Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы - Дмитрий Стародубцев

Но вот кто-то посетовал на притеснения, творимые авидронами. Тут-то и началось. Несчастный ДозирЭ побледнел, прижался спиной к стене, в любое мгновение ожидая, что на него набросятся и разорвут на части. Ему пришлось воочию убедиться, как необыкновенно сильна ненависть маллов к нему и к таким, как он. И он пожалел о том, что явился сюда: на этот раз маллы вряд ли отпустят его живым. Однако он должен был это сделать!

…Все последнее время ДозирЭ думал над тем, как исполнить указание Сюркуфа. Пока он размышлял, Бредерой не мешкал, видимо заботясь о поручении Хавруша, который просил избавиться от двух авидронов. Несколько раз жизнь новоиспеченного Вишневого подвергалась смертельному риску. Сначала пожар, когда дотла сгорела кратемарья, а потом нападение разбойников прямо на улице, в центре Карле Ролей, средь бела дня. Тогда ДозирЭ и Идалу при помощи Кирикиля удалось отбиться. Восемь злоумышленников осталось лежать на земле. Но что дальше? Разве Бредерой на этом успокоится?

– Послушай, ДозирЭ, – сказал однажды флегматичный Идал, – Если ты хочешь, чтобы мы выжили, сделай так, как мы с тобою замыслили.

– Ты думаешь – получится? – в сомнении почесал затылок ДозирЭ.

– Уверен! – убежденно отвечал эжин…

За две триады до синдана ДозирЭ как ни в чем не бывало явился к Бредерою, который вот уже несколько дней безвылазно находился в Карле Ролей, поджидая какого-то важного гостя. Авидрон сообщил маллу, что обладает важными сведениями о ближайших намерениях Грономфы касательно племен, населяющих Малльские горы, и, поскольку сведения эти имеют первостепенное значение, он хочет открыть их сразу перед всеми малльскими вождями. ДозирЭ даже показал Бредерою свиток, якобы содержавший эти сведения.

– Это невозможно, – решительно отвечал вождь, с жадным любопытством поглядывая на онис. – На синдан не допускаются инородцы. Передай онис мне, и я сам поведаю вождям о намерениях Авидронии. Если твои сведения окажутся полезными, ты можешь рассчитывать на щедрое вознаграждение. – И Бредерой протянул к свитку руку.

– Нет, славный вождь, – молодой человек убрал онис подальше, – так не пойдет. Я заплатил чистым золотом за это сообщение и теперь не упущу своей выгоды. Тем более что в этом послании содержится не все, о чем вождям следует знать. Часть тайны хранится в моей голове. Благодаря мне маллы могут разведать то, что, возможно, сохранит всем им жизнь!

Поначалу Бредерой спорил, настаивал, пытаясь сломить несговорчивого авидрона, но, видя, что он непреклонен, а доводы его один убедительнее другого, вскоре успокоился.

– Ладно, – сказал он, – я верю твоим клятвам и помогу тебе попасть на синдан. Сдается мне, что твои сведения действительно крайне важны для нашего народа. Узнав их, наши вожди тебя наверняка отблагодарят по-малльски: или отсекут твою голову, вместе с тайной, которая в ней содержится, или щедро одарят золотом. Если произойдет второе – помни: ты должен мне половину. Но если ты меня обманешь, если за всем этим кроется какой-то подвох, знай: я найду тебе везде, где бы ты ни укрывался, и выпотрошу твои кишки, а сердце твое принесу в жертву Якиру!…

Так ДозирЭ добился своего и теперь, пробравшись туда, куда еще ни одному авидрону не удавалось проникнуть, – на священный синдан, видел всех малльских вождей, слышал все их разговоры. Половина Вишневых плащей, узнай они о его успехах, верно, задохнулись бы от зависти…

Вскоре ДозирЭ чуть обвыкся и стал понемногу прислушиваться к тому, о чем говорили маллы. Собственных знаний малльского языка вряд ли бы хватило, чтобы во всем разобраться, но, к счастью, Бредерой приставил к нему одного из своих приближенных, который по-авидронски пересказывал речи вождей, опуская лишь самые грязные оскорбления коротковолосых. Синдан как бы разделился на два лагеря. Старые и опытные вожди, такие, как Аквилой и Аз, при полной поддержке белобородых, призывали к миру, пытались убедить синдан в том, что с авидронами необходимо дружить, и их поддерживали едва ли не все представители равнинных селений. Однако молодые вожди-горцы, такие, как Бахи, Хитрой, Мегеринк, Шум, возбужденные до крайности жарким спором, требовали всеми силами добиваться независимости маллов от кого бы то ни было и призывали к немедленной войне. Авидронам не место в Малльских горах!

