Мы атакуем с небес - Сергей Сергеев

Примерно в эти же дни была проведена большая операция силами авиации погранвойск, которая проводилась со 2 по 18 мая в районе Куфабского ущелья под непосредственным руководством начальника пограничных войск КГБ СССР генерала армии В. Матросова, прибывшего для этой цели из Москвы в Московский погранотряд. На площадке местного аэропорта у пограничной заставы «Иол», откуда работала вертолетная группировка, присутствовал заместитель начальника ПВ генерал-лейтенант И. Вертелко. Для проведения спецоперации было задействовано более 15 вертолетов Ми-8 и Ми-24 — ракетно-бомбовые удары вертолетами и десантирование пограничных штурмовых групп осуществлялись в районах Даргака, Муштива, Мадута, Сайдана, Карнива, Чашм-Дары, Навабада, Рогака, Имам-Сахиба, Сшари-Пула и др. точек. А по позициям моджахедов возле Муштива был нанесен массированный одновременный бомбовый удар 9 вертолетами, следовавшими в едином строю колонной звеньев. Колонну лично возглавлял командующий авиацией пограничных войск ген. — м-р Н. Рохлов. Операция длилась 17 дней. (О напряженности боевой работы вертолетов погранвойск в этой операции можно судить по списку расхода боеприпасов одним только бортом Ми-8: бомб (ОФАБ-250, ОФАБ — 100) — 40 шт., зажигательных баков — 2 шт., НУРСов — 646 шт., патронов (7,62-мм) — 500 штук; десантировано 66 чел. и 7850 кг груза.) При очередном заходе на огневую позицию моджахедов, Ми-24 ст. л-нта Жернова попал под огонь ДШК и ПЗРК. Поврежденный вертолет стал быстро терять высоту. Обрадованные такой удачей «духи» еще более усилили огненный ливень. Очередь ДШК пришлась на кабину вертолета — был ранен борттехник ст. л-нт Шимбаровский. Серьезные дополнительные повреждения достались и машине, в том числе — гидросистеме. Вертолет, перестав слушаться управления, стал падать на пригородные дома Имам-Сахиба. Буквально над самой землей командир смог выровнять практически неуправляемую машину, и они сумели сесть на песчаную площадку. Выскакивая из горящего вертолета, борттехник успел схватить автомат и пару магазинов к нему. В это время ведущий группы к-н Калиберда, продолжая обрабатывать позиции моджахедов, увидел горящий Ми-24. Счет шел уже не на минуты, а на секунды. Командир решительно взял курс по направлению к подбитому вертолету и под шквалом огня сумел-таки посадить свой Ми-8. Экипаж оказался перед лицом двойной опасности — моджахеды горели желанием расстрелять летчиков или заполучить пленных, а горящий Ми-24 грозил взрывом боезапаса. Как только экипаж Ми-24 заскочил в Ми-8, взорвались бомбы на горящем вертолете; незадолго до этого рванули и разлетелись НУРСы. Через некоторое время вертолетчики благополучно приземлились в Пяндже на своем аэродроме, чтобы вскоре вновь вылететь на боевое задание. За тот случай И. Вертелко лично представил оба экипажа к государственным наградам.

Вертолет обладает качеством, которого нет у «свистков», — самолетов ИБА. Он может взять на борт корректировщика, местного осведомителя или досмотровую группу. В конце концов он просто может подсесть к войскам для согласования действий без выхода в эфир. Иногда они выступали «маркерами», обозначая на местности, которую излазили буквально на брюхе, цель залпами НАР или стрельбой из пулемета для ударов штурмовиков и самолетов ИБА. Вертолетчики заслужили истинное уважение со стороны самолетчиков, которые иногда просились на «подлет» в экипажи «вертушек», чтобы своей кожей ощутить полет над самой землей, а часто и чтобы увидеть врага не с заоблачных высот, а в упор.

Интересная операция, невозможная в афганских условиях без вертолетов, была проведена в декабре 1981 г. в районе Джелалабада. За пару дней до описываемых событий душманам удалось выкрасть советского советника, который в одиночку выбрался в город. Враг выказал желание обменять советника на кого-то из пленных полевых командиров, но наши думали иначе. Штаб 40-й армии разработал молниеносную операцию по захвату муллы — влиятельного духовного лидера оппозиции в этом регионе. Были выделены 14 Ми-8 и 4 Ми-24 из 335-го ОБВП, которые загодя провели аэрофотосъемку поселка, местности. Сама операция произошла настолько мгновенно, и действие на сознание боевиков такой армады вокруг поселка и в небе было столь ошеломляюще, что и сам мулла, и 18 человек его охраны были взяты без единого выстрела.

Очень сложными считались рутинные полеты для снабжения высокогорных застав и постов. Значительная высота, разреженный воздух, непредсказуемые ветра на разных склонах, возможность засады — все это заставляло идти каждый день на рядовой вылет, как в бой. Учитывая высотность, часто приходилось снимать броню, подвески, иногда и створки грузовой кабины. Приходилось изобретать новые методы пилотирования — если и удавалось запрыгнуть на площадку, то взлететь с нее часто вертолет уже не мог. Приходилось иногда применять тактику «срыва» и управляемого падения — вертолет на максимальном шаге и выбранной полностью мощности двигателей на пару секунд «подвешивался» и тут же сбрасывался, стараясь не зацепить хвостовой опорой гору, с обрыва вниз и набирал скорость и возможность полета уже в процессе резкого снижения. Учитывая рельеф Афганистана, нормой также стали полеты и на предельных для вертолета высотах. Генерал-лейтенант A.B. Сурцуков, бывший тогда комэском на Ми-8МТ в 50-м ОСАП вспоминает: — «У меня был случай, когда через Саланг, закрытый облаками, пришлось лететь на высоте 5600 м без всякого кислорода. «Скучно», конечно, очень хотелось спать (еще и поесть не успели, на тощий желудок), сердце колотилось в бешеном ритме при малейшем движении. Хорошо, что непродолжительное время на этой высоте были, около 20 минут, а то бы… А, например, при десантировании на тот же Эвим (Шахраи) перевал пересекали на 4600–4800 м». Однажды, в мае 1984 г., в ходе очередной панджшерской операции на горный ледник на высоте 4500 м для перехвата каравана, идущего с грузом оружия А.-Ш. Масуду, был направлен отряд спецназа. Сроки засады растянулись, и у солдат начались обморожение и слепота от яркого солнца и снега; у радиостанции начал садиться аккумулятор, а один солдат при попытке спуска сорвался в пропасть. На спасение пострадавших и доставку дров, пищи и теплого снаряжения для разведгруппы был направлен из Кундуза предельно облегченный Ми-8МТ А. Моисеева. Вертолет совершил 7 заходов на площадку, продуваемую ветром, как в аэродинамической трубе. Лишь на восьмом заходе, когда уже горело табло аварийного остатка топлива, удалось запрыгнуть на площадку. Быстро выгрузив припасы и забрав ослепших и обмороженных солдат, вертолет стал пытаться взлететь. Ревущие на самую полную мощность турбины заставляли дрожать вертолет, но лишь приподнимали машину, и дальше отжатых стоек амортизаторов дело не шло. В конце концов Моисеев решился на отчаянный поступок — он покатил машину вниз по леднику, моля всех покровителей авиации об отсутствии ям, трещин и торосов. Вертолет разогнался и перешел в горизонтальный полет. Думается, при виде этого у составителей всяческих инструкций эксплуатации вертолета волосы бы зашевелились.