Ты – ведьмец. Книга первая (СИ) - "Серый Мыш"

– Потом ко мне подошёл староста, – лицо кузнеца помрачнело, – и сказал: «Как же ты нас всех утомил своими изобретениями». На общем собрании все единогласно решили сослать меня на этот хутор. Хозяева с полгода до того в город подались, и хутор стоял пустой. А на моё место староста потом какого-то кузнеца из соседней деревни переманил.

– Да, грустная история. – Пшемек вытер нос рукавом и сочувственно вздохнул.

– Зато теперь никто мне не мешает заниматься любимым делом, – Эммет смахнул с лица печальное выражение и встал из-за стола. – Кстати о деле. Мне нужно вас обоих измерить и взвесить.

– Зачем это? – внезапная смена темы застала меня врасплох.

– А как я мечи должен рассчитывать? Или вы хотите как попало, на глаз? – деловой тон кузнеца с ходу отмёл все возражения. – Я так не работаю. Мне нужны точные данные, тогда и оружие получится правильным и удобным.

Следующие полчаса мы занимались тем, что измеряли меня вдоль, поперёк, по диагонали и в других смежных направлениях. Рост, длина руки от плеча до локтя, от локтя до запястья, потом ширина плеч, высота торса, длина ног и ширина шага. Я откровенно не понимал, зачем всё это, но, видя ненормальный блеск в глазах Эммета, возражать не стал. Далее перешли к взвешиванию. Тут я совсем перестал воспринимать смысл происходящего и покорно позволил взвесить сначала себя целиком, а потом по отдельным частям – руку с упором от плеча, руку с упором на локоть, ноги в положении сидя. Когда дошло до взвешивания головы, я понял, что староста был абсолютно прав насчёт того, что кузнец явно не в себе.

Потом те же самые манипуляции пришлось вытерпеть Пшемеку. Он, в отличие от меня, не задумывался над смыслом и просто делал, что ему говорят.

Наконец всё закончилось, и мы уселись за стол, чтобы перевести дух. Таблицы с нашими росто-весовыми характеристиками выглядели внушительно, и я надеялся, что терпел всё это не зря.

– Поздравляю, ученик, ты был взвешен, ты был измерен и был признан никуда не годным, – ехидно сказало моё подсознание. Пшемек удивлённо уставился на меня, но возражать не решился.

– Через пару дней заходите, – деловое выражение лица показывало, что Эммет уже весь в процессе работы, и дальше с ним общаться бесполезно. Он бесцеремонно вытолкал нас за дверь, я даже не успел задать вопрос о цене.

– Ну что, друзья, – я справедливо решил, что здесь нам сегодня делать больше нечего, – предлагаю поступить следующим образом: мы с Пашей возвращаемся в деревню и заселяемся пока на постоялый двор, а вы, Милош, отвезёте нас туда и можете быть свободны.

– В смысле? – удивлённо спросил Вуйцик старший.

– В прямом, – я терпеливо начал объяснять очевидные вещи. – Вы нам больше без надобности. Денег у вас всё равно больше нет, ехать мы пока никуда не собираемся, да и вообще, у нас с учеником теперь своя жизнь, а у вас своя. Правильно, Павлик?

Вуйцики не ожидали, что момент расставания наступит так внезапно, и слегка опешили.

– Всё, хватит тормозить, поехали уже, по дороге попрощаетесь, – сказал я и подтолкнул Вуйциков к выходу.

Отец с сыном покорно поплелись к калитке. Я намеренно слегка отстал, пытаясь вспомнить, включал при мне Эммет охранный периметр или нет. Милош шёл первым, поэтому ему выпала честь проверить работоспособность электрической изгороди. Изгородь работала. Пока наш бесстрашный первопроходец тряс рукой, я нажал ногой на раму калитки и подпёр её в открытом положении, не касаясь проводов и металлических частей. Вуйцики выскользнули наружу, и я отпустил калитку, которая захлопнулась под действием пружины.

Лошадь не выказала никакой радости от встречи. Видимо, понимала, что сейчас опять придётся куда-то идти и тащить телегу. Мы заняли свои места согласно уже сложившейся расстановке и тронулись в наш последний совместный путь.

* * *

Деревня встретила нас традиционно закрытыми воротами. Пшемек без напоминания слез с телеги, подобрал камень и начал ритуал призыва охраны.

