НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ... - Сергей ГОРОДНИКОВ

Италия в конце Первой мировой войны вовремя переметнулась от оси с Германией и Австро-Венгрией к их противникам и оказалась в союзе с державами, которые стали победительницами. Но внутренний упадок производства, экономическое и политическое господство олигархов, идеологическое господство обслуживающих внутренних и иностранных владельцев крупного коммерческого капитала либеральных партий и политических сил в исполнительной власти, в правительстве не позволило стране воспользоваться плодами военной победы. Королевская власть Италии получила некоторые территориальные приращения в Истрии, ничего не дающие занятому трудовой деятельностью населению. Собственные производительные силы в условиях завершения буржуазно-демократической революции были слабыми, не конкурентоспособными, социально-политическое положение не устойчивым, внутренний рынок промышленных товаров захватили производители капиталистических держав. Безработица и нищета среди большинства тех итальянцев, кто жил производственными интересами, соседствовала с вызывающей роскошью олигархов и тесно связанных с ними правительственных бюрократов и аристократов. Коррупция, расхищение правительственных доходов, сомнительные банкротства были обыденным явлением.

Католическая церковь не имела серьёзного политического влияния среди образованных горожан и в армии, не в состоянии была противостоять разлагающему воздействию идеологического либерализма. Её положение в стране было двусмысленным. Она всю свою историю боролась со светской властью за собственное теократическое всевластие и в девятнадцатом столетии выступала против объединения страны королевской властью Савойской династии, которое лишало Папскую область государственной независимости. По сути папский престол после объединения Италии объявил себя пленником светской власти, был поглощён борьбой с ней. Светская аристократия платила церкви тем же. Как было и в Прусской Германии, она полвека, со времени появления объединённого итальянского королевства, отчуждала церковь от государства и от влияния на образование, на культуру страны, боролась против церковного понимания идеи народа. Ибо католическая идея народного патриотизма в недавно объединённой стране поощряла традиционный земляческий сепаратизм, так как в каждой земле за сотни лет государственной раздробленности сложилось собственное народно-государственное общественное самосознание крестьянства и мелких землевладельцев. Ослаблению влияния церкви способствовала осуществляемая правительством индустриализация, которая вырывала общинных крестьян из местных народных отношений и превращала в итальянский пролетариат с собственными интересами и социалистическим мировосприятием.

Главным выразителем интересов участников индустриального производства в Италии стала Социалистическая партия. Она быстро превращалась в парламентскую партию, оказывая объединительной политике правительства такую же поддержку, какую в прусской империи оказывала социал-демократическая партия. Фракция социалистов в парламенте помогла Джолитти осуществлять буржуазно-демократические революционные преобразования, но с захватом власти набирающими силу выразителями спекулятивно-коммерческих интересов и их представителями в политике и идеологии либералами социалисты перешли в оппозицию. Они превратились в главную оппозиционную партию. Но из-за непрерывного увеличения среди пролетарской массы индустриальных городов второго поколения наёмных работников с непролетарским мировидением и под влиянием кризиса в социалистическом движении Западной и центральной Европы итальянская социалистическая партия тоже была охвачена идейным разбродом и моральным кризисом, не предлагала путей коренного разрешения противоречий. У социалистов, неуклонно отходящих от пролетарского марксизма, не оказалось собственного мирового общественного мировоззрения, способного противостоять либеральному мировоззрению с его космополитическими целями и задачами утверждения глобального господства спекулятивно-коммерческого капитализма.

В Первую мировую войну армия переживающей буржуазно-демократическую революцию Италии набиралась в значительной мере из недавних индустриальных рабочих с городскими социалистическими воззрениями. И даже пройдя через Первую мировую войну, итальянская армия не приобрела то народно-патриотическое единодушие и самостоятельное политическое значение, какое имела набираемая в основном из крестьян армия в Англии во времена английской буржуазной революции или во Франции в эпоху Великой французской революции. Итальянская армия, как и социалисты, так же не смогла предстать серьёзным противником либералов и выразителей спекулятивно-коммерческих интересов, бороться с ними за власть. Страна погружалась в хаос, из которого не было видно выхода вплоть до Великой социалистической революции в России.

Большевистская революция в России породила раскол среди итальянских социалистов. Из среды социалистов начали выделяться выразители интересов пролетариата, которые подхватили ленинское коммунистическое мировоззрение и коммунистический идеал реформируемых народных общественных отношений; их вдохновила цель коммунистического глобального переустройства мира на основаниях понятной бессознательному общинному архетипическому умозрению всеобщей социальной справедливости, без городского рыночного капитализма и личного потребительского эгоизма. Мировоззренческое отрицание рыночного капитализма давало зарождающемуся итальянскому коммунистическому движению ясную революционную идеологию и моральную силу бороться с разрушительной для индустриального производства внутренней диктатурой коммерческого интереса и либерализма, искать поддержку среди носителей народного архетипического умозрения, как в городе, так и в деревне. Чтобы перехватить у коммунистов политическую инициативу, средние слои связанных с производственными интересами горожан должны были предложить собственную революционно отрицающую либерализм и личный потребительский эгоизм идеологию национально-городских общественных отношений. Она и появилась в главном и наиболее развитом промышленном городе страны, Милане, как идеология фашизма.

Новый идеал общественных отношений, который отвечал бы эпохе индустриализации и становления мирового рыночного капитализма, вначале обосновывали в Италии в основном гуманитарные философы, художники и писатели-мыслители. Народническая гуманитарная интеллигенция Италии в начале двадцатого века первой интуитивно почувствовала, а затем осознала распад народных общественных отношений среди второго-третьего поколения горожан, а так же неспособность светской королевской власти и католической церкви сохранить этическое, моральное и культурное воздействие на сознание этих горожан. Этнически итальянская гуманитарная интеллигенция теряла архетипическую ориентацию, и это растревожило её архетипическое бессознательное мироощущение. Поиск нового идеала общественных отношений, который успокоил бы итальянскую гуманитарную интеллигенцию, подавляющее большинство её духовных вождей стало искать на традиционном пути, стремясь оживить прошлое, обновить средневековый народный общественный идеал, народную этику и мораль, перенести их из среды феодально-земледельческих отношений собственности в среду городских рыночных отношений собственности. Таким образом эти вожди предполагали подчинить рыночные городские социально-политические отношения народным общественным отношениям, вырвать их из разлагающего влияния спекулятивно-коммерческого либерализма.