Сталин и заговор военных 1941 г. - Владимир Мещеряков

Нет и Жукова в Кремле, который присутствовал, оказывается, на заседании в другом месте.

Нет, всей этой суеты в стенах Кремля с проектом Ставки и прочими документами.

Нет, разумеется, и самого Сталина с набитой табаком трубкой в руках.

Всего этого не было по одной простой причине, что этого не могло быть по определению. Всё, написанное ранее, неправда. Помните, я высказал в адрес Деборина, Жилина и Степанова, что они не взяли грех на душу: не вставили в текст Жуковских мемуаров ноту Шуленбурга. Совесть честного человека не позволила глумиться над Историей. Да, было трудно и в то время, нормальному человеку. Но ведь не вставили фальшивку. И за это скромное деяние, большое человеческое спасибо. На том свете, как говориться, им зачтется. А как же все эти вопли о том, что Сталин, дескать, не позволил открывать огня по врагу, вторгшегося на нашу территорию? Как это понимать? Очень просто. Не было его в Кремле с 19 июня, поэтому военное руководство, при поддержке предателей из Политбюро и правительства и вело себя так, как им заблагорассудится. Это и был план нашей «пятой колонны» в действии! Как ускорить разгром Красной Армии в наикратчайшие сроки? Первое… Написал и задумался. Да все первое, за что не возьмись? Авиация. За несколько недель до начала войны начались массовые аресты высшего командного состава ВВС Красной Армии. Это притом, что как стало известно, органы контрразведки, накануне войны, были переведены «под крыло» Наркомата Обороны. Откуда информация почти не просочилась к патриотически-настроенному руководству страны. Да и речь-то, шла всего о, каких-то, пару недель. Если бы у заговорщиков всё получилось со Сталиным, и все бы рухнуло, то, уже никто бы и никогда, не стал докапываться, что там произошло с тем или иным военным, арестованным до войны.

Бережков, тоже свидетельствует, что

«в первые недели войны… казалось, что Советский Союз вот-вот рухнет…». И подчеркивает, «…ведь положение у нас было действительно катастрофическое».

Ему ли не знать, вращаясь на самом верху, в Кремле, о ситуации в стране по началу войны?

Понимая важнейшую роль авиации при ведении боевых действий, наши предатели сделали все возможное, чтобы наши самолеты не взлетели. Примеров, данных безобразий, «вагон и маленькая тележка». Немцы отмечали даже такой необычный факт. Часть прибывших в западные округа наших новых самолетов, даже не были собраны. Упакованные фюзеляжи самолетов так и остались лежать на земле в деревянных коробах?!

Бронетанковые силы. Нет горючего, боеприпасов. По сути — железный лом. Более того, перед самой войной нещадно вырабатывался моторесурс у старой техники, а новую — не давали осваивать?!

Многострадальная пехота. Сорвали своевременную мобилизацию и, в Красную Армию не поступал автотранспорт. Пешком топала пехота сотни километров до района прикрытия. Нет оружия, которое заранее, подлым образом, привезли к самой границе в количестве несколько миллионов штук!!! и которое сразу было захвачено врагом. Начался призыв по мобилизации в Красную Армию, а нечем вооружать призывников! Что творилось со снабжением Красной Армии, мы с вами узнали у Хрулева, который три дня, с начала войны «пролежал на печке». Дезавуировали, отданный 18 июня приказ о приведении войск западного направления в полную боевую готовность. Помните приказ Тимошенко о проведении лакокрасочных работ, отданный в войска накануне нападения? А все эти Директивы, которые вносили сумятицу в умы командиров всех уровней? И многое прочее, мало чем отличавшееся от перечисленного выше.

Как известно, гитлеровская Германия всю войну страдала от нехватки горючего и если бы не Румыния, то вообще, войну можно было бы не затевать. Но предатели в погонах озаботились проблемами немцев. Румыния далеко от главного удара немцев, да и Антонеску, вдруг, да и выкинет какой-нибудь фокус, воевать-то, не больно расположен, — взяли и расположили у самой границы, огромные запасы горючего, чтобы немецкие танки и авиация без задержек двигалась на Восток. После войны, как все это объяснить народу? Выдумали! Дескать, Сталин собирался напасть на Германию, поэтому загодя к границе всего понатаскали. Потом в архив засунули какие-то «писульки» о том, что хотели сразу «окружить немцев и разбить». «Наполеоны» задним числом, однако. Если готовилось вторжение в Европу, то должны были быть разработки: планы, карты, прочая военная документация, без которой ни армии, ни войны, — не бывает. А этого нет!

