Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Советская классическая проза » Весны гонцы 2 - Екатерина Шереметьева

Весны гонцы 2 - Екатерина Шереметьева

Читать онлайн Весны гонцы 2 - Екатерина Шереметьева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 63
Перейти на страницу:

Ох, Сашка, Сашка, неужели опять сегодня ссориться до утра, как было из-за художника?

Снова догнал Алену Джек.

— Идущая впереди, хочу тебе сообщить нечто. Конфиденциально пока.

Неужели о Майке? Она совсем околдовала Джечку — перестал трепаться, похорошел, даже глаза стали больше…

— Ну?

— Из неофициальных источников: Недов ведет против нас тихую интригу в Филармонии — хочет отправить на Алтай бригаду своих недовывихнутых…

— Ох, гадина! — Алена повернулась назад, распростерла руки. — Стойте! Недов пропихивает на Алтай своих. Вместо нас, представляете! — дернула Джека за воротник. — Ну же, рассказывай.

После первого взрыва начали предлагать:

— Телеграмму Радию! Пусть комсомол…

— Нет — Разлуке! Лучше — райком партии.

— И Арсению Михайловичу в Филармонию.

— Пусть требуют нас!

— Прежде всего пойти здесь в Филармонию и…

— Прежде всего — рассказать Агеше.

— Она скажет: «Решайте сами».

— Слушайте, граждане! — трагически воскликнул Женя. — Ведь у Недова наверняка прицел на театр! Вместо нас — своих «бухнутых» на целину…

— Ах, и до тебя дошло. Кошмар!..

— Таран под его дудку поет: «Неполноценный, малочисленный курс»… Думает количеством… Бездарности проклятые!

— Я за открытый бой, — провозгласила Алена. — Просмотр: и нас и «недовывихнутых». От них же мокрое место…

— Недов организует «свою» комиссию, и от нас мокрое…

— А почему не могут ехать две бригады? — легко покрыл возбужденные голоса Сашкин колокол. — Пусть там решает зритель. На Алтае у Недова дружков не заведено еще. Там надо идти в открытый бой.

— Но здесь нужно добиться поездки. Первый-то бой будет здесь.

— Нельзя их пускать на Алтай — будут позорить институт и нас.

— Предлагаю перенести обсуждение на завтра и в другое помещение, без этого волнующего света луны. Идущая впереди, открывай шествие.

И на ходу разговор кипел вокруг сенсационной новости. И когда Алена с Сашей остались вдвоем, это оказалось самым важным. И, положив голову на твердое плечо, уже сонным голосом Алена сказала:

— Надо показаться так, чтобы никакая комиссия не посмела…

Глава седьмая

…Почаще покидайЧетырехстенный райИ хлещущую через крайКрасу земли вбирай.

Л. Квитко

Красный огонек становился все меньше. Соколова повернулась и пошла по платформе чуть впереди спутников.

— Через год выпущу этих целинников, и всё. Уйду из института.

— Да вы… что? — Корнев взял ее под руку, слегка дернул, как бы желая разбудить. — Анна Григорьевна!

— Хватит. Что доброго можно сделать в путанице лжи, ханжества, тщеславия, равнодушия? Хватит.

— Почти в каждом театре есть свои Недовы, дорогой шеф, — спокойно сказал Рудный. — Вы же не уйдете на пенсию…

— И сами говорите: Недовы — явление. Значит, тем более надо бороться, а не уходить.

— А вы уходите. А не будь вас в институте, на Алтай сейчас уехали бы…

— «Недовывихнутые» — знаю.

Люди спешили к поездам, разбивая встречный поток провожавших. Корнев крепче сжал руку Соколовой, чтобы не оттерли.

— Не имеете права уходить. Я ведь не по своему желанию, знаете. В войне все равно буду участвовать.

— Зря кипишь, Илья Сергеевич. — Рудный шел сзади, однако его голос пробивался сквозь говор, топот и шарканье ног. — Это минута расставания с «детьми». Попробуй завтра скиснуть — дорогой шеф тебя за уши вытащит.

Они вышли на улицу — стало свободно. Рудный пошел рядом с Анной Григорьевной.

— Нет, не минута расставания. Сил больше нет. Смысла не вижу. В театре проще — люди взрослые. Директор имеет такое же право преподавать актерское мастерство, как мы с вами — китайский язык. Завкафедрой — безвольное существо. Ими обоими, как хочет, жонглирует бездарный наглец. Почему же перед студентами мы замазываем это, лжем? Да, да — и вы, и вы, и я! Педагог имеет право лгать? Ага! Но правду-то сказать нельзя: посеять смятение, подсечь жалкие остатки дисциплины, «авторитеты» — нельзя!

— Очень люблю вашу горячность, но…

— Не знаю, как вам, мне так работать стыдно.

— А мне нет.

Они подошли к остановке. Корнев отпустил руку Анны Григорьевны, повернулся к ней, прямо глядя в глаза. Рядом с ними стал Рудный.

— И мне почему-то не стыдно.

Соколова усмехнулась:

— Не верю. Я о вас лучшего мнения.

— А внуков воспитывать вам не стыдно?

