Война Хонор - Дэвид Вебер

Шэннон Форейкер опять стояла в причальной галерее «Властелина космоса», глядя, как катер Лестера Турвиля ложится на причальные опоры.

Томаса Тейсмана или Хавьера Жискара сегодня она не ждала. Тейсман находился на Новом Париже, а Жискар стоял рядом с ней, позади капитана Роймана и коммандера Ламперта. Взглянув искоса на человека, ставшего вторым по рангу флаг-офицером Республики, Шэннон ощутила укол сожаления – от вновь нахлынувшего осознания того, что на этой палубе она уже посторонняя. Катер завершил швартовку, замигал зеленый огонек, и из переходного туннеля появился Лестер Турвиль. Засвистели боцманские дудки, почетный караул вытянулся по стойке «смирно», и опустившийся в зону нормальной гравитации адмирал по форме обратился к лейтенанту, командовавшему почетным караулом.

– Разрешите взойти на борт.

– Разрешение дано, сэр, – ответил лейтенант и посторонился, пропуская вперед Роймана для традиционного рукопожатия.

Жискар тоже шагнул вперед, а вот Форейкер осталась на месте, ибо Ройман был уже не её флаг-капитаном.

– Добро пожаловать, Лестер, – тепло приветствовал Турвиля Жискар.

Назначенный, но еще не вступивший в должность командующий Вторым флотом улыбнулся ему в ответ.

– Спасибо, Хавьер, – сказал он, пожимая руку Жискару, и, взглянув на Форейкер, улыбнулся. – Привет, Шэннон.

– Сэр, – поздоровалась она так официально, что даже сама испугалась.

Её вины тут не было, как и вины Жискара. Никто не виноват, но, глядя на этих двоих, Шэннон чувствовала себя посторонней. Именно это чувство она испытала, узнав от Тейсмана, что «Властелин космоса» станет флагманом Жискара – не её.

Краткость ответа вызвала у Турвиля легкое удивление, но спустя мгновение недоумевающее выражение сменилось искоркой сочувствия. Конечно, он всё понял, подумала Форейкер. В конце концов, она долго служила под началом Турвиля, и он знал её слишком хорошо, чтобы не догадаться, какие чувства одолевают её в этот момент.

Встряхнувшись и мысленно укорив себя за несдержанность, Шэннон всё-таки улыбнулась. Улыбка вышла хоть и кривоватой, но искренней, и он принял её как извинение за суровую сдержанность.

– Ну что ж, – сказал Жискар подчеркнуто сердечным тоном, показавшим, что он тоже уловил эмоциональный подтекст происходящего, – нам есть о чем поговорить. Поэтому не будем тянуть время.

Он сделал приглашающий жест в сторону корабельного лифта, и все подчиненные последовали за ним.

– Таков, в общих чертах, план нашего развертывания на настоящий момент, – объявил капитан Гоцци добрых два с половиной часа спустя, завершая свое выступление. – С вашего позволения, адмирал, – он обернулся к Жискару, – мне бы хотелось, чтобы сейчас присутствующие задали мне вопросы общего характера, а после ответов на них можно будет перейти к конкретным деталям.

– Разумеется, Мариус, – ответил Жискар своему начальнику штаба и обратился к двум другим адмиралам, находившимся в конференц-зале «Властелина космоса». – Лестер? Шэннон?

– Судя по тому, что я услышал, – заметил Турвиль, глядя сквозь облачко ароматного сигарного дыма на висящую в воздухе голографическую схему системы Тревора, – речь идет уже не о гипотетическом развертывании.

Это не было вопросом, но Гоцци все равно кивнул.

– Так точно, сэр. Сегодня утром из Октагона поступил приказ о начале подготовительных перемещений.

– Похоже, становится всё горячее, – невесело заметила капитан Дилэни, и Турвиль, в знак согласия с начальником своего штаба, кивнул.

– Я думаю то же самое, – хмуро сказал он.

– Понимаю, никого из нас эта ситуация, мягко говоря, не радует, – произнес Турвиль, – но ты, Лестер, по крайней мере получишь то, что тебе больше всего по душе: отдельное, независимое командование.

– Отдельное! – фыркнул Турвиль. – Вот уж точно – отдельное от всех других. А кто, черт возьми, до всего этого додумался?

– Точно не знаю, – усмехнулся Жискар, – но, судя по стилю, здесь не обошлось без Линды Тренис.

– Оно и видно. Линда всегда была чересчур умной.

– Думаешь, не сработает? – спросил Жискар.

Турвиль в ответ выдохнул облако дыма и пожал плечами.

– Я думаю, сработает так, как и ожидается, – сказал адмирал. – А беспокоит меня вот что: отправка Второго флота в Силезию свидетельствует о том, что кое-кто всерьез подумывает снова открыть банку с червями, которую никому из нас открывать неохота.

– Мне тоже так показалось, – вставила Форейкер. – Потому-то этот план развертывания и внушает мне беспокойство.

Уже произнося эту фразу, Форейкер подумала, как опасно было бы для любого флаг-офицера вслух усомниться в приказах высшего руководства во времена Комитета общественного спасения. Но теперь она служила не Комитету, и в этом-то и было всё дело.

– Не думаю, что кто-то на Новом Париже беспечно относится к перспективе возобновления войны, – сказал Жискар. – Уж точно не министр Тейсман. Это, надеюсь, все понимают. – Дождавшись, пока Турвиль и Форейкер кивнут, он пожал плечами. – Так или иначе, его – да и наша – работа состоит в том, чтобы, надеясь на лучшее, быть готовыми к самому худшему. Есть какие-нибудь конкретные возражения, Лестер?

– Никаких, кроме тех, которые, по моему разумению, появились бы у любого из нас, когда впереди – перспектива помериться силами с кем-нибудь вроде Харрингтон в чертовой дали от наших баз и возможной поддержки. Что мне по душе, так это необходимость дожидаться четкого приказа из дома. Хотя бы не придется опасаться того, что я развяжу войну только потому, что никто вовремя мне не доставил отменяющего приказа!

– Шэннон?

– А вот у меня есть несколько соображений, – уныло протянула Форейкер.

– Вот как? – Жискар устремил на нее задумчивый взгляд. – И каких?

– Я не могу отделаться от ощущения, что мы столкнулись с потенциальным риском стратегического просчета. Конечно, не могу не признать, что «Красный» план… ну, за неимением лучшего слова скажем так, элегантен. Для успеха он требует высочайшей степени координации действий, что меня не совсем радует, но он избегает ошибки, совершенной Законодателями, когда они начали операцию отдельными флотами, которые находились слишком далеко друг от друга, без связи и координации. В нашем плане это не так – разумеется, за исключением Второго флота.

Жискар кивнул. По окончании конференции ему и только что сформированному Первому флоту предстояло покинуть систему Хевен и передислоцироваться к звезде SXR-136-23. По причине своей полной никчемности этот лишенный планет красный гигант не имел имени и оставался в звездных каталогах лишь под кодовым номером, однако он вполне мог послужить не привлекающей постороннего внимания стоянкой для военных кораблей. Тем более что находился он менее чем в сорока световых годах от Звезды Тревора.