Маниту - Грэхэм Мастертон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Если речь идет обо мне, — заявил Мак-Артур, — то голландцы должны были оставить себе эти двадцать четыре доллара и предоставить Манхэттен индейцам. Кажется, что древние хозяева начинают за это мстить.
— Страшно похоже на правду, Мак-Артур, — согласился я, протирая веки.
— Попробуем немножко поспать. У нас завтра целая куча работы.
