Пути за пределы "эго" - Роджнр Уолш

Короче говоря, мы должны расширить свое представление о практике, включить в нее всю свою жизнь. Как в дзенском цикле рисунков о буйволе и пастухе, духовное путешествие заведет нас глубоко в лес и вернет обратно на рыночную площадь; и так будет снова и снова, пока мы не научимся находить в себе сострадание и истинное сердечное освобождение в каждой области.

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ

ОСОЗНАННЫЕ СНОВИДЕНИЯ

Мы — тот же материал,

из которого сотканы наши сны,

и сном окружена вся наша маленькая жизнь.

С давних времен сны считались источником вдохновения тайной и посланием. Сновидения сообщали шаманам об их священном призвании, для пророков Израиля они были посланиями Божьими. Вспомним, например, такой отрывок из Библии: «Слушайте слова Мои: если есть у вас пророк Господень, то Я открываюсь ему в видениях, во сне говорю с ним». В древних культурах Средиземноморья сны считались источником здоровья, и люди толпились вокруг xpaма бога Асклепия, дарующего здоровые сновидения. В наше время сны трактуются психологически как «самый короткий путь к бессознательному» (Фрейд) и как послания целительной и интуитивной мудрости бессознательного (Юнг). Следовательно, они интересны и с трансперсональной точки зрения.

Сны, как бы их ни интерпретировали, это еженощное чудо где перед нами предстает целая вселенная со своими ландщафтами, людьми, другими созданиями, которые кажутся материальными, существующими независимо и реальными. Более того, во сне мы как бы обладаем плотным реальным телом, которое воспринимается как опора нашеи жизни, наших удовольствий и страданий, его глаза и уши обеспечивают нам восприятие, а его смерть означает нашу смерть. Короче говоря, приснившийся нам мир и тело кажутся созданными и контролирующими нас. Однако эта по всей видимости объективная вселенная — порождение нашего собственного ума, субъективное, иллюзорное и преходящее творение, которое создаем и контролируем мы сами.

Просыпаясь, мы говорим: «Это был только сон», — подразумевая, что все это нереально. Мы «принижаем» (если воспользоваться техническим термином индийской философии) сновидение, то есть приписываем ему в свете нашего бодрствующего сознания меньшую значимость или более низкий онтологический статус. Но, вопреки каждому пробуждению, ночь за ночью мы считаем наши сны реальными, мы в них спасаемся бегством и сражаемся, смеемся и плачем, ссоримся и радуемся.

Однако почти все мы можем вспомнить по крайней мере один случай, когда вдруг посреди какого-нибудь драматического приключения или при возникновении ужасной угрозы мы вдруг понимаем: «Это только сон!» В тот момент мы становимся «осознанными»: мы видим сон, но знаем, что это сон. Этот момент может принести чувство облегчения, удовольствия, восхищения и свободы. Теперь мы можем свободно встречать своих чудовищ, исполнять желания или стремиться к высочайшим целям, зная, что мы творцы, а не жертвы нашего переживания. Ибо, как восклицает Ницше, «может быть многие, как я сам, будут вспоминать иногда, подбадривая себя: «Это сон! Я хочу смотреть его дальше!» — и успешно преодолевать опасности и ужасы жизни во сне.

Для большинства из нас такие осознанные сновидения редки, и мы не способны произвольно вызывать их. Можно ли развить способность произвольно пробуждаться во сне? Различные традиции созерцания и исследователи снов дают положительный ответ на этот вопрос. Еще в IV веке классическая йога-сутра Патанджали рекомендовала «наблюдать процесс сновидения или сна без сновидений». Четырьмя столетиями позже тибетские буддисты создали сложную йогу сновидений. В XII веке суфийский мистик Ибн-аль-Араби — религиозный и философский гений, именуемый в арабском мире «величайшим мастером», — утверждал, что «человек должен контролировать свои мысли во сне. Упражнение этой пробужденности принесет человеку значительную пользу, и каждый должен постараться обрести это столь ценное умение». Позже многие исследователи и духовные учителя, например Шри Ауробиндо и Рудольф Штайнер, также описывали осознанные сновидения.

