Во власти лжи - Нана Робертовна Лемонджава
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что это, мам? Уже ни на одном компьютере нет дисковода, как мне посмотреть их?
Она полезла под кровать и достала старый ноутбук, какие уже нигде не продавались.
– Да, забыла. Посмотри через этот.
Мы с Амираном выбежали из такси и неслись к его дому сломя голову. Путь, длиною в шестьдесят пять этажей, растянулся на целую вечность. Мне так хотелось порадовать ребят, показать им то, что сейчас хранилось в моих руках. Амирану я сказала только, что есть шанс все исправить.
Наконец дверь его квартиры предстала перед глазами, мы вошли внутрь. Ладо лежал на кресле в зале и смотрел в никуда. Остальные ребята прибежали к нам, стали расспрашивать куда я пропала вчера.
– Нужно кое-что вам показать, – перебила я всех и показала коробку. Амиран поставил ноутбук на журнальный столик, все с интересом наблюдали, даже Ладо оторвался от своих мыслей и с красными от слез глазами, смотрел на мои действия. – Эту коробку дала мне мама, – произнесла я и вытащила содержимое наружу.
– Что это? CD диски? – спросила Цира.
– Да, поэтому я взяла старый ноутбук, там есть дисковод. Сейчас вы все увидите сами.
Я запустила диск и настала тишина. От резкого крика «С днем рождения!» все вздрогнули. Кадры один за другим проносились мимо. Это были праздничные видеозаписи с поздравлениями, задуванием свеч на торте, пожеланиями и так далее. То, что нам было нужно. Когда завершилось последнее видео, Ладо спросил:
– Откуда это у твоей мамы?
Я не стала вдаваться в подробности, лишь коротко ответила:
– Она тоже пыталась бороться с реальностью.
– Что ж, Анна, это радостные новости, правда! – на грустном лице Ладо появилось что-то наподобие улыбки.
– Завтра моему девятилетнему брату предстоит быть убитым. Я хочу, чтобы мы завершили начатое.
Глава двенадцатая
Первое февральское утро выдалось каким-то холодным. Особенно когда выходишь на балкон после теплого царства постели. На электронных часах красным цветом мигали цифры – 8:49, когда я решила выползти из кровати. На самом деле, все мы планировали проснуться пораньше. Но если другие поставили будильник на 9:00, то я обошлась без него. Может потому что всю ночь я думала о предстоящем событии, а может потому, что от меня зависела жизнь моего брата. Вопреки обещанию, домой я не пошла, проще было остаться у Амирана вместе с остальными, да и правильнее. Павле будет дуться, знаю, но важнее не допустить ошибки в предстоящем деле. Ночью мне снились кошмары, много кошмаров. Во всех из них лицо Павле с продырявленным лбом, крупным планом проплывало в моем подсознании. Я чувствовала, что это лишь сон, но все равно не смогла избавиться от этих картинок в голове. Черт бы побрал эту отдельную душу нашего мозга, которой мы не можем управлять. Порой она рисует нам такие жуткие вещи, заставляет думать о странных, несвойственных нам вещах, просыпаться в холодном поту или весь день раздумывать об увиденном.
Я стояла на балконе в одной футболке. От холода на кожа показались мурашки, а зубы застучали, но я словно пыталась закалить себя, подготовиться к предстоящему. Я простояла на холоде около десяти минут, с высоты птичьего полета созерцая город. Вскоре до меня донесся звук будильника из других комнат, ребята сейчас проснутся, поэтому пришлось войти во внутрь.
Девчонки только-только пробуждались, приподнимаясь на кровати и расправляя руки. Однако стоило услышать громкий стук в дверь, крик Амирана «просыпайтесь, девчонки!» и сонливость как рукой сняло. Цира и Кристина перепугались, а за дверью парни залились хохотом. Мы вышли в коридор, но вместо пожелания доброго утра услышали это:
– Давайте в темпе. Надо поесть и начать подготовку. В два часа, по обыкновению, начнётся трансляция. За час до этого мы уже должны быть на месте. Так что… У нас есть всего четыре часа до выхода.
Вокруг всё ожило; шум посуды, текущей воды в душе, шелест заправляющихся постелей. Все вели себя так, словно сегодня самый обычный день. Но ни на минуту не могли, действительно, расслабиться. Я обещала Павле вернуться и увидеться с ним перед тем, как его уведут. На меня внезапно нашла ужасная мысль… а вдруг вчера и вправду был последний раз? Вдруг все провалится. Как же я могла так поступить с братом? Сердце сжалось от боли, я чувствовала себя самым плохим человеком на планете. Я несла тарелки на стол совершенно безучастно, думая о своем. Внимательный Амиран это заметил:
– Анна, все в порядке? – спросил он.
– Да.
– Я чувствую, что нет. Ты переживаешь за брата? – он подошел ко мне и приобнял за плечи, – Ты должна собраться. У нас все получится, даже не допускай мысли о том, что твоего брата убьют.
Я обняла Амирана, положив голову ему на плечо и на душе стало спокойно. Да, он прав. Все будет хорошо.
Мы переодевались в небольшом закоулке, близ огромнейшего здания правительства. Было слишком опасно ходить в форме по городу, поэтому мы решили надеть ее перед самой операцией захвата. Ладо остался дома, изначально и не планировалось, что он пойдет с нами, а теперь уж подавно. Ведь его повсюду ищут.
Только сейчас я заметила, какое же это здание огромное, надменное, устрашающее. Оно было красивым, очень, но мне бы хотелось никогда его не видеть. Переливающиеся, здоровенные стекла переходили то в голубой, то в фиолетовый цвет. Можно было смотреть на эту красоту непрерывно, как на море, но когда ты знаешь, что происходит внутри – хочется побыстрее отсюда уйти. Где-то там, наверху, дадут приказ выстрелить в моего брата, насчет раз два три, словно это какая-то игра. Где-то там, сидят настоящие убийцы, чьи руки тонут в крови, но эта кровь спряталась под мантией власти, денег и лжи. Здорово владеть богатством, но куда привлекательнее иметь власть над разумом людей, тогда ты уже не простой смертный, а сверхчеловек или даже божество. Отправная точка каждого, изначально держит путь только к материальному благополучию, затем к его избытку, а когда и эта цель достигнута, понимаешь – просто деньги тебе не нужны, нужно нечто большее. И появляется кое-что привлекательнее – желание стать богоподобным, завладеть миром, людской свободой и управлять человечеством. Мои мысли прервал Амиран, приказав начать операцию:
– Как и репетировали, первым идет Ника.