– Кого там демоны принесли? Кто такие?

Меня слегка покорёжило от ощущения дежавю.

– Милош Вуйцик, Витольд Крючковский из Мытищ и его ученик, Павлик. Ездили к кузнецу на хутор, – на удивление чётко и грамотно отрапортовал Пшемек.

– Не понял, – ответил слегка озадаченный голос с той стороны ворот, – вроде уезжали двое Вуйциков, а вернулся один. Куда второго дели?

– Уважаемый, посмотрите внимательно, это и есть тот самый второй Вуйцик, – я почувствовал, что самодеятельность Павлика может создать нам проблем, и решил вмешаться.

– Не, того звали Пшемек, а этого Павлик, – у охранника оказалась идеальная память на имена и хреновая память на лица.

– Пшемек, Павлик, какая разница? – Я слез с телеги и подошёл поближе к воротам. – Сколько уехало, столько и приехало.

– А вдруг вы того парня где-то в лесу бросили, а вместо него лешака обернувшегося подобрали, – стражник оказался с богатой фантазией. – Вчера вон, охрана впустила троих на телеге с лошадью, а оказалось, что они лешака с собой привезли, да где-то в деревне его и выпустили.

– Так это мы и были, – удружил нам Пшемек.

За воротами наступила подозрительная тишина, а затем мы услышали удаляющийся топот. Видимо, охранник не смог справиться со свалившимся на его голову чистосердечным признанием и побежал советоваться.

– Ну ты и придурок, Павлик, – у меня больше не было подходящих слов. Точнее были, но при ребёнке я их постеснялся говорить. – Вот кто тебя за язык тянул?

Пшемек обиженно смотрел на меня и откровенно не понимал, за что я его назначил придурком. Пришлось объяснять:

– Вот мало тебе было раньше времени откреститься от своей фамилии, ты ещё в добавок напомнил охране, как мы вчера над ними неудачно пошутили. Теперь вариантов два. Либо нас не пустят совсем, либо нас пустят и затем наваляют за чрезмерное чувство юмора. Ещё могут попытаться в каталажку закрыть. Есть тут такая?

– Что значит «каталажка»? – Милош, похоже, раньше этого слова не слышал.

– Нары, обезьянник, сизо, – я начал перечислять, при этом ни одно слово не находило отклика, – тюрьма.

– А, понятно, – радостно закивал Милош. – Так тут тюрьмы нет, и никогда не было. В погреб посадят, прямо здесь, под караулкой.

– Теперь ты понимаешь, Паша, что ты нам устроил? – Перспектива сидеть в погребе меня вообще не прельщала.

Мои дальнейшие упрёки прервал звук открывающихся ворот. Мы удивлённо переглянулись. Створки разошлись, пропуская нас внутрь. Я засомневался и хотел было дать команду Милошу разворачивать оглобли и валить отсюда, но тут из-за одной из створок выглянуло знакомое лицо.

– Милсдарь Витольд, вы, пожалуйста, не шутите так больше, – заместитель начальника стражи Ян Ходкевич приветственно махнул рукой, – а то у нас тут считается, что стоять на воротах – не самое почётное занятие, поэтому сюда попадают в основном за какие-нибудь провинности. Сами понимаете, умный человек либо не провинится, либо не попадётся. Поэтому шутить возле ворот нужно очень осторожно, скорее всего не поймут. Вам повезло, что я как раз был тут с проверкой. Мне рассказали про вашу вчерашнюю выходку. Кроме меня, никому не было смешно.

– Приветствую вас, милсдарь Ян – я с облегчением махнул рукой в ответ. – Вы очень кстати оказались поблизости. Прошу нас извинить, мы постараемся больше не шутить там, где некому оценить наши шутки.

Тем временем Милош завёл телегу внутрь, а мы с Пшемеком зашли следом.

– Как там дела у Эммета? – неожиданно спросил Ходкевич.

– Нормально, жив-здоров, – я даже не знал, что отвечать. Слишком неожиданной оказалась разница между вчерашним и сегодняшним настроением нашего собеседника. – Договорились с ним насчёт изготовления мечей.

– Это правильно, что вы к нему обратились, – стражник погладил рукоять своего меча, висящего на поясе, – он в этом соображает как никто другой. Лучший кузнец в округе, жаль только, что всякой ерундой занимается.

Мы с учеником залезли на телегу и не спеша поехали вперёд по улице.