Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ) - "chuckcloud"

К слову, за те полгода, что прошли после ссоры с Джейком, сержант до такой степени погрузился в самобичевание и положил на себя хуй, что забил на бритье не только головы, но и ебала. Потому оброс за это время до неузнаваемости, став похожим на обдроченного бомжа из зассатой подворотни. Ни от брутальности, ни от смазливости не осталось и следа.

— Что за шляпа, Чарли? — отпихнул Том напарника и попытался встать, но тут же был с силой усажен на место двумя парами мусорских рук.

— Билли устроил для тебя бомбический сюрприз! Но я ничего не скажу! На то он сюрприз! — захлопал в ладоши Кент, умудрившийся ни разу не подкатить глаза и не цокнуть. Еще бы! Ведь такого рода мероприятия были по душе мистеру Хэннэму, в отличие от просиживания ментовских брюк на рабочем месте.

— Какой нахуй Билли? Какой, сука-бля, сюрприз? — опешил Том, хлопая глазами и не понимая нихуя.

— Ни слова больше! — закрыл ему рот рукой Чарли и всучил бокал шампанского. — До дна! — убрал он ладонь, а другой рукой подтолкнул бокал к губам именинника, заставив выпить.

Сержант поперхнулся «игристым» и закашлялся. Один из сослуживцев что было сил крутанул кресло, закружив Тома в денрожденном вихре, отчего толпа мусоров перед глазами Харди слилась в сплошные полосы.

Остановившись и сфокусировав взгляд, Харди уставился на происходящее, охуевая с каждой секундой все хлеще.

— Музыку! — скомандовал Хэннэм, щелкнув пальцами.

Один из парней водрузил на плечо бумбокс и нажал на кнопку воспроизведения.

— Кайли, дай мне… Кайли, дай мне, — запел из колонок румын, солист группы Akcent, свой хит «Kylie».

— Ну приступим! — решительно кивнул Кент, а какой-то юный патрульный достал чемоданчик и открыл его перед лицом до беспредела растерянного Харди. — К чертям это дерьмо собачье, Фрэнк! — потрепал Чарли по и без того растрепанной прическе напарника.

— Детка, ты растопила мое сердце, клянусь, я не лгу, — продолжал бодрящие песнопения румын из бумбокса.

Фрэнк достал из чемоданчика пену для бритья и помазок и начал намазывать обескураженное ебало Тома. Второй коп, на стальной бляшке которого значилось, что его зовут Майк, накинул на Харди парикмахерский пеньюар и извлек из нагрудного кармана ножницы и расческу.

— Сегодня вечером я, может быть, попытаю счастье, — не унимался румын.

— Ну, за тебя, дружище? — обновил бокал Чарли, подсыпав туда какого-то порошка, и влил в рот сержанту.

— Что это, сука-бля? — прохрипел Том, проглотив сомнительное пойло.

— Спиды! Билли угостил! — радостно пояснил за наркотик Хэннэм. — Давайте, парни, ускоряемся! — подбодрил он мусоров, которые колдовали над Харди.

— Я вижу, ты хочешь меня. Я мечтаю о тебе каждую ночь… Каждую ночь… — веселился голос из бумбокса. — Кайли, дай мне только один шанс…

Фрэнк тщательно сбривал нелепую бороду, а Майк усердно начесывал волосы на голове сержанта.

— Ты сводишь меня с ума, ты постепенно сводишь меня с ума, — уже по пятому кругу голосил неугомонный румын.

— Хм… Недурно, недурно… — спустя десять минут, оценивающе осмотрел друга Кент, почесывая подбородок.

— Я думаю о тебе, детка, я не могу выбросить тебя из головы, — подпели румыну все мусора в кабинете, одобрительно закачав лысыми головами.

— Готово! — воскликнул Майк, сделав завершающий мазок бриолина.

— Мне везет, мне так везет, мне везет, ведь сегодня я пересплю с тобой! — верещал румын, восторгаясь результатом.

Два детектива подняли сержанта под руки и поставили перед зеркалом, которое держали еще два полицейских.

Взглянув на отражение, Том не то что охуел — ебанулся. Мало того, что ебало было не на шутку выбрито и, кажется, даже припудрено, так еще и Майк соорудил из растрепанных волос ебейшую прическу, уложенную пышной элегантной волной и намертво зафиксированную бриолином.

Но не успел Харди вымолвить и слова, как перед ним предстал пухлый усатый детектив, держащий в руках вешалку с парадной формой — не на шутку наутюженной и обвешанной орденами и аксельбантами.

