Обольстительная Джойс - Элис Маккинли

Джойс прибавила скорость, ничто так не успокаивает, как вождение. Джип взревел, с легкостью обгоняя другие машины. Вот так уже лучше. Ветер трепал волосы, рубашка на спине надувалась пузырем. Сейчас все проблемы уйдут на второй план, останется только эта дорога, только бескрайние просторы. Слезы на щеках уже высохли, Джойс почувствовала прилив энергии. Нет, она не позволит всяким идиотам портить ей настроение. Ну разве от этого гибрида компьютера и папки-блокнота можно было ожидать чего-нибудь иного?! Чему она, собственно, удивляется? Досадно, обидно, но не стоит делать из этого трагедию. В конце концов, два месяца — это не полжизни. И потом, ведь Джойс совершенно ни в чем от него не зависит. Занимается своим делом, собирает материалы для диплома. Пусть он думает что хочет.

Но все эти доводы действовали слабо. Ну почему этот Мартелли попался именно ей?! А еще Джойс чувствовала, что дело не только в обычной, профессиональной обиде. Здесь было затронуто нечто большее, чем оценка ее работы как специалиста. Значит, он думает, будто у нее в голове ветер. Хорошо, с завтрашнего дня надо вести себя иначе. Принести шезлонг и загорать рядом с пирамидой, любуясь видом. Пусть почувствует разницу.

Джойс снова заплакала. Напрасно она пыталась убедить себя в том, что итальянец ей абсолютно безразличен и его мнение о ней касается только работы. Нет. Профессиональные неудачи никогда не задевали Джойс так сильно. Тут вмешались личные чувства. Джойс с первого дня ощутила тягу к Мартелли. Тягу, совсем не похожую на ту, которую она испытывала к Маркусу. А теперь… Нельзя сказать, чтобы она рассчитывала на какие-то отношения, нет. Ведь она уже без пяти минут миссис Хатт. Но просто неприятно, как-то гадко на душе.

Дорога убегала вдаль серой лентой асфальта. Джойс улыбнулась. Надо насладиться этими мгновениями, надо, чтобы они запомнились до конца дней. Впереди почти не было машин, а те, которые попадались, быстро оставались позади. Встречная полоса тоже замерла без признаков движения. Джойс еще раз хорошенько все осмотрела и стала набирать скорость, выжимая из джипа все, на что тот был способен. Теперь добавить музыку для полноты ощущений. Джойс нажала на кнопку магнитолы, динамики взорвались душераздирающими звуками каких-то металлистов. Вот и прекрасно. Теперь мир исчезнет, растворится в потоке адреналина. Джойс отлично водила машину и не боялась попасть в аварию. Она уже много раз снимала так стресс, средство действовало безотказно во всех ситуациях. К тому же дорога выглядела вполне безопасной. Насколько хватало взгляда, она вилась серой лентой, нигде особенно круто не сворачивая. Пара-тройка фур тянулись по направлению к горизонту. Безлюдно, лишь кое-где к краю дороги притулились заправки и кафе. Джойс не знала, как далеко она уже от Каира. Да и зачем ей это было знать? Мотор ревел, музыка гремела, волосы развевались на ветру. Подъезжая к первой заправке, Джойс развлечения ради принялась сигналить в такт ударникам, но ее джип пролетел мимо с такой скоростью, что люди даже не успели обернуться. Вряд ли кто-то услышал гудки. В ушах звенело, голова шла кругом. И тут в бешеном потоке звуков Джойс различила громкий голос:

— Мы просим вас снизить скорость и остановиться на обочине. Пожалуйста, снизьте скорость и съезжайте на обочину. Повторяю, полиция. Мы просим вас…

Черт! И откуда только взялись здесь эти копы! Никого же не было. Джойс от досады резко ударила по тормозам. Если не дали оторваться как следует, надо хоть затормозить по-человечески. Пусть видят, что за рулем не дилетант. Джип развернуло, чуть занесло вбок, но, когда полицейская машина подъехала, Джойс уже улыбалась, опираясь на капот левым локтем. Только теперь она вспомнила, что права остались в рюкзаке. Нет. Сегодня определенно не ее день.

