Терновый Король - Грегори Киз

В какое бы дело он ни ввязался, все равно уже увяз в нем по самые уши. Поэтому поворачивать назад было слишком поздно. Оставалось лишь уповать на то, что, в конечном счете, все его усилия не будут напрасными. А если ему улыбнется фортуна, то, возможно, даже обернутся каким-нибудь вознаграждением.

На горизонте уже зарозовело коралловое одеяние госпожи Аусы, и звезды над головой начали гаснуть. Рассвет застиг путников на открытой местности, где они могли стать легкой добычей для всадников. Поэтому пришлось ускорить шаг. Если опасения Энни подтвердятся и за ними будет продолжаться погоня, то возвращение в замок Орчавии окажется далеко не лучшим выходом из положения. Казио не хотел платить графине дурной монетой за оказанное ему гостеприимство. Пусть ее замок был вполне безопасным местом для укрытия, тем не менее полагаться на защиту двух фехтовальщиков и женской прислуги никак было нельзя.

– Неподалеку есть одно заброшенное имение, – начал размышлять он вслух.

Как-то раз его туда затащил з'Акатто в надежде найти винный погреб, до которого еще не добрались бродяги. Как ни странно, им повезло, и они в самом деле отыскали погреб. Правда, вино за давностью лет уже превратилось в уксус.

– Я придумал, где можно спрятаться, – наконец заявил Казио.

В конце концов, если он не смог выиграть поединок с одним рыцарем, чего можно было ждать от встречи с десятью или, что еще хуже, двадцатью ему подобными? Ошибка отца Казио заключалась, именно в том, что он выбрал себе неправильного противника и неправильную причину, из-за которой состоялась дуэль. Позволить себе допустить такой промах Казио никак не мог.

Энни ничего не ответила. Последнее время она вообще шла молча, слегка прихрамывая. Судя по всему, девушка натерла ногу. И неудивительно: сандалии, которые носили они с Острой, были не приспособлены для подобного рода путешествий.

Колесница господина Аббуло уже довольно высоко поднялась в небо, вытащив вместе с собой дневное светило, которое сияло на мутном горизонте огненно-оранжевым диском. Вскоре Казио отыскал полуразрушенные стены древнего замка. Его мучила жажда, но он не знал, насколько хорошо сохранился колодец. Что же касается найденного ими прокисшего вина, то з'Акатто в приступе разочарования перебил все бутылки.

Они уже почти добрались до стен старого замка, когда Казио услышал топот копыт, оглянулся назад и увидел, что к ним приближаются два всадника. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, откуда они взялись, тем более что поднявшееся солнце сверкало золотистым блеском на их доспехах.

– Может, они нас еще не заметили? – теша себя несбыточной надеждой, произнес он, проведя девушек в кедровую аллею, раскинувшуюся по соседству с заброшенным замком. – Быстрее.

От ворот остались одни столбы. Окружавшая замок крепостная стена в одних местах была путникам по колено, а в других – возвышалась над головой. Сорняки и небольшие оливковые деревья, проломив каменные плиты, заполонили собой весь двор. Некогда это местечко приглянулось некоему господину Селвансу. Он нашел его подходящим, потому что отсюда открывался хороший обзор. Это было весьма удобно, поскольку позволяло издалека видеть приближавших к замку врагов.

– Но мы же тут будем, как в ловушке, – испугалась Энни.

– Уж лучше здесь, чем в открытом поле, – резонно заметил Казио. – Смотри, какой узкий проход ведет вниз. Он не позволит им спуститься в погреб на конях. К тому же в таком узком пространстве им будет трудно размахивать своими неуклюжими тесаками. А мне это даст хоть небольшое, но преимущество.

– Какое еще преимущество? Ведь ты едва держишься на ногах, – заметила Энни.

– Да. Но Чиоваттио, который едва держится на ногах, стоит шести целых и невредимых воинов. А я пока вижу только двоих.

– Не надо меня обманывать, Казио. Скажи честно: есть ли у тебя хоть малейшая возможность одолеть этих рыцарей, если мы последуем твоему совету и спустимся в погреб?

Казио пожал плечами.

– Честно говоря, не знаю, – признался он. – Но знаю наверняка, что на открытой местности мне не удастся это сделать.

Собственные слова прозвучали для него самого как-то странно, несмотря на то что он уже об этом думал. Он взял за руку Энни, и та не воспротивилась его жесту.

– Пешком и средь бела дня, – произнес он, – нас настигнут прежде, чем если мы найдем надежное укрытие. Так что стоит ли раздумывать, когда выбора все равно нет?

Он направился в винный погреб, и девушки неохотно последовали за ним.

– Здесь пахнет чем-то вроде уксуса, – заметила Энни.

– Это и есть уксус, – подтвердил Казио. – Оставайтесь здесь, – добавил он, а сам повернулся, чтобы покинуть погреб.

Но на какой-то миг мир в его глазах странным образом перевернулся, и он вдруг обнаружил себя лежащим на холодном каменном полу.

– Казио! – вскрикнула Остра и бросилась ему на помощь.

– Пустяки, – пробормотал он. – Небольшое головокружение. Возможно, один поцелуй поправит дело.

– Он совсем слаб. И не сможет с ними сражаться, – заявила Остра. – Они убьют его.

– Кто знает. Может, они даже не догадываются о том, что мы здесь, – резонно предположил Казио.

Однако топот конских копыт, который слышался уже совсем рядом, не оставлял никакой надежды остаться незамеченными.

– Мне позарез нужен поцелуй, – прошептал Казио.

В полумраке подвала не было видно, как вспыхнуло от смущения девичье лицо. Тем не менее Остра наклонилась и прикоснулась к его рту губами. Они источали сладостный запах – аромат слив и вина, и Казио не удержался, чтобы не прильнуть к ним поцелуем, который оказался столь страстным, словно был последним в его жизни. Ему хотелось попросить о подобном одолжении и Энни, но юноша не стал этого делать, решив про себя, что та все равно не согласится. Так стоит ли тратить на безнадежные уговоры время и силы?

– Это будет мне служить наградой за труды, – произнес Казио, поднимаясь на ноги. – Теперь мне будет куда приятней защищать вас, милые леди.

Трясущимися ногами он начал пересчитывать ступеньки, взбираясь по лестнице к солнечному свету, где уже мельтешили подозрительные тени.

Непонятно почему, но на память ему вдруг пришла песня, которую, когда он был совсем ребенком, любил напевать его отец. Это была та самая песня, из которой он впервые услышал о пурпурной луне.

Кто подскажет: ждать когда тучи в гости к нам?Когда стихнет на лугу лягушачий гам.

Кто ответит: кручи гор море съест когда?А тогда, когда из туч выльется вода.

Ну а пурпурной луны мы услышим звон?Да, когда придет старик и проснется терн.

Он помнил эту строчку потому, что, в отличие от прочих, она всегда казалась ему лишенной смысла.