Журнал Наш Современник №7 (2003) - Журнал Наш Современник

В другой статье, посланной с этого направления, приводился текст радио­граммы командира истребительной бригады, посланной 8 июля в вышестоящий штаб: “…Бригаду атакуют 300 танков. 1 и 7-я батареи погибли. Ввожу в бой свой последний резерв — 2-ю батарею. Прошу помочь боеприпасами. Или устою, или погибну. Рукосуев”.

“Главное — уничтожение танков!”

Как бы отважно ни дрались наши стрелковые подразделения, какой бы урон они ни наносили вражеской пехоте, главной была борьба с танками врага. Особенно с “тиграми”. К этому войска готовились заранее, политуправление нашего Воронежского фронта успело выпустить “Памятку бронебойщику”, “Памятку артиллеристу — истребителю вражеских танков”, “Памятку пехотинцу по борьбе с вражескими танками”, листовки с рисунками новых танков врага и советами, как с ними успешно бороться. В нашей фронтовой газете “За честь Родины” была напечатана целая полоса-плакат, наглядно демонстриро­вавшая уязвимые места “тигра”.

Но несмотря на наличие таких рекомендаций бить “тигры” в лоб было бесполезно: почти 200-миллиметровая крупповская сталь была весьма надежной. И все же наши бойцы доказали, что “тигры” можно и должно уничтожать не только из крупнокалиберных орудий, но и с помощью бутылок с зажигательной смесью и даже из противотанкового ружья. Надо только знать, куда целиться, да иметь мужество смотреть на них прямо, не отводя взгляда. Это, пожалуй, самое главное условие успеха. И об этом часто напо­ми­нали в своих публикациях мы, корреспонденты, посылая свои материалы в газету из районов, где происходили боевые действия.

Именно так, со знанием дела, уверенно и мужественно, действовали бойцы под командованием офицера Павла Шпетного, занимавшие оборонительные позиции в районе печально известных сел Полежаево и Прелестное, оказавшихся в эпицентре прохоровского танкового сражения. Сюда, на южный фас Курской дуги, Шпетный прибыл из военно-пехотного училища и возглавил взвод противотанковых ружей, состоящий из 9 человек, таких же молодых и решительных патриотов, как и сам комвзвода. За короткое время нахождения в обороне Павел Шпетный успел по полной программе подготовить каждого бронебойщика к предстоящим суровым боям, и это оказалось решающим условием победы. А бой оказался внезапным и ужасным. Гитлеровцам непременно надо было овладеть высотой, что около Полежаева, на которой как раз и находился взвод гвардии старшего лейтенанта Шпетного. Завязалась ожесточенная неравная схватка. На горстку советских храбрецов двигалась большая группа фашистских тяжелых танков. Бронебойщики не дрогнули и уверенно, прицельно открыли дружный огонь. Запылала одна машина, другая, третья... Но и силы советских патриотов таяли от страшного ураганного огня, который сплошным потоком изрыгался из стволов тяжелых танковых орудий. Героически погибли сержанты Иван Охранкин и Николай Сухоревский. Затем замолкло ружье рядового Павла Проскурякова. А вражеские танки, ведя ожесточенный огонь, продолжали лезть вперед. Вот и еще один “тигр” был подбит точными выстрелами бронебойщика Карпа Ойя, а другой загорелся от бронебойных пуль рядового Гулько. Следующую машину удалось остановить сержанту Салимову. Продолжал вести огонь лишь командир взвода Шпетный. Он стрелял до последней возможности. Потом, прижав к груди противо­танковые гранаты, ожидал приближения последнего танка с черными крестами на бортах… В этой ожесточенной схватке не уцелел ни один из семи вражеских “тигров”, пытавшихся занять тактически важную высоту. Не осталось в живых и ни одного нашего воина-истребителя. Навечно остались только их имена, высеченные на мраморной плите, которые мы, много лет спустя, с волнением прочитали в храме Петра и Павла. Все бронебойщики посмертно награждены орденом Красного Знамени, а старшему лейтенанту Павлу Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза. Кроме этого, на территории Государственного Прохоровского заповедника место проис­шедшего боя обозначено памятником — “Поле Шпетного” (по аналогии с Прохоровским полем).

…Более суток вели бой бойцы батальона гвардии капитана Бельгина. Многие, в том числе и сам прославленный комбат, пали смертью храбрых, но не пропустили врага через свой рубеж. Погибая под гусеницами вражеских танков, бойцы до конца боролись с бронированными хищниками. Вот их имена: бронебойщик Абдулин, связной Зорин, парторг Сушков, командир подразделения Ильясов и другие. В сообщениях Совинформбюро говорилось: “До полка немецкой пехоты и 30 танков атаковали позиции, которые оборонял батальон, где командиром гвардии капитан Бельгин... В течение 12 часов гвардейцы отражали атаки гитлеровцев. Потеряв 15 танков и свыше 500 солдат и офицеров, противник был вынужден отступить”.

…Рядом с гвардейцами батальона Бельгина стоял на огневой позиции со своим орудием гвардии старший сержант Смородин. Наводчик Александров, ранее награжденный орденом Ленина, не отрывался от панорамы. Одна за другой следовали атаки врага. За день расчет Смородина уничтожил четыре “тигра” и три подбил.

