Выродок - Светлана Ст.

— Эрге–канн – со–единство, иначе на этом языке сказать нельзя, — действительно самая прекрасная вещь во всех мирах…

— Что вы имеете в виду, мистер Малфой? – удивленно спросил ублюдок Уизли.

— Не знаю, — Драко удивился даже сильнее, чем собеседник. – Само как‑то вырвалось… Это, наверное, от напряжения из‑за излишней силы тяжести… — смутившись, юноша постарался сменить тему разговора: — Вы говорили, что участвовали в Долгом Танце, сэр. А вы обращали внимание, каким именно Линиям отдавали свою энергию?

— Разумеется, мистер Малфой! Я ничего для этого не делал специально, но всегда делился силой вот с ней, — начальничек указал на толстый, посверкивающий искрами рыжий канат, расположившийся неподалеку от потолка.

Едва взглянув на указанную Линию Силы, Драко понял, что никогда не смог бы воспользоваться ею, порадовался, что так сильно отличается от нищеброда и немедленно поделился с ним своими чувствами.

— Что ж, мистер Малфой, надеюсь, эта линия поможет кому‑то еще! – хмыкнул ублюдок Уизли. – И двигайтесь, пожалуйста, побыстрее!

Продолжая натирать каменно тяжелой тряпкой проклятый пол, юноша задумался, сколько времени еще придется терпеть эту каторгу, и вдруг вспомнил одно немаловажное обстоятельство.

— Боюсь, сэр, что мне не доведется участвовать в Долгом Танце, — сказал он с тщательно скрываемым удовольствием. – В середине марта моя принудиловка закончится, и я уволюсь из Министерства…

На мгновение в зале стало тихо, а потом начальничек хмыкнул:

— Действительно, мистер Малфой, как же я мог забыть! Что ж, насильно удерживать вас в Министерстве никто не будет, если вы за оставшееся время принудиловки не совершите ничего противозаконного. Впрочем, если вы нарушите правила условно–досрочного освобождения, то, скорее всего, отправитесь в тюрьму, а не продолжите работу здесь. Однако такой исход событий кажется мне маловероятным: большую часть принудиловки вы вели себя благоразумно, так что вряд ли за оставшиеся два с лишним месяца наделаете глупостей…

Мысль о том, что до конца ненавистного наказания осталось совсем недолго, была совершенно невероятной. Весь этот бесконечный год Драко казалось, что принудиловка не закончится никогда, а теперь выяснилось, что уже через два с половиной месяца можно будет забыть как страшный сон и нищеброда, и кофе, и мытье полов, и мерзкого Песика, и боевку — «Д»… Разумеется, невозможно полностью вычеркнуть из памяти тринадцать месяцев жизни, но перестать зависеть от Министерства – это все равно прекрасно! Юноша поразился, что не чувствует радости; впрочем, в этом зале и с тряпкой в руках грядущая свобода казалась абсолютно нереальной…

Когда Драко после завтрака спустился в свой кабинет, остальные обитатели Зверинца были уже в сборе. Все они, за исключением ублюдка Уизли и Тедди, пришли на работу в джинсах, свитерах и куртках. Увидев сослуживцев, юноша смутился: он и сам, совершенно не задумываясь о своих действиях, оделся на службу по–магловски, и такое единодушие с коллегами ему не понравилось.

Отправляясь на работу, Драко беспокоился, как поведет себя Лайонел, но тот держался так же отстраненно–дружелюбно, как и обычно.

Поздоровавшись со всеми, юноша подошел к начальничку и сказал, с безукоризненно аристократическим произношением выговаривая слова:

— Сэр, надеюсь, я не опоздал? Мне было бы очень неприятно, если бы из‑за меня вы не получили вовремя свой утренний кофе! Не волнуйтесь, я сейчас его принесу!

В кабинете немедленно воцарилась тишина; все присутствующие с интересом взглянули на Уизли и Малфоя.

На мгновение Драко показалось, что нищеброд сейчас его ударит, но тот справился с собой и с таким же безупречным произношением ответил:

— Благодарю вас, мистер Малфой! Вы очень любезны! Думаю, настала пора несколько изменить мой приказ. Впредь утром вы будете приносить одну чашку кофе мне, а дальше каждый час станете доставлять чай всем здесь присутствующим.

— Да ни за… — возмущенный возглас юноши утонул в диком вопле Шона:

— Не хочу я, чтобы Малфой мне что‑то носил! Он ведь Пожиратель – еще подсыплет что‑нибудь в чашку! Вряд ли он отравит нас насмерть – дыхалки не хватит, — но искать противоядие от мелких недомоганий я тоже не хочу! Я сюда работать прихожу и в боевке заниматься, а не по целителям бегать! И вообще, не доверяю я выр…

Начальничек закашлял так выразительно, что ему позавидовала бы сама Амбридж. Песик вдруг покраснел до ушей, закрыл рот руками и невнятно пробормотал:

— Ой, я не хотел… Оно само… случайно… вылетело…

— Так уж и быть, мистер Бартлетт, — сурово заявил нищеброд, — по случаю первого рабочего дня после долгих праздников оставлю ваши слова безнаказанными. Но запомните: если они еще хотя бы раз случайно вылетят, то так просто вы не отделаетесь!

— И что же будет, если это повторится? – не выдержал Драко.

— Я лично вымою рот с мылом тому, у кого они вылетят, — дружелюбно ответил ублюдок Уизли.

— Но я все равно не хочу, чтобы Малфой мне что‑то носил! – выпалил Шон смущенно, но очень решительно.

— Если меня заинтересует ваше мнение, мистер Бартлетт, то я вас о нем спрошу, — ласково произнес начальничек. – А теперь вернемся к вам, мистер Малфой. Так вы согласны выполнять мой приказ?

Юноша стиснул руки в кулаки, выпрямился и ответил, стараясь, чтобы голос звучал твердо:

— Нет, сэр! Носить Зверинцу чай я не буду! Как‑никак, вы мой начальник, и я обязан вам жизнью. Но я здесь не домовик и даже не стажер!

— Мистер Малфой, «домовик» — не менее бранное слово, чем «выродок», — мягко сказал нищеброд. – Впредь любому, кто произнесет его в моем присутствии, я тоже вымою рот с мылом! И не кажется ли вам странным, мистер Малфой, что некоторые мои приказы вы выполнять согласны, а некоторые – нет? По–моему, обычно подчиненные так себя не ведут, а уж условно–досрочники – тем более!

Драко раскрыл рот, подыскивая подходящий ответ, но ублюдок Уизли заговорил снова:

— Предлагаю вам сделку, мистер Малфой! Я не буду приказывать вам носить чай Зверинцу, а вы перестанете носить мне кофе! Договорились?!

Юноша еще немного подумал. Сразу после Туннелей начинать новую войну с начальничком не хотелось, вышагивать километры по коридорам – тоже. Поэтому Драко церемонно кивнул, вежливо ответил:

— Договорились, сэр! – и вернулся к своему столу.

— А просто отменить свой приказ ты не мог, Арти? – спросил Тедди, не понижая голос.

— Начальство никогда не отменяет своих приказов, — так же громко ответил нищеброд, — это признак слабости! Кроме того, в данном случае, боюсь, мистер Малфой тоже мог проявить непослушание…