Полицейские долго не церемонились и пригласили Джойс в их машине проследовать в участок. Джойс не сопротивлялась, не спорила. Какой толк? Все одно — увезут. Ни документов, ни прав, только пластиковый пропуск, который тут же изъяли. Теперь остается только ждать, когда приедет Уоллс или Амалия с Мауро и внесут залог. Может, и машину удастся забрать. Хотя, конечно, вряд ли. По крайней мере, не черта города и Джойс не сопротивлялась задержанию. Штраф будет приличный, но других последствий, по всей вероятности, не предвидится.

Когда полицейская машина подъехала к участку, уже стемнело. Джойс спохватилась, вспомнив о том, что отпрашивалась на пару часов. В один миг воображение нарисовало картинку: Амалия, ждущая у палатки, начинает темнеть, а Джойс нет. Все документы, сотовый, вещи лежат нетронутыми. Что можно подумать? Конечно, только одно — авария. Сразу вспомнился Мартелли, расхаживающий с каменным лицом перед входом в гробницу. Да, что-то он завтра скажет. Джойс даже сжалась, представив себе предстоящий разговор. Видимо, на этом ее стажировка закончится. Стало горько и обидно, в памяти завертелись прежние мечты: ученый, настоящая работа, дипломный проект… За такой проступок итальянец имеет полное право отказаться от стажерки. И самое смешное, будет прав. Мало ему нервы мотают, так еще беспокойся за всяких взбалмошных девиц, ищущих приключений на свою голову. Ну и нахалка же она! Эмоции схлынули, заработал обычный житейский здравый смысл. Даже если не брать в расчет Андреа, но Феликс, Амалия и Мауро — они-то в чем провинились? Бедная Амалия, считающая себя причиной несчастья, уже, возможно, обзванивает больницы. Джойс стало нестерпимо стыдно. Как теперь глядеть в глаза этим людям?! А мистер Уоллс? Всему виной дурацкая импульсивность. Джойс никогда толком не умела держать себя в руках. Внезапно ей представился другой вариант развития событий. А если бы с заправки выезжала машина, а если бы выбежал на дорогу маленький ребенок?! Слава богу! Слава богу, что все кончилось задержанием. Что ж, завтра она соберет вещи и поедет в Австралию. Наверняка никто не захочет с ней прощаться, а дома позор, крах всех мечтаний и единственный выход — замужество. Может, удастся самоутвердиться в семье; может, Маркус прав и Джойс отведена в этой жизни только роль хозяйки дома и матери. Боже! Она сама, своими руками уничтожила все, к чему стремилась. Боже! В одночасье!

Между тем Джойс уже сидела в камере, любуясь на железные решетки. Она была здесь совсем одна. Аккуратные деревянные лавочки стояли по углам, кафельный, как в ванной, пол напомнил о доме. Джойс присела. Во всем виноват этот итальянец! Он с первого дня доводил ее, он не хотел дать ей шанса, помочь… Джойс почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Хорошо бы вовсе не видеть больше Мартелли. Просто забрать документы и исчезнуть. Навсегда, не оставив следов. Итальянец! Он испортил ей стажировку, он погубил ее мечты, он сломал ее карьеру, он… Джойс не сдержалась и заплакала. Нет, теперь винить некого, кроме нее самой. И не Мартелли, и не его слова. Никто не толкал Джойс в машину, никто не заставлял носиться сломя голову по дороге. Остается ждать, когда… Нет, когда они узнают о том, какая Джойс эгоистка, никто, конечно, не захочет приехать. Значит, сидеть придется до утра. Странно, что никто не задавал никаких вопросов, как это обычно бывает. Ведь у нее есть право звонка. Еще минуту назад она бы им воспользовалась, но сейчас услышать в трубке взволнованный голос Амалии или Уоллса казалось ей просто невыносимым испытанием. А с другой стороны, надо же предупредить.