— Сравнили! Они с пеленок растут без вранья. Да моя Анка в чем-то зрелее некоторых наших студентов. Сравнили! Не для того была сказана большая, жестокая правда, чтоб мы продолжали лгать по мелочи, ханжить. Я, знаете, очень люблю Ушинского…

— Я тоже.

— Он, между прочим, писал, что истина не может быть вредна. А воспитатель, в котором поколебалось это убеждение, должен оставить дело воспитания.

— А разве оно у вас поколебалось?

— А единство убеждений и поступков не обязательно для воспитателя?

— Но сейчас нам легче.

— Легче! Недов пока тот же. Кстати, мой автобус. До свидания.

— Я приеду к вам на дачу, Анна Григорьевна.

— И я. Вы же меня еще недоругали, обожаемый шеф.

* * *

Опять дорога. Опять впереди Алтай.

Позади недели невылазной работы — экзамены, репетиции, бесконечные комиссии, выматывающие просмотры, сумасшедшая усталость… Позади. Они победили, они едут. И везут не только концерт, а еще полный спектакль «В добрый час».

Как год назад, Алена стоит у окна вагона, мимо текут рельсы, пробегают столбы и деревья, тянутся заводские корпуса и, наконец, домишки, сады, перелески… Все то же — и все не то. Целый год, и какой год прошел!

Алену никто не провожал. Сашка тут, рядом с ней — все хорошо. Остро вспоминается прошлогодняя весна: Лиля, ужас потери, пустота, едкое чувство вины… Нет, это не воспоминания.

«Люблю ездить, — говорила Лилька, — все отстает, остается позади, обо всем можно думать, и не больно». Нет — еще больно…

Сашка стоит рядом. Алена чувствует, как ее волосы, взлетая от ветра, скользят по его лицу. Жесткая рука чуть сжимает ее талию — ей весело и тревожно.

— Больше всего на свете люблю дорогу. А ты?

— Люблю. Но не больше всего на свете.

— Смотри! Да не на меня! Небо какое желтое… А деревья черные, крыши черные, как силуэты. А кажутся легкими. А облако, смотри, как отчетливо, видишь: река, обрыв, домики с плоскими крышами… Ой, вот уже расползается… Ой, смотри, рожа получилась… Губастая — вроде Недова… Белая дорожка от самолета. Ох, полетать хочу, посмотреть на землю сверху!

— Хочешь? Обратно из Барнаула в Москву — полетим.

— Конечно! Только дорого очень.

— Переживем.

— Да! Ты же богатый…

— Не я, а мы.

— Интересно, ведь бывает, что под самолетом сплошь облака и ничего больше — бывает же! И будто ты в Арктике во льдах, в торосах… Смешно, мне почему-то представляется, что в Арктике и небо, как снег, белое. Ух, мальчишки славные! — Алена помахала рукой им в ответ. — Как жалко, что Корнев уходит. Опять мадам с валидолом или какое-нибудь золото вроде Недова — ужас!..

— Глафира интересуется: вы чай пить будете?

Алена быстро повернулась к Олегу.

— Отчаянно чаю хочу.

Он не отозвался на шутку — почему?

Как год назад, весело пьется чай, теснотища, Глаша хозяйничает, распределяет коллективные продовольственные запасы. Так же заглядывают к ним в купе другие пассажиры. Смеется проводница — Женька, изнемогая от жары, попросил ее «пустить газированного воздуха». Он, как всегда, главная мишень острот, невозмутимо жует… Все так — и не так. Словно какая-то стенка — тонкая, прозрачная, как стекло, но все-таки стенка отделила Алену от всех. Может быть, так надо: Сашка ее муж, самый близкий ей человек, и остальные должны отойти?

Но все-таки, почему раньше?.. Не надо вспоминать… Нет, но почему раньше она вовсе не задумывалась, как с кем себя вести: хотела — говорила, хотела — смеялась, хотела — посылала к черту, все получалось само собой, и не так уж плохо. А если делала глупость, тоже не чувствовала себя хуже всех, непоправимо виноватой… И на курсе к ней теперь относятся не так. Джек — понятно: его заполонила Майка Травенец. А Глаша? А Женька и Олег — самые близкие друзья. Почему?..

* * *

Алена открыла глаза, снова закрыла, приподнялась. Тонкий луч, как сверкающий клинок, воткнулся в подушку. Алена чуть отодвинула шторку, но вагон повернуло, солнце ушло. Небо матовое, как будто припудрено, от горизонта темная масса леса приближается, словно заливает светлые поля. Вот лес подступил вплотную к насыпи, и уже не кажется темной массой зелень — яркая, свежая, вся разная… Ой, что это?.. Кто говорил так — «зелень яркая, свежая, вся разная»? Да… Нет, не надо. Как давно это было! До чего лес красивый… Разбудить девчонок? Только половина шестого. Зишка посапывает себе носом в стенку. Агния — чудо, хоть пиши с нее спящую Джульетту. И кудри золотые по всей подушке. А Глашуха? Алена свесилась, заглянула под свою полку. Вот уж для голландцев натура — вся розовая… круглое плечо, локоть с ямочкой… Пусть спят. Рано слишком.

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 63
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Весны гонцы 2 - Екатерина Шереметьева торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит