Энциклопедия «Литература и язык» (с иллюстрациями) - Издательство «Росмэн»

(А. С. Пушкин, «О прозе»)

Иногда перифразом называют также перепев – жанр пародии, в котором предметом осмеяния является не форма пародируемого произведения, а вкладываемое в неё новое содержание (Н. А. Некрасов: «И скучно, и грустно, и некого в карты надуть».)

ПЕРМИ́ТИН Ефим Николаевич (1895/1896, Усть-Каменогорск Семипалатинской губ. – 1971, Москва), русский прозаик. Родился в семье столяра-краснодеревщика, искусного слесаря, кузнеца, мастера на все руки, который сумел передать сыну любовь к красоте, умение трудиться. Образ отца позднее найдёт воплощение в автобиографической повести «Раннее утро» (1958) и в романе «Первая любовь» (1962). Большое влияние на будущего писателя оказала мать, талантливая сказительница и песенница. Она приобщила сына к богатству народной речи, к фольклору. Окончив 3-классное городское училище, Пермитин работал на фабрике, экстерном сдав экзамены за курс учительской семинарии, поехал в таёжный посёлок Горного Алтая, чтобы обучать детей грамоте и быть ближе к природе. Во время 1-й мировой войны был на фронте; в годы Гражданской войны воевал против колчаковцев, после ранения был демобилизован, работал учителем. Был одним из инициаторов издания журнала «Охотник Алтая» (1923), в котором в 1923 г. были опубл. первый рассказ «Памяти поэта-охотника», стихотворение «Весенние мотивы», пьеса «Сон или явь?», статьи, фельетоны и т. д. В 1927 г. в Новосибирске отдельной книгой был издан рассказ «В белках». Сибирской деревне посвящены повесть «Когти» (1931), романы «Капкан» (1932) и «Враг» (1933), опубл. в журнале «Сибирские огни». Писатель реалистично показал жестокость сельской жизни, непримиримость классовых противоречий, манипулирование «вождей» сознанием крестьян. Книги Пермитина стали новым словом в жанрово-тематических поисках литературы 1930-х гг., в создании народных типов, которых литература о деревне ранее не знала. Вдохновлённый успехом произведений, писатель переехал в Москву. В 1936 г. Пермитин опубликовал роман «Любовь». В 1938 г. писатель был арестован по обвинению в антисоветской деятельности, 7 лет провёл в тюрьме и ссылке. После войны благодаря ходатайству М. А. Шолохова вернулся в Москву, занялся литературной работой. В 1947 г. был опубл. роман «Друзья», который вместе с ранними произведениями «Капкан», «Враг», «Любовь» и «К вершинам» составил роман-эпопею «Горные орлы» (1951). Автобиографический роман-трилогия «Жизнь Алексея Рокотова» включает повесть «Раннее утро», роман «Первая любовь» и «Поэму о лесах».

ПЕРРО́ (perrault) Шарль (1628, Париж – 1703, там же), французский писатель-сказочник. Последний из четырёх сыновей в семье адвоката, Перро первоначально вошёл в литературу вместе с двумя своими братьями – Клодом и Никола, сочинив бурлескную поэму, пародирующую одну из песен «Энеиды» Вергилия. В 1687 г. Перро выступил в стенах Французской академии с чтением своей поэмы «Век Людовика XIV», в которой заложил основы «спора о древних и новых авторах». Писатель защищал эстетические достоинства новой литературы как в этой поэме, так и в литературно-критическом диалоге «Параллели между древними и новыми в вопросах искусства и наук» (1688—97). В историю литературы из сочинений Перро вошли прежде всего «Истории, или Сказки прошлых лет» (др. название – «Сказки матушки Гусыни», 1697), хотя сам автор придавал им не слишком большое значение и даже опубл. их под именем своего сына. Среди др. сочинителей литературных сказок – жанра, весьма популярного во Франции 1690-х гг., Перро выделяется тем, что он соединил в сборнике традицию светской галантной литературы с фольклорной традицией, стилистику простого, «наивного» устного рассказа и изысканность письменной речи, поучительность и иронию. Сборник «Сказки матушки Гусыни» включал восемь сказок, среди которых – «Спящая красавица», «Синяя Борода», «Красная Шапочка» и др.; проза чередовалась в них со стихами.

Иллюстрация к сказке Ш. Перро «Красная Шапочка». Художник В. Канивец. 1990-е гг.

В сказках Перро благодаря совершенной – ясной, точной, тонкой – технике повествования органично соединялись обыденное и чудесное, весёлое и страшное, и, следуя классицистическому правилу благопристойности, Перро нигде не преступал меры, не грешил против хорошего вкуса. Перро одновременно ориентировался на юного и на взрослого читателя. Причём стихотворные «моралите», которыми завершались сказки, с их игровой иронической двусмысленностью, больше рассчитаны на взрослых, не случайно они не воспроизводятся большей частью в изданиях для детей. Но именно детская аудитория в разных странах мира оказалась самой благодарной для Перро. Подобно сюжетам и персонажам басен Лафонтена, герои сказок Перро – от Красной Шапочки до Кота в сапогах, от Золушки до Мальчика-с-пальчик – стали узнаваемыми и любимыми повсюду.

ПЕРСОНА́Ж, субъект действия, переживания, высказывания в произведении, а также носитель точки зрения на действительность и других персонажей; в этом же значении используются словосочетания «литературный герой» и «действующее лицо» (преимущественно в драме). В данном синонимичном ряду слово «персонаж» наиболее нейтрально и общеупотребительно, т. к. не несёт никаких дополнительных значений: словосочетание «действующее лицо» предполагает совершение поступков и не очень удобно для обозначения бездействующих лиц (таких, как персонажи пьесы С. Беккета «В ожидании Годо»), а термин «герой» долгое время имел эмоционально-оценочную окраску, подразумевая яркость, необычность, исключительность изображаемого человека.

Чаще всего персонаж представляет собой образ человека, наделённого определённым социальным статусом, мировоззрением и эмоционально-психологическим складом, чертами внешности, особенностями речи и поведения. Однако персонажами, наряду с людьми, могут быть и животные – в том числе в реалистических произведениях («Холстомер» Л. Н.Толстого, «Белолобый» и «Каштанка» А. П.Чехова, «Сны Чанга» И. А.Бунина), – а также неодушевлённые предметы, природные стихии, божества, олицетворённые добродетели и пороки, всевозможные фантастические существа. В ряде жанров и видов литературы подобные персонажи весьма вероятны и даже обязательны: мифы, мистерии, сказки, научная фантастика, фэнтези, антиутопии и сатирические произведения гротескно-аллегорического плана («Путешествие Гулливера» Дж. Свифта, сказки М. Е.Салтыкова-Щедрина, «Собачье сердце» М. А. Булгакова, «Война с саламандрами» К. Чапека, «Кролики и удавы» Ф. А.Искандера и др.). В подобного рода фантастических произведениях нередко превращение человека в животное и наоборот (Луций из «Метаморфоз» Апулея, Шарик/Шариков из «Собачьего сердца», кот Бегемот из «Мастера и Маргариты» М. А. Булгакова).

Персонажную сферу эпических и драматических произведений составляют не только обособленные индивидуальности, но и собирательные герои, прообразом которых является хор в античной драматургии. Автор, как правило, избегает индивидуализации каждого участника массовой сцены, ограничиваясь обобщением, воспроизводя наиболее характерные проявления коллективного персонажа: возгласы, детали одежды, особенности поведения, выявляющие особенности массовой психологии. Групповые, коллективные персонажи характерны для масштабных произведений, претендующих на широкий охват действительности и изображение важных исторических и социально-политических событий: исторические пьесы У. Шекспира («Юлий Цезарь», «Кориолан» и др.), «Борис Годунов» А. С.Пушкина, «Война и мир» Л. Н. Толстого, «Кому на Руси жить хорошо» А. Н.Некрасова, трилогия Р. Роллана «Драмы революции» («14 июля», «Дантон», «Робеспьер»), «На Западном фронте без перемен» Э. М. Ремарка, «Тихий Дон» М. А.Шолохова и т. д.

В зависимости от участия в действии или подробности изображения литературные герои могут быть главными, второстепенными и эпизодическими. Степень полноты и конкретности изображения персонажа зависит от рода и жанра произведения, места персонажа в сюжете произведения (главные герои, занимающие центральное место в образной системе, как правило, представлены наиболее полно и многосторонне), творческого метода писателя: о второстепенном персонаже реалистического произведения в социальном и психологическом плане может быть сказано гораздо больше, чем о главном герое модернистского романа или абсурдистской пьесы.

По степени индивидуализации и полноты изображения среди персонажей выделяют художественные характеры и типы. Наряду с ними в произведениях встречаются «персонажи – сюжетные функции», выступающие лишь в качестве приводного ремня фабульного действия и лишенные индивидуальных признаков. Таков, например, жандарм, сообщающий о прибытии настоящего ревизора («Ревизор»), многие персонажи жанрово-тематических канонов массовой литературы, чьё содержание исчерпывается сюжетной ролью: «жертвы», без которой не может обойтись ни один детектив, «вредителя», «помощника» главного героя и т. п.