Узнав об этом необычном подвиге, я с большим трудом добрался до огневой позиции героев, но встретил там лишь одного командира орудия гвардии старшего сержанта Смородина, которого санитары подготовили к отправке в госпиталь. Он был тяжело ранен, но смог, хотя и отрывисто, поведать о происшедшем бое с танками врага. Его слова я быстро занес на бумагу, прочитал ему написанное, чтобы дать материал от его имени. Так в газете “За честь Родины” появилась обстоятельная статья Смородина “Горят фашистские “тигры”.

Потом я перебрался в расположение второго артдивизиона 623-го артиллерийского полка. За пять дней немецкого наступления артиллеристы уничтожили более десятка танков и сотни гитлеровцев. До последнего снаряда и патрона дрался расчет сержанта Буторина. После того как фашисты были отброшены и можно было подойти к огневой позиции героев-артиллеристов, мы увидели страшную картину. В центре находилось вдавленное в землю искореженное орудие с брызгами крови на щите, лафете и снарядных ящиках, которые были пусты. У орудия в различных позах лежали тела советских воинов, а вокруг них валялись стреляные гильзы от снарядов и патронов, пустые сумки из-под гранат, автоматы и пистолет командира расчета. Героически погибшие артиллеристы были с почетом преданы земле, а правительство отметило их посмертно высокими боевыми наградами.

В самый канун Прохоровского танкового сражения совершил свой выдаю­щийся подвиг комсорг противотанкового дивизиона 58-й механизированной бригады сержант Михаил Борисов. В критический момент боя, когда выбыл из строя наводчик последнего, единственно уцелевшего орудия, он встал на его место и продолжал метко разить вражеские танки. В скоротечном бою, длившемся всего 17 минут, отважный комсомолец поджег 7 вражеских “тигров”. Подвиг, конечно, великий, и Борисов по праву был удостоен звания Героя Советского Союза. Обо всем этом хорошо написано Сергеем Викуловым в очерке “Солдат — всегда солдат”, напечатанном в 5-м номере журнала “Наш современник” за 2002 год. Нe повторяясь, сообщу лишь о том, что увидеть Михаила Борисова в момент совершения подвига я, разумеется, не мог, хотя и был недалеко от места боя. А когда прибыл на огневую позицию, то Борисова в бессознательном состоянии уже отправили в госпиталь. Но недолго он там лечился. Узнав, что его мехбригада устремилась к Днепру, он сбежал из госпиталя, на попутных машинах догнал ее и вместе с однополчанами продолжал меткими выстрелами уничтожать врага. Вот тогда-то корреспон­дентские обязанности вновь привели меня в 58-ю, ставшую теперь гвар­дейской, бригаду, где я получил возможность встретиться с героем. Наш диалог проходил под аккомпанемент орудийных выстрелов. Прощаясь, я взял у Михаила Борисова фотографию, чтобы поместить ее в нашей фронтовой газете. Правда, была она настолько истертой и “слепой”, что художник редакции, которого я попросил срисовать с нее портрет, еле уловил бори­совские черты. 5 октября фотография эта была напечатана на второй странице “За честь Родины” с небольшой заметкой “Комсорг Борисов — истребитель фашистских “тигров”, в которой рассказывалось о детстве юного героя и его подвиге.

Пройдут годы, и в числе советских поэтов страна услышит имя бесстраш­ного истребителя вражеских “тигров”, Героя Советского Союза Михаила Федоровича Борисова. После войны мы нередко с полковником М. Ф. Бори­совым в составе писательских бригад выезжали на места минувших боев: на волжские и донские рубежи, на Курскую дугу.

*   *   *

Особенно напряженно и ожесточенно боролись против немецких бро­не­танковых частей советские танкисты. Дело в том, что командование 4-й танко­вой армии противника поставило против каждой нашей роты, состоящей из 10 танков, 30—40 немецких. Гитлеровские генералы отлично понимали, что прорыв со стороны Белгорода к Курску должен быть обеспечен любыми средствами как минимум при троекратном превосходстве. В этих неравных условиях и приходилось драться нашим танкистам. В моем фронтовом блокноте сохранилась запись беседы с командиром взвода лейтенантом Михаилом Замулой, который входил в 1-й батальон 200-й танковой бригады 6-й гвар­дейской сталинградской армии. Ночью ему было приказано занять оборону на шоссе. Приказ был четко выполнен: замаскировавшись, танкисты устроили засаду на пути вероятного движения противника. Всю ночь танкисты не смыкали глаз. И когда рано утром вдоль лощины появились танки врага, взвод лейтенанта Замулы встретил их фланговым губительным огнем. Бой длился более восьми часов. За это время противник потерял 4 “тигра”, 5 средних танков и один бронетранспортер. Наши танкисты остались на своих позициях, не уступив врагу ни пяди земли. За этот успешный бой лейтенанту М. Замуле было присвоено звание Героя Советского Союза, а танкисты взвода получили ордена и медали. В этот день отважно действовали танкисты и других подразделений 200-й бригады.