У немцев же сохранилась огромная документация по подготовке к нападению. Гальдер, даже дневник вел, где отражал мероприятия по подготовке нападения. По сути, если бы у нас было подобное, то это была бы та же «Барбаросса» — только, наоборот. Но, ведь, как известно, этих материалов нет. Как не было и такого интенсивного сосредоточения наших войск у границы, в отличие от немцев.

Еще несколько слов о 21-ом июня 1941 года. Знакомый нам генерал Блюментрит так вспоминал час «Ч» на советско-немецкой границе.

«Напряжение в немецких войсках непрерывно нарастало. Как мы предполагали, к вечеру 21 июня русские должны были понять, что происходит, но на другом берегу Буга перед фронтом 4-й армии 2-й танковой группы, то есть между Брестом и Ломжей, все было тихо. Пограничная охрана русских вела себя как обычно. Вскоре после полуночи, когда вся артиллерия пехотных дивизий первого и второго эшелонов готова была открыть огонь, международный поезд Москва — Берлин беспрепятственно проследовал через Брест. Это был роковой момент…»

Что должны были понять бойцы Красной Армии к вечеру 21-го июня? — по мысли немецкого генерала. Можно гадать о чем угодно, если не знать того, о чем читатель узнал в этой главе? Советский читатель был лишен этой правды, в том, далеком 1958 году, когда были опубликованы воспоминания Блюментрита. Понятно, что это перевод с немецкого, плюс советская цензура тех лет при Хрущеве, которая вполне могла подсократить высказывания данного генерала.

Блюментрит недоумевает, почему у русских все было тихо? Ведь они же, как ему было известно, уже получили ноту о разрыве дипломатических отношений, что означало войну между Германией и СССР. Кроме того, Гитлер на весь мир объявил, что нападает на Советский Союз и даже, по этому поводу, произнес довольно длинную речь по радио. Все это, по мысли немецкого генерала, должно было бы вызвать среди русских, по меньшей мере — суматоху, и как следствие, определенную активность на границе, однако этого не наблюдалось. Необъяснимым явлением для немецкого генерала была и отправка международного экспресса Москва- Берлин с Брестского вокзала в сторону Германии.

Думается, Блюментрит был обеспокоен тем, как бы русские не подстроили какую-нибудь коварную ловушку, но нет — все обошлось, на удивление, удачно!

«К 3 часам 30 минутам — это был час «Ч» — начало светать, небо становилось каким-то удивительно желтым. А вокруг по-прежнему было тихо. В 3 часа 30 минут вся наша артиллерия открыла огонь. И затем случилось то, что показалось чудом: русская артиллерия не ответила. Только изредка какое-нибудь орудие с того берега открывало огонь. Через несколько часов дивизии первого эшелона были на том берегу. Переправлялись танки, наводились понтонные мосты, и все это почти без сопротивления со стороны противника. Не было никакого сомнения, что 4-я армия и 2-я танковая группа застали русских врасплох.

Прорыв был осуществлен успешно. Наши танки почти сразу же прорвали полосу пограничных укреплений русских и по ровной местности устремились на восток. Только в Брестской крепости, где находилась школа ГПУ, русские в течение нескольких дней оказывали фантастическое сопротивление».

Вот и советские люди, те, которым удалось ознакомиться с подобным высказыванием генерала Блюментрита, были в недоумении от прочитанного: «Как же так произошло?» Да и по сей день, историки ломают копья, пытаясь отстоять, каждый свою версию внезапного нападения немцев.

Как видите, с помощью подсказки о ноте германского правительства врученной 21-го июня нашему правительству, текст перестает быть загадочным папирусом, а четко разъясняет недоумения немецкого генерала. Согласитесь, что, действительно, «странная» позиция советского командования. Немцы ноту вручили, а высшее военное командование «ваньку валяет» — как бы, не спровоцировать Германию на конфликт. Смотрите, мол, на границе по немцам не стреляйте! Вдруг ноту назад заберут и передумают нападать. Более пятьдесяти лет такими сказками нас кормили.

Также, неплохо перекликается с высказываниями Гюнтера Блюментрита и сам Франц Гальдер, упомянутый чуть выше. В своих дневниковых записях по первому дню войны, он так описывает хаос в частях Красной Армии. Есть, как говориться, на что, и у него обратить внимание читателя.