Западные исследователи десятилетиями отвергали такие сообщения, считая это невозможным. Но, в 70-х годах произошел один из самых значительных прорывов в исследовании сновидений. Двум ученым удалось получить экспериментальное подтверждение существования осознанных сновидений. Работая независимо друг от друга и ничего друг о друге не зная, Алан Узрели в Англии и Стивен Лаберж в Америке (шт. Калифорния) одновременно научились осознанным сновидениям. Затем во время электрофизиологического лабораторного наблюдения снов они с помощью движения глаз просигнализировали что они выдели сон и знали об этом. Их ЭЭГ показывали характерные кривые «фазы быстрого сна», во время которого обычно появляются сновидения, что подтвердило их сообщение. Впервые в истории чело век принес послание из мира сновидений, находясь во сне. Это стало рубежом в исследовании и понимании сновидений. Интересно что в течение некоторого времени Лабержу не удавалось опубликовать свои сообщения, потому что рецензенты просто отказывались поверить в возможность осознанного сновидения.

С тех пор ученые получили возможность с помощью сигналов подаваемых движениями глаз, и электрофизиологических измерении изучать частоту и продолжительность осознанных сновидений, их физиологическое воздействие на мозг и тело и на психологические характеристики тех, кто обладает этой способностью изучать средства их надежного индуцирования и их возможности в области терапии и трансперсонального исследования. Осознанные сновидения заставили философов, практиков и трансперсональных исследователей пересмотреть свои представления как о сновидениях, так и о сознании.

Одно из поразительных философских следствий касается природы мира бодрствования. Действительно, если ночь за ночью мы принимаем мир наших сновидений и наше тело в нем за нечто объективное и реальное, существующее независимо от нашего ума и по-видимому нас контролирующее, то, возможно, мы делаем то же самое с нашим обычным миром бодрствования и нашим телом в нем. Как мы узнаем что состояние бодрствования не является на самом деле сновидением? Тибетские буддисты обращают наше внимание на то что «нет таких признаков бодрствования, которые ясно отличали бы его от сновидения.

С этим соглашаются многие философы и различные мистические традиции. Шопенгауэр предполагал, что Вселенная — это «огромнный сон, снящийся некоему существу, сон, в котором все персонажи также видят сны». Известный исследователь дзен Д.-Т.Судзуки говорил: «Пока мы находимся во сне, мы не понимаем, что все мы спим». Современное христианское учение отмечает:

Сновидения показывают вам, что вы обладаете силой, делающей мир таким, каким он оказывается, и вы видите его, потому что вам этого хочется. И пока вы видите его, вы не сомневаетесь, что он реален. И все же этот мир, очевидно, находится в вашем уме, хотя и кажется внешним... Вот вы проснулись, и сновидение исчезло. Однако вы не замечаете, что то, что вызвало сновидение, не ушло вместе с ним. Ваше желание создать иной, нереальный мир остается при вас. И то, к чему вы, по-видимому, пробудились, всего лишь другая форма того же самого мира, который вы видите во сне. Все ваше время проходит в сновидении. Ваши сновидения во сне и наяву имеют различную форму, вот и все.

Принимать творения нашего разума за внешнюю реальность — это, конечно, форма философского идеализма, метафизическое предположение. В наше материалистическое время такого не слишком популярного взгляда придерживались некоторые величайшие философы Запада и Востока. Гегель, например, утверждал, что «дух есть единственная реальность, внутренняя суть мира». Тот факт, что ни один философ не смог доказать существование внешнего мира, не удивителен для идеалистов.

Человек, имеющий опыт осознанных сновидений, хорошо знает, насколько объективным и материальным может казаться мир во сне и насколько драматичным может быть пробуждение. С поразительной ясностью он понимает, что мир, который выглядит во сне объективным, материальным и независимо существующим, на самом деле является внутренним, субъективным, нематериальным и зависимым творением ума. Некоторые из людей, имеющих такой опыт, подвергают сомнению свое прежнее мировоззрение, задаваясь вопросом, не может ли и мир бодрствования также быть сновидением, в соответствии со словами Ницше, что «мы выдумываем большую часть своих переживаний, будучи художниками в гораздо большей степени, чем полагаем».

Из этого вытекают важные философские и практические следствия относительно нашего обычного пробужденного состояния. Во сне мы предполагаем, что находимся в ясном сознании и видим вещи такими, каковы они есть на самом деле. Только просыпаясь или осознавая свой сон, мы начинаем придавать меньшую значимость предшествующему состоянию сознания во сне и обнаруживаем его искажения. Из этого следуют два вопроса. Не является ли подобным же образом искаженным наше обычное бодрствующее сознание? И если это так, то существует ли способ «пробудиться» и стать осознающим себя в повседневной жизни?