Рандеву в Лиссабоне - Айрис Денбери

У Дженис поднялось настроение.

Итак, сначала Клайв набрал несколько очков, применив тактику неожиданности, но Эверард был непростым оппонентом и уже сейчас снова поставил Клайва на место.

Во время ленча трое мужчин говорили исключительно о делах, в основном о том, где в этом районе можно построить новые гостиницы. Когда Клайв попросил показать ему уже имеющиеся планы и предварительные эскизы, Эверард коротко бросил:

— Потом, Диксон. Я предпочитаю спокойно съесть мой ленч, чтобы работа не смешивалась с моими любимыми лобстерами.

Но и позже, когда они, покончив с едой, перешли на террасу под прикрытие зонтов, Эверард не достал из папки документы, о которых говорил Клайв. Похоже, он сразу смирился с тем, что молодой человек, который пару дней назад был его подчиненным в лиссабонском филиале лондонской компании, вдруг занял положение представителя семьи Карвалью, уполномоченного вести переговоры.

Затем Дженис сопровождала уже всех троих на место будущего строительства новой гостиницы Карвалью. Когда Эверард стал обсуждать какой-то вопрос с геодезистом, приехавшим с Клайвом, молодой человек немедленно воспользовался этим и прошептал Дженис:

— Почему ты не сказали мне, куда отправилась на выходные?

— Какое тебе дело? — резко ответила она.

— Но ведь было ясно, что я вскоре об этом сам узнаю? — возразил он.

— Значит, твое любопытство было быстро удовлетворено, — ответила она так холодно, что Клайв был изумлен.

— Дженис, ты стала другой, более жесткой и искушенной. Сказывается влияние Уитни.

В другое время она бы только посмеялась, услышав, что стала жесткой и искушенной, но сейчас она хотела быть именно такой, поддержав идею влияния на нее Уитни.

— Да, возможно я и стала более деловой благодаря влиянию мистера Уитни.

И с этими словами она отошла от него, но он упорно двинулся за ней.

— Если бы ты сказала мне, что собираешься в Гуинчо, я бы тоже туда приехал. Была бы очень забавная ситуация. Уитни пришлось бы со мной учтиво разговаривать как с равноправным гостем этого дома. Послушай, — мягко засмеялся Клайв, — я думаю, он взял тебя туда, чтобы не спускать с тебя глаз и, таким образом, держать подальше от меня.

Дженис уставилась на него не в силах поверить, что это тот же самый человек, который так нравился ей совсем недавно.

— Клайв, не обольщайся. Мистер Уитни не опустится до подобного унижения. Да и зачем ему это?

— Совсем в этом не уверен, — ответил Клайв. — Я бы с ним не вступал в игру.

Дженис решила прекратить этот глупый разговор и присоединилась к остальным. Они продолжали обсуждать земельные вопросы, подходы к пляжам и многое другое. Дженис старательно записывала все в блокнот, иногда слово в слово. Еще несколько раз Клайв просил Эверарда показать ему планы местности, но тот решительно ему отказывал.

— Как я смогу рассказать Жоакиму об окончательном решении, если не увижу, что вы, то есть ваша компания, хочет делать? — требовал Клайв.

— Мы не будем принимать никакого окончательного решения, пока сам сеньор Карвалью не получит все отчеты, касающиеся структуры почвы, цен на эту землю, и Жоаким не скажет, стоит ли вообще рассматривать этот проект, — спокойно отвечал ему Эверард. — Вот тогда мы и покажем наш проект, все планы местности и расчеты. Если к тому времени вы еще будете представлять интересы семейства Карвалью в качестве их полномочного представителя, — тут он сделал многозначительную паузу, — то, без сомнения, вы ознакомитесь со всеми необходимыми документами.

— Черт возьми, это же нечестно! — взорвался Клайв. — Вы вонзаете нож мне в спину, но вы об этом еще пожалеете, Уитни. Я уже принят в организацию Карвалью, а вы еще нет. Не советую особенно надеяться на протекцию Сельмы Скоро именно я буду решать, принимать или отвергать проекты вашей компании.

Эверард только смерил Клайва долгим изучающим взглядом. Потом он вынул из кармана сигару и медленно, с видом знатока прикурил ее.

— Рад, что вы напомнили себе, Диксон, что больше не работаете в моей компании. Правда, сожалею, что за то время, что вы были с нами, вы мало чему научились. Дженис, пойдемте, на сегодня мы уже покончили со всеми делами.