Том открыл было рот для возмущений, но Чарли заткнул его очередной порцией шампанского со спидами. Воспользовавшись моментом, менты, которые и сами пригостились подгоном от некоего Билли, стянули с сержанта повседневную форму и облачили его в праздный костюм, не забыв прикрепить к груди значок. В тот же миг Харди превратился из непромытого депрессивного дегенерата в элитную полицейскую шлюшку, при виде которой все девчонки скинули бы с себя свои блядские трусики.

— Кайли, дай мне… — подытожил румын из бумбокса, подняв настроение всем мусорам, за исключением одного лишь Тома, который от всех манипуляций превратился в нарядную сову, бьющуюся в агонии сорвавшегося суицида.

Менты подхватили сержанта и, подкидывая его к потолку, потащили прочь из участка. У входа уже ждал кортеж полицейских тачек, завывающих сиренами на весь Сиэтл. Тома погрузили в одну из машин, все остальные также расселись по местам, и мусорская процессия двинулась навстречу приключениям.

— Да что, сука-бля, происходит? — в очередной раз спросил Харди, когда ментовские седаны остановились. — Где мы? Хули вам надо, шмаровозы?

— Слишком много вопросов, — ухмыльнулся Чарли, вылез из машины и открыл другу дверь.

— Вишенка и черешенка? — прочитал сержант вывеску над входом. — Вишенка, сука-бля, и черешенка? Это что — стрипклуб? — состроив возмутительное ебало, указал Том на неоновую вывеску в виде голой девки, интимные места которой прикрывали красные ягодки.

— Да! — торжественно хлопнул в ладоши Кент и, схватив Харди за рукав, потащил в клуб. Все остальные менты двинулись за ними.

Внутри играла не слишком громкая музыка. Приглушенный свет мигал розово-красным, а под потолком крутился стробоскоп. На шестах тут и там крутились полуголые длинноногие девицы и мускулистые парни. Воскресным вечером посетителей было не очень много. В основном одинокие непрезентабельные мужики-завсегдатаи и несколько женщин бальзаковского возраста, пришедших посмотреть на молодые тела.

Кент усадил сержанта за один из столиков, который уже ломился от выпивки и закусок.

— Билли — красавчик! Организовал все по высшему разряду, — закивал Чарли, плюхнувшись на диванчик рядом с другом.

— Да кто такой Билли кто-нибудь мне, сука-бля, объяснит? — непонимающе развел ладонями Том.

— Ну вот и приехали, сержант Харди! Не знаем собственных коллег? — подошел к столику Том Хэнкс, на плечах которого висел эргорюкзак, где дремал Колин. — Билли Костиган, детектив нашего отдела. Кстати, и впрямь, где он?

Мусора незадачливо стали оглядываться и чесать затылки в поисках загадочного Билли.

— Ладно, все это неважно! — отмахнулся Хэннэм, наполняя рюмки водкой. — Главный у нас сегодня вовсе не старина Билли, а наш дорогой дружище сержант Том! Так что выпьем за тебя, братан!

Парни махом осушили рюмки, Харди же помог это сделать Кент, взяв его за щеки и влив водочку тонкой струйкой в пухлый рот. Все уселись за стол, и началась пьянка. Том же продолжал нихуя не понимать, бестолково озираясь по сторонам. Что он тут забыл? Ведь у него были совсем иные планы на этот вечер! Но, очевидно, никто не даст ему так просто покинуть сей праздник. Поэтому Харди решил безучастно дождаться, когда сослуживцы надерутся до беспамятства и положат на именинника хуй. А до этого Том просто тихо посидит в сторонке, попьет водочку, пока похотливые менты будут рассматривать сиськи и жопы танцовщиц, да спускать им в трусы те несчастные гроши, что платит им государство.

Харди закурил и уставился на сцену, погрузившуюся в мрак. Вдруг заиграла эпическая музыка, и на сцену упал луч прожектора. Из-за бархатной кулисы показался огромный муляжный молот, а следом за ним эффектно выпрыгнул блондин. Длинные волосы были заплетены в небрежные косы по бокам, торс обтянут в фольгированную броню. На спине красовался алый плащ, а кожаные штаны были заправлены в высокие сапоги.

— Дамы и господа! Шоу начинается! — провозгласил он, поправив на голове бутафорский шлем с крыльями по бокам. Блондин что есть мочи раскрутил молот и начал танцевать, неоднозначно двигая бедрами.