Память Света - Роберт Джордан

Троллоки выли и рычали, но всё равно продолжали неуклонно продвигаться вперёд, тесня обороняющихся к реке. В какой-то момент из защитных порядков вынырнули несколько шеренг шончанских кавалеристов и нанесли по троллокам стремительный лобовой удар. Всё случилось настолько быстро, что некоторые из тварей даже не успели поднять копья, прежде чем были сокрушены всадниками. Эта атака существенно проредила передние ряды противника. Кавалерия Шончан прокатилась в сторону и снова заняла своё место в строю у реки.

Эгвейн удерживала Силу, заставляя себя направлять, несмотря на полное изнеможение. Но троллоки не дрогнули. Они продолжали неистово атаковать людей. Их вопли доносились до Эгвейн даже сквозь шум ветра и воды.

Неужели троллоки разъярились? Что ж, они познают настоящую ярость, когда на них обрушит свой гнев Престол Амерлин. Эгвейн черпала всё больше и больше Силы, пока не достигла самого предела своих возможностей. Она нагрела своё торнадо так, что вода в нём закипела, обжигая глаза, руки и тела троллоков. Она почувствовала, что яростно кричит, выставив перед собой са’ангриал Воры, словно копьё.

Казалось, прошли часы. Полностью выжатая, она наконец поддалась на уговоры Гавина вернуться в лагерь для отдыха. Гавин ушёл за её лошадью, а когда вернулся, то застал Эгвейн наблюдающей за противоположным берегом.

Не было никакого сомнения: левый фланг её армии оттеснили ещё на тридцать шагов. Даже при поддержке Айз Седай они проигрывали этот бой.

Ей уже давным-давно следовало найти Гарета Брина.

Когда они с Гавином вернулись в лагерь, Эгвейн спешилась и передала поводья Лейлвин, попросив женщину использовать её лошадь для перевозки раненых. Их было множество: покрытых кровью бойцов, обмякших на руках товарищей, перетаскивали через брод к безопасному лагерю.

К сожалению, сил на Исцеление у неё уже не оставалось, не говоря уже о создании Врат, чтобы переправить раненых в Тар Валон или Майен. Судя по виду, большинство Айз Седай, не занятых в бою у реки, едва ли были способны на большее.

— Эгвейн, — тихо обратился к ней Гавин. — Там всадница. Шончанка. По виду — знатная дама.

«Кто-то из Высокородных?» — подумала Эгвейн, поднимаясь и вглядываясь в ту сторону, куда указывал Гавин. По крайней мере, у него хватало сил оставаться настороже. Она не представляла, почему некоторые женщины добровольно решают обходиться без Стражей.

Всадница была в дорогих шончанских шелках, при одном виде которых у Эгвейн скрутило живот. Всё это великолепие существовало только благодаря порабощённым направляющим, вынужденным повиноваться Хрустальному Трону. Очевидно, женщина была представительницей Высокородных, поскольку её сопровождал отряд Стражей Последнего Часа. Нужно быть очень важной персоной, чтобы…

— Свет! — воскликнул Гавин. — Это что, Мин?

Эгвейн открыла рот от удивления. Так и есть.

Мин подъехала к ней с кислым видом в окружении невозмутимых телохранителей в тёмных доспехах, и, склонив голову, обратилась к Эгвейн:

— Мать.

— Мин… с тобой всё в порядке? — спросила Эгвейн. «Осторожнее, не выдай слишком много информации». Может, Мин пленили? Не могла же она по своей воле пойти на службу к Шончан, не так ли?

— Да, со мной-то всё в порядке, — кисло ответила Мин. — Меня раздели, запихнули в этот наряд и накормили всякими деликатесами. Должна заметить, что у Шончан деликатес — это не обязательно что-то вкусное. Ты бы посмотрела, Эгвейн, что они пьют.

— Я уже видела, — ответила Эгвейн, не сумев удержаться от ледяного тона.

— Ох. Ну да. Разумеется. Мать, у нас неприятности.

— Какого рода?

— Это зависит от того, насколько ты веришь Мэту.

— Я верю, что он постоянно влипает в неприятности, — ответила Эгвейн. — Верю, что он всегда отыщет выпивку и карты, куда бы его ни занесло.

— Но доверишь ли ты ему армию? — спросила Мин.

Эгвейн заколебалась. Доверить армию?

Мин подалась вперёд, бросив взгляд на Стражей Последнего Часа, которые явно не собирались позволить ей ещё хоть немного приблизиться к Эгвейн.

— Эгвейн, — тихо произнесла девушка. — Мэт считает, что Брин ведёт твою армию к гибели. Он сказал… сказал, что считает Брина Приспешником Тёмного.

Гавин расхохотался.

Эгвейн вздрогнула. Она скорее ожидала, что он вспылит, разозлится.

— Гарет Брин? — переспросил Гавин. — Приспешник Тёмного? Да я скорее поверю, что Тёмному служит моя мать, чем он. Передай Коутону, чтобы он держался подальше от запасов бренди своей супруги. Он наверняка перебрал с выпивкой.

— Я склонна согласиться с Гавином, — медленно произнесла Эгвейн. И всё же, невозможно было не заметить странностей в действиях её армии.

Она обязательно со всем разберётся.

— Мэт всегда беспокоится о тех, о ком не следует, — продолжила она. — Он просто пытается меня защитить. Передай, что мы оценили его… предостережение.

— Мать, — настаивала Мин. — Похоже, он очень уверен в своей правоте. Это не шутка. Он хочет, чтобы ты передала свою армию под его командование.

— Мою армию, — сухо повторила Эгвейн.

— Да.

— Передать в руки Мэтрима Коутона.

— Гм… да. Должна добавить, что Императрица уже передала ему командование над всеми войсками Шончан. Теперь он Маршал-Генерал Коутон.

Та’верен. Эгвейн покачала головой.

— Мэт отличный тактик, но передать ему командование армией Белой Башни… Нет. Это абсолютно невозможно. Кроме того, армия не моя, и не я ей распоряжаюсь. Ею управляет Совет Башни. А теперь как бы нам убедить твоих уважаемых спутников, что со мной ты в полной безопасности?

Эгвейн не очень хотелось признавать это, но она нуждалась в Шончан. Так что она не станет рисковать этим союзом ради спасения Мин, учитывая, что прямой угрозы для жизни девушки нет. Разумеется, если шончан узнают, что Мин принесла клятвы в Фалме, а потом сбежала…

— Не беспокойся обо мне, — поморщившись, произнесла Мин. — Полагаю, будет лучше, если я побуду с Фортуоной. Она… знает об одном моём таланте, за что спасибо Мэту, и это позволит мне помочь ей. И тебе.

Фраза имела скрытый смысл. Стражи Последнего Часа были слишком хорошо вышколены, чтобы что-то ответить на упоминание имени Императрицы, но было видно, как они напряглись, их лица окаменели.

«Осторожнее, Мин, — подумала Эгвейн. — Ты попала в заросли осеннего шиполиста».

Но Мин, казалось, было всё равно:

— Но ты хотя бы обдумаешь слова Мэта?