Она и геодезист пошли за Эверардом к ожидавшей их машине. Дженис оглянулась и увидела, что Клайв продолжает стоять на том же месте, где они его оставили, явно подавленный. Он заслужил эту резкую отповедь от Эверарда. Ему бы следовало поостеречься, а не угрожать такому зубру, как Уитни.

На следующий день Дженис взяла такси, отправляясь на встречу с Леоной в Музей карет. Утром было очень много работы, и всю ее придется делать Эверарду одному. Она хотела отложить посещение музея на другое, более свободное время, но Эверард уговорил ее не делать этого.

— Нет, нет, идите, — сказал он слегка напряженным голосом. — Вы обещали и должны держать свое слово.

В назначенное время Леоны, конечно, не было, и, прождав ее более двадцати минут, Дженис решила пойти в музей одна. Может быть, Леона ждет ее внутри в вестибюле? Но в тот момент, когда Дженис подходила ко входу, завизжали тормоза и подкатила Леона. Высунув голову в окно, она закричала:

— Пожалуйста, подожди меня! Я только припаркую машину!

Она направилась в сторону площади, где было легче найти свободное место, и через несколько минут появилась сама.

— Прости, что опоздала.

— Не имеет значения, — ответила Дженис. Она уже знала, что в этом знаменитом Музее карет хранится коллекция королевских и других редких карет из бывшей школы верховой езды, принадлежавшей одному из королевских дворцов. Они стояли двумя длинными рядами, великолепные экипажи восемнадцатого и начала девятнадцатого века. Позолоченные, расписанные изображениями классических фигур, с огромными скульптурными группами, с роскошной внутренней бархатной обивкой ярких тонов, они представляли собой пышное зрелище, блеск и великолепие прошлых веков.

— Какие же лошади-тяжеловесы требовались, чтобы сдвинуть такую махину с места, — заметила Дженис, стоя перед потрясающим экипажем португальского посла в Риме. — Дороги в те времена были ужасными, и остается только догадываться, что приходилось терпеть пассажирам.

— В те времена людям приходилось мириться с неудобствами. Представляешь! Ни машин, ни самолетов, ни поездов.

— Несмотря на то что сиденья были мягкими, наверное, аристократам было очень утомительно путешествовать в подобных экипажах, — сказала Дженис.

Она остановилась, чтобы рассмотреть экипаж итальянского типа, крыша которого была обтянута бледно-голубой парчой.

— Скажи мне, Дженис, ты влюблена в Клайва? — вдруг спросила Леона.

— Влюблена в Клайва? — с удивлением повернулась к ней Дженис. — Почему ты спрашиваешь?

— Потому что я хочу знать, — заявила Леона. — Ты хочешь выйти за него замуж?

— Ну, пока он не делал мне предложения.

— Посмотри, какой красивый экипаж. Его использовали при коронации одного из наших королей.

Дженис и сама могла прочитать прикрепленное к карете объяснение, ей не требовались комментарии Леоны.

— А если бы Клайв сделал тебе предложение, каков был бы твой ответ? — продолжала гнуть свою линию Леона.

— Совершенно определенный — НЕТ, — отрезала Дженис.

Дальше девушки обходили экспозицию молча. В одном углу они увидели несколько небольших колясок, для двух пассажиров, с высокими спинками и кожаными капюшонами, предохранявшими от непогоды, что придавало им сходство с огромными зловещими насекомыми.

— Наверное, здорово было кататься в подобной коляске, особенно с любовником, — мечтательно произнесла Леона.

— Любовнику приходилось бы следить, куда несут вас лошади, — возразила Дженис.

— Если ты не влюблена в Клайва, то, наверное, у тебя есть кто-то еще? Там, в Англии? — приставала Леона.

— Вполне возможно, — ответила Дженис, стараясь сохранить спокойствие и ни о чем не проболтаться.

Несколько минут Леона молчала, потом обошла экипаж так, чтобы встать лицом к Дженис, и снова задала вопрос:

— Вероятно, ты скоро выйдешь замуж?

— Почему ты задаешь мне все эти вопросы, Леона? — Дженис решила, что теперь настал ее черед расспросить Леону о ее планах.

Леона вызывающе улыбнулась.

— Ты специально устроила эту встречу, чтобы учинить мне допрос?

— Естественно, — ответила Леона. — Ты же понимаешь, что я не могла поговорить с тобой свободно в выходные. Ты была нашей гостьей. Неудобно говорить на эту тему, когда мы встречаемся в вашей гостинице или в присутствии посторонних.

— Вежливость прежде всего! — язвительно сказала Дженис.

— Совершенно верно. Условности должны соблюдаться. Я кое-чему научилась у вас в Англии. Дженис, ты мне очень нравишься!

— Спасибо.