Сердца небес - Кэтрин Вилтчер

Я резко останавливаюсь и просто смотрю на нее. Боже, она такая чертовски красивая. От нее у меня перехватывает дыхание. Как могло что-то настолько светлое найти место в моем мире?

Долю секунды спустя я прижимаю ее к стене, запуская руки в ее темные волосы и захватывая ее рот своим. Она ахает от удивления, и я использую это в полной мере, просовывая свой язык между ее губ, прежде чем у нее появляется шанс остановить меня. Исследую. Доминирую. Я хочу поцеловать ее так чертовски сильно, чтобы она запомнила это до конца своей жизни. Мое решение принято, здесь и сейчас. Еще до конца недели мы станем мужем и женой.

Ив целует меня в ответ с такой же интенсивностью, мягким языком сражаясь с моим, затем обвивает пальцы вокруг моей шеи, полностью отдаваясь мне.

— Спальня, — рычу я, отрываясь от нее.

— Еще поцелуев, — умоляет она, и кто, черт возьми, я такой, чтобы отказывать ей?

Внезапно откуда-то из-за угла коридора раздается визг. Маленькая энергичная женщина еле сдерживается, чтобы оказавшись возле нас, не запрыгнуть на Ив.

— Сеньорита! Не могу поверить, что это вы! Я каждый вечер молила Бога о вашем возвращении!

— София!

Ив не может сдержать своей радости, увидев мою горничную. Она выскальзывает из моих объятий, чтобы обняться с Софией. Взбешенный вторжением, я свирепо смотрю на Софию, которая немедленно начинает играть и бормочет извинения по-испански.

— Добро пожаловать домой, сеньор Сантьяго, — добавляет она, снова переходя на английский для Ив. — У меня готов обед, и жду вас снаружи.

— Спасибо, — говорю я холодно.

— Сеньор Грейсон также просил передать вам, что он ждет вас в вашем кабинете.

Черт.

— Иди, — шепчу я Ив, проводя пальцем по всей длине ее щеки. Такая безупречная. Такая идеальная. — Мне нужно наверстать упущенное по работе. Я приду и найду тебя, когда закончу.

Ее лицо выражает разочарование, и я не могу удержаться от ухмылки. Я с нетерпением жду, когда позже, черт возьми, верну на ее лицо улыбку. Во-первых, мне нужно помириться с Джозепом после нашей ссоры в самолете. Также есть электронное письмо от Петрова, которое требует нашего внимания. Как и было предсказано, Иванов начинает петь от всего сердца.

Я наблюдаю, как Ив обнимает Софию за талию, и мне интересно, скольких конечностей это стоило русскому…

* * *

— Прочти это.

Джозеп встречает меня кратким кивком, как только я переступаю порог своего офиса. Он встает со стула у моего стола и протягивает свой айпад. Я просматриваю содержимое, и мне приходится приложить немало усилий, чтобы на моем лице не отразилось отвращение.

— Кусок дерьма, — бормочу я, возвращая его ему.

— Иванов был вовлечен в это дело больше, чем мы думали. Он помогал руководить операциями в Бухаресте и Америке.

Он думает о том же, о чем и я. Если бы у нас было хотя бы малейшее представление об этом, мы бы никогда так легко не передали его Петрову. Я бы сам пытал его, а потом подарил русскому расчлененный труп. Любой, кто связан с этим конкретным шоу ужасов, будет гореть в аду по моему завещанию и от пули.

— Петров спрашивал его о ней, но Иванов что-то скрывает. Он боится твоей расправы.

— Он заговорит, — мрачно отвечаю я, сжимая кулаки. — Если нет, то завтра я первым делом лечу самолетом обратно в США и сам спрошу его.

— Я присоединюсь к тебе. Это не просьба.

— Я более чем рад твоему присутствию.

Мы с Джозепом разделяем одну и ту же ненависть к Иванову и его грязной империи. Моя была построена на крови и страхе. Его — на гораздо худшем.

Я отхожу и подхожу к окну. Больше не нужно прятаться в пещерах на этом острове. Мой новый офис — это окна от пола до потолка для солнечного света и красивых пейзажей. Вид из окна — это бесконечный голубой ковер. Однако океан сегодня меня не успокаивает. Не в первый раз я проклинаю свою неспособность воскрешать мертвых, просто чтобы снова убивать одни и те же чертовы лица.

Оказывается, мой брат был не самым больным ублюдком в семье. Не-а. По возвращении в Колумбию я обнаружил, что мой отец обладал тайной глубиной разврата, настолько чудовищной, что по сравнению с ней я казался святым.

Я был благодарен себе за то, что убил его.

Я злился на себя за то, что не сделал этого раньше.

Преисполненный решимости докопаться до истины, я шел по уродливому следу, пока не пересекся с Петровым. Мне не понравился этот человек, и до сих пор не нравится, но у нас общая цель. Мы оба добиваемся своего рода справедливости за то зло, которое было причинено членам наших соответствующих семей.

Это непростой союз, фундамент которого построен на зыбучих песках. Когда все это закончится, я не успею пустить ему пулю в лоб, как он натравит на меня свою братву головорезов. Мысль о том, что Ив провела десять минут наедине с ним, зазывает мою тьму. Он не имел права говорить с ней. Еще нет. Никто не будет принуждать меня, пока я не стану хорошим и не буду готов поделиться.

— Мы закончили?

— Нет, — рычу я. — Насчет наших разногласий в самолете…

— Забудь об этом, — ответ Джозепа столь же краток.

— Забирать ее не входило в мои намерения… Пока нет.

— Любовь — такая непредсказуемая сука.

Я скрываю свое удивление. Он никогда раньше так со мной не разговаривал.

— Понятия не имею, что это, черт возьми, такое, — вздыхаю я, немного смягчаясь. — Все, что я знаю — я увидел ее, и все полетело к чертям.

Я ни перед кем не оправдываюсь, но мне кажется, что мне нужно обосновать причины, по которым я похитил ее таким образом.

— В снотворном не было необходимости, — взгляд Джозепа непоколебим. Это предупредительный выстрел. — У нее были трудные несколько месяцев. ФБР оказалось более настойчивым, чем мы предполагали, но, по крайней мере, она была в безопасности. Она никогда не делала ничего такого, о чем они не знали бы.

Теперь я чувствую, как внутри меня поднимается гнев. Я ценю его заботу, но ему нужно отступить. Ив — моя забота, а не его.

— Мы уничтожили ее охрану ровно за тридцать секунд, — усмехаюсь я. — Она была в безопасности только благодаря людям, которым мы доверили следить за ней.

Наступает пауза, когда я сажусь за свой стол. Я открываю ноутбук и просматриваю записи с камер наблюдения, сразу же идентифицируя ее. Я мог бы