Минул полдень. Наконец дело дошло до одноглазого Ахлероя, который до сих пор, на удивление всем, больше молчал. Он степенно вышел на середину, как-то злорадно глянул на отца, скользнул уничтожающим взглядом по лицу ДозирЭ и, вдохнув полную грудь воздуха, пламенно заговорил:

– Я долго, братья мои, ждал этого момента. Может быть, всю жизнь. И вы это знаете. Еще ребенком я понял, что авидроны пришли в наши пределы не только чтобы строить Великую Подкову – то лишь повод, клянусь Якиром, – но, прежде всего, чтобы лишить нас права на собственный выбор, подчинить, сделать послушными безмолвными рабами. Безжалостные завоеватели, бесконечно жадные, безгранично подлые – коротковолосые, которым всегда всего мало, решили захватить и наши земли, завладеть всеми нашими богатствами – ведь у нас их не счесть. Ни для кого не секрет, что в Малльских горах есть и золото, и серебро, и паладиум, и даже изумруды. Я уже не говорю о мраморе, граните, железной руде. А наши соляные копи близ Царинглоумрой? И нас бы не только захватили, но и уничтожили, если б не наши легендарные предки, многие из которых перешли в подземную долину Мертвых, как и подобает нашим мужчинам, с мечом в руках. Их не соблазнили сладкие посулы иноверцев, они не искали спасенья, а бесстрашно сражались и с гордостью умирали, в то время как их несчастных родственников целыми деревнями угоняли в рабство. И всё это ради того, храбрые мои соплеменники, чтобы мы сейчас имели возможность собраться на этот синдан и открыто, не оглядываясь с верноподданнической заискивающей улыбкой на Авидронию, говорить все, что думаем. С годами я лишь укрепился в своем мнении, ибо получил великое множество доказательств подлых замыслов коротковолосых. И даже мой отец – мудрейший Аквилой, известный всем вам как истый миротворец, не смог меня переубедить, как ни старался. Однажды он даже отправил меня послом в Грономфу, чтобы говорить о мире с самим Инфектом Авидронии, и вы все помните, чем моя поездка закончилась…

Тут Ахлерой вдруг что-то вспомнил и бросил на ДозирЭ испепеляющий взгляд. Многие обернулись или выглянули из-за спин товарищей, чтобы увидеть того, кто удостоился этого гневного взора. Щеки авидрона запылали, но он не опустил глаз, а только сжал скулы, и на них заиграли желваки.

– В той поездке я потерял око, – продолжал со злобной дрожью в голосе молодой вождь. – На меня, используя подлую хитрость, трусливо напали… А Инфект так меня и не принял. Потом я понял, что он, трусливый негодяй, и не собирался с нами о чем-либо разговаривать. Он, хотя и считается у авидронов богом, такой же обычный коротковолосый, как и его подданные, потому что золотой блеск наживы сделал слепцом и его!

Громкие одобрительные возгласы не позволили Ахлерою продолжить. Когда он вновь заговорил, его жаркая тирада уже была хлесткой, как удар паранга. Она зажгла сердца многих вождей, и вскоре в бофорде не осталось равнодушных, даже старцы затрясли бородами, обеспокоенно друг с другом переговариваясь. Аквилой хотя и был всерьез встревожен откровенной непримиримостью сына к авидронам, которую он впервые выказывал не таясь, тем более в присутствии чужаков, что было весьма опасно и в будущем могло оборотиться крупными неприятностями, но даже он с восхищением наблюдал за Ахлероем, находя в его поведении те знакомые черты, которые в молодости были присущи ему самому.

– К чему я всё это говорю, спросите вы меня, – говорил Ахлерой. – Да к тому, что не хватит ли нам выяснять, кто кого обидел и кто кому задолжал? Малльские междоусобицы выгодны только нашим врагам. Разве для этого мы собираем синдан? Не следовало бы нам, вместо разговоров об угнанном табуне лошадей, позаботиться о судьбе Малльских гор, о судьбе всего нашего народа? Наша сила в беспримерной храбрости, а слабость наша в отсутствии единства, в отсутствии одного всесильного вождя, который смог бы твердой рукой собрать все земли, все богатства, объединить все отряды в одну большую армию. Поэтому настало время создать единое государство – Маллию. Ведь мы для этого уже вполне созрели. Надо выбрать себе одного вождя, самого мудрого, но прежде всего – самого отважного. И назвать его интолом. И тогда не страшны нам будут авидроны либо любые другие враги, потому что мы станем настолько богаты и сильны, что соперничать с нами будет смерти подобно. Ну а если мы еще немного промедлим, сами погибнем. Времени уже не осталось…

Опять Ахлероя прервали, но на этот раз весь синдан вспыхнул, словно факельница. Многие вскочили с мест, закричали, затопали. Шум был такой, что деревянная бофорда завибрировала и копьеносцы снаружи, окружавшие строение, от испуга взяли оружие на изготовку. Кто-то крикнул: «Аквилоя интолом Маллии!» – и десятки глоток поддержали этот возглас. Через мгновение другой голос воззвал: «Ахлерой – наш вождь!» – и тут же про Аквилоя забыли, и теперь все кричали: «Ахлерой! Ахлерой!»