Нарский Шакал - Джон Марко

– Нет, господин! Это слишком опасно.

Награ взял дрожащую от напряжения руку искусника.

– Успокойся, мальчик, – выговорил Тарн. – Помоги мне спуститься.

– Трава слишком высокая! – протестовал Награ, послушно помогая искуснику слезть на землю. – Мы вас не увидим.

Тарн вздохнул.

– Я уже давно не нуждаюсь в няньках, Награ. Ешь и отдыхай. Я скоро вернусь.

Он слышал у себя за спиной возражения Нагры, но проигнорировал их. Ковыляя по высокой траве, он прибивал самые густые заросли палкой. Земля сильно пересохла, и примятая трава у него под ногами странно хрустела. Вскоре он уже едва был виден от кареты, а когда опустился на колени, окончательно скрылся из виду. Прикасаясь к земле, колени его издавали жалобный скрип. Палку он положил рядом. Сделал глубокий вдох и усилием воли очистил свое сознание. Издалека до него доносились юные голоса искусников, которые о чем-то ожесточенно спорили. Он отстранился от них, закрыл глаза и стал внимать ветру.

И погрузился в молитву…

Он обращался к Лоррису и Прис с просьбой наделить его мудростью и силой. А еще он просил прощения за свою жестокость и благодарил богов за то, что они вынудили его заглянуть в глубь себя. Дал им клятву измениться – при их содействии и благословении. Он почти закончил свой плач, когда послышался какой-то шорох за спиной.

Тарн бросил недовольно:

– Награ, право…

Открыл глаза, обернулся – и, ахнув, затаил дыхание. В нескольких шагах от него стояло гигантское животное – таких крупных он еще никогда не видел. Наклонив огромную кошачью голову к земле, зверь с интересом рассматривал Тарна своими желтыми глазами. Искусник замер. Уши огромной кошки прижались к голове – и на секунду она стала невидимой в высоких зарослях. Тарн медленно потянулся за палкой. Огромные немигающие глаза следили за ним.

Ему хотелось спастись бегством, но скрыться было негде. Да и бегать-то он был не слишком горазд. Медленно и трудно выпрямил он сначала одно колено, потом другое – и наконец встал во весь рост.

– Спокойно, – прошептал он, – спокойно.

Зверь сощурился и басовито зарычал. Тарн поднял руки на уровень пояса.

– Нет, нет, спокойно. Я – никто. Беспокоиться не о чем.

Он отступил на шаг.

Кошка не стала приближаться.

– Хорошо, – проворковал он, – хорошо.

– Господин!

Лев стремительно обернулся. Награ бежал к нему. На его лице запечатлелся невероятный испуг. Следом бежали Форн и Рейг. Лев зарычал и приготовился к прыжку.

– Нет! – закричал Тарн и ударил льва палкой.

Зверь снова обернулся. Открыл пасть, обнажил острые клыки и стремительно поднял огромную лапу.

И мир вдруг исчез.

40

Аркус, наследник Нара, плыл на корабле.

Волосы у него были черные, тело – сильное, молодое. Он решил, что ему едва исполнилось двадцать. С носа военного корабля он видел океанский простор, небо над головой было бесконечно высокое и синее – какое бывает в снах. На палубе этого гигантского корабля, флагмана флота, он находился один, и одиночество его не пугало. Поскольку он был молод, у него имелось только одно имя – Аркус. Время Черного Ренессанса еще не наступило, его еще не прозвали Черным Роком мира.

Издалека его манил берег Люсел-Лора – сияющая полоса на горизонте. Он плыл долго и томительно, стойко терпел завистливые взгляды матросов, которые везли его к цели. Сегодня Аркус не был правителем – и не будет еще много лет. Сегодня он был просто охотником, которого отправили обезглавить мифического зверя Люсел-Лора. Он решил, что подарит череп льва отцу, дабы доказать свою доблесть. Отец будет доволен, он убедится, что вырастил достойного, бесстрашного наследника.

Странно, как это бывает в снах, небо постепенно темнело. Аркус посмотрел за фальшборт. Под килем море начало пениться и кипеть, из его глубины поднялась голова ящера, потом еще одна – и еще две. Все они увенчивали гладкое змеиное туловище. Они поднялись над кораблем с его одиноким пассажиром и злобно уставились на него. Корабль резко остановился. Аркус Нарский посмотрел на змея и приказал ему убираться с дороги.

– Мне нужно в Люсел-Лор, чудовище! – крикнул он. – Не препятствуй мне!

Четыре остроклювые головы нахмурились.

– Кто ты такой, – спросили они, – и чего тебе надо? – Казалось, все головы говорят одновременно, свистящим хором.

– Я – Аркус Нарский, – гордо ответил он. – Будущий правитель целого континента. Ты – хранитель Люсел-Лора?

– У нас много имен, – хором ответили головы. Одна из них улыбнулась драконьей усмешкой.

– Я – Тарн, – объявила она.

Потом заговорили ее собратья.

– Я – Лисс.

– Я – магия Люсел-Лора.

– А ты? – спросил Аркус у той головы, что промолчала. – Как зовут тебя?

Молчаливая голова поднялась выше остальных.

– Я – Ричиус Вентран! – прогудела она. – Я – Шакал. Предатель.

– Мы – все, кто сражается с тобой, – засмеялись головы, на море началось такое волнение, что Аркус едва мог удерживаться на ногах. – Мы не даем тебе жить.

– Нет! – Аркус подошел к борту и погрозил кулаком исчадии ада. – Я бессмертен! Я не боюсь тебя!

– В юности ты был бессмертным, – сказала голова, назвавшаяся магией. – И тогда ты ничего не боялся.

– Но теперь ты стар, – добавила голова по имени Вентран. – Стар и слаб. Ты умираешь.

– Нет! – возопил Аркус. – Я никого не боюсь! Я здесь по поручению отца, чтобы поймать и убить льва и привезти домой его голову.

Голова по имени Лисс завыла:

– Ты убил нас! И теперь мы убьем тебя!

– Нет! – запротестовал Аркус. – Мне надо попасть в Люсел-Лор. Ты должен меня пропустить. Мир, Лисс. Я обещал тебе мир…

Теперь выли уже все головы, и Аркус почувствовал, как их обвинения терзают его, тащат обратно в его ужасную реальность. На него навалилась холодная тяжесть старости. Он крепче схватился за фальшборт, чтобы не упасть.

– Прекрати! – закричал он. – Прекрати, я требую!

Голова, которая назвалась Ричиусом Вентраном, опустилась ниже на своей змеиной шее, и ее ядовитый взгляд обжег Аркуса до глубины души.

– Ты ничего не можешь от нас требовать, старик! – прошипела она. – Мы бросаем тебе вызов, потому что ты слаб. Ты даже не можешь нас видеть. Ты слеп.

Аркус поднес руки к глазам. Он знал, что дракон сказал правду, и эта истина потрясла его, заставила проснуться. Рев пламени в камине гудел в ушах, но он не мог его видеть. Все было черным-черно. Он не видел света уже много недель. Аркус Нарский проклял свою слепоту и издал ужасающий вопль.

Только через час Бьяджио удалось успокоить императора. Вернувшись в Черный Город, граф отказался от своих обычных покоев и поселился в маленькой комнате неподалеку от спальни Аркуса – чтобы быть рядом, если случится нечто непредвиденное. Он услышал вопли Аркуса даже раньше слуг императора и, вбежав в спальню, нашел его обезумевшим от страха. Он впивался пальцами себе в глаза, словно хотел их выцарапать. Бьяджио с огромным трудом удалось удержать Аркуса – таким невообразимым был его бред.