Битвы Фэнтези: Начало - Михаил Семёнович Карабашьян

Явно огорчённый он ушёл в шатёр, унося с собой древко со стягом.

— Я же говорил, — сказал, глядя ему вслед, Брутус, — вот же упрямый баран.

— Поясни, — велел Центурион.

— Он всегда хотел стать вексилярием, мой командир. И решил, что сейчас будет самое время для исполнения его мечты.

— Ему ещё предоставится такая возможность, — сказал Центурион и одобрительно посмотрел на вход своего шатра.

— Центурион! — вдруг раздался посторонний голос, — Ты ничего не забыл?!

К отряду подошла пятёрка гладиаторов и недовольно уставилась на командира имперской армии.

— Помнится, ты обещал нам славные битвы.

— Да, Герадот, — ответил Центурион, — обещал.

— Так значит ты решил нас обмануть? Так?

— Как ты смеешь так разговаривать?! — воскликнул Аверкий и подался вперёд, но Центурион остановил его.

— О чём ты говоришь? — уточнил он.

— Вы же собрались на разведку, так? Отчего не берёте нас с собой?

— Отряд уже укомплектован. И к тому же, вам ещё нужно обучать других бойцов, разве нет?

— Они уже обучены, — ответил Гораций, — всему остальному их научит только битва.

— А мы же жаждем вновь взяться за дело, — продолжил Рамон, — ведь если не вынимать клинок из ножен, он быстро заржавеет.

— В общем, ты сам говорил, что мы свободны, — напомнил Ификл, — и, если не возьмёшь нас с собой, мы увяжемся следом сами.

— И не позволим вам забрать всё веселье себе, — закончил Герадот.

— Я так понимаю, вас не отговорить, — сделал выводы Центурион, — что ж… Прошу в мой отряд.

Гладиаторы довольно усмехнулись. Даже молчавший всё это время Брон изобразил что-то похожее на улыбку. А вот претореанцы не обрадовались пополнению в своём отряде. Особенно Аверкий. Он и Герадот обменялись взглядами, полными ненависти, когда гладиатор проходил мимо солдата. Но Аверкий промолчал, а Герадот издевательски усмехнулся.

— Что происходит? — спросил Сириус, выйдя из шатра и видя недовольство братьев по оружию.

— Ничего, сказал Центурион, просто небольшое пополнение в нашем отряде.

— Пополнение?

Сириус посмотрел на гладиаторов неподалёку и пожал плечами.

— Что ж, — заключил командир, — раз все в сборе, выдвигаемся! Мы уже достаточно задержались. Вперёд!

Претореанцы ударили кулаком в грудь, выстроились вокруг Центуриона и, все вместе, они направились к воротам. Солдаты и гладиаторы в форте замирали, отвлекаясь от своих дел, и провожали необычное шествие взглядом. Внезапно, центуриона окликнул женский голос, и он остановился. К группе подбежала Елена и замерла перед командиром с немой просьбой в глазах.

Центурион кивнул в ответ, и счастливая девушка с радостью подбежала к нему, встав рядом под защиту претореанцев.

Разведгруппа покинула форт, провожаемая взглядами его обитателей до тех пор, пока последний разведчик не скрылся в лесу неподалёку. Тогда раздался командный голос Маркуса:

— Ну чего встали?! Возвращайтесь за работу! К возвращению Центуриона, этот форт должен быть в лучшем виде! За работу, лентяи!

Солдаты и гладиаторы вернулись к своим делам, а Маркус подошёл к воротам, бросил последний взгляд на лес и промолвил:

— Удачи, брат. Возвращайся поскорее.

Отряд разведчиков бодро шёл по лесу. Гладиаторы — чуть впереди, исследуя дорогу, претореанцы рассредоточились вокруг командира, а Центурион шёл вместе с Еленой и старался думать о том, что это боевое задание, а не романтическая прогулка.

Но получалось у него плохо. Он, то и дело, поглядывал на девушку, которая заворожённо смотрела кругом, осторожно касалась каждого дерева, куста и цветка на их пути. Это сильно замедляло отряд, но Центуриона это не волновало. Наоборот, он был счастлив видеть восторженное лицо девушки, и, казалось, ощущал её радость как свою.

Елена в очередной раз остановилась, присела на корточки и прильнула к кусту с дикими цветами. Вдохнув сладкий аромат, она блаженно откинула голову, закрыв глаза, а когда открыла их — поймала на себе взгляд Центуриона.

— Что такое? — спросила девушка, поднявшись, — Всё в порядке?

— Конечно, — ответил Центурион и улыбнулся, — пойдём. Нам нужно идти.

Он протянул руку. Елена улыбнулась в ответ и взяла её. Вместе они пошли дальше, сопровождаемые отрядом телохранителей.

— Всё кажется таким знакомым, — мечтательно произнесла девушка, глядя по сторонам, — и в то же время не таким, как я помню. В детстве всё казалось иначе. Более ярким и красочным. Я помню, как играла с другими детьми, и мы воображали себя богачами и знатными правителями, насобирав листвы, шишек или цветов и представляя будто золото или драгоценности. Ими можно было обмениваться или делиться. Побеждал тот, в чьей коллекции было как можно больше разных сокровищ. Это было забавно, учитывая, что эти же сокровища валялись у нас прямо под ногами. Так я и запомнила свой дом.

— А что сейчас? — спросил Центурион.

— А сейчас я уже не ребёнок, — печально ответила Елена, — листья под ногами это уже не золото, а цветы на кустах — не самоцветы. Я думала, что, вернувшись в родные края, ко мне вернутся прежние ощущения радости и счастья, но… Но я слишком долго жила детскими воспоминаниями о доме. А теперь, вернувшись, поняла, что это были лишь фантазии.

Девушка замолчала, а Центурион не понимал, что нужно ей сказать. Но ему очень хотелось поднять ей настроение. Знать бы только как.

— Но я всё равно счастлива, что вернулась, — снова заговорила Елена, вернув на лицо улыбку, — это же мой дом! Может он и не такой, каким я его помню, но всё равно, я чувствую, что всё здесь радо моему возвращению, а я — радуюсь всему в ответ.

Она снова отбежала в сторону, увидев высокий куст с мелкими синими цветками и осторожно потрогала их, будто боясь спугнуть. Центурион, не шевелясь, следил за Еленой и не смел её торопить. Наоборот. Ему хотелось, как можно дольше, продлить эти мгновения её радости.

— Зря ты взял меня с собой, — сказала девушка, вернувшись под руку имперца.

— Почему это?

— Мы же не на прогулке, не так ли? А ты постоянно отвлекаешься на меня, вместо того, чтобы следить за округой.

Центурион усмехнулся.