

– Ну что, идём в парк? – слегка улыбаясь и подхватывая меня под руку, спрашивает Софья.

Я отвечаю ей кивком головы, и мы сворачиваем на пешеходную улицу. Навстречу нам идут мамочки с колясками, какие-то суетливые бабули с авоськами и влюблённые парочки, которые держатся за руки и никого кроме себя не видят. На этой улице есть скамейки, мы ищем взглядом какую-нибудь свободную, но, увы, все они оказываются занятыми, и мы бредём дальше в сторону парка.

В конце улицы на скамейке сидит бабуля, голова которой укутана в цветной платочек. Бабушка сидит у края скамьи и продаёт свежие цветы. Она ласково ловит мой взгляд и предлагает купить её цветочки. Мы останавливаемся, Софья начинает болтать с бабулей, и та спрашивает её: «Что, никак свадьба или помолвка?». Софья как-то неуклюже отшучивается, я сохраняю молчание, и бабушка решает подарить ей несколько разноцветных тюльпанов, чем вызывает наш восторг.

– Бери, бери, – протягивает руки бабушка. – Я на вас смотрю и себя молодой вспоминаю. Сразу после войны замуж вышла, ох уж мой муж был! Красавец-мужчина, жаль, что умер в том году, вот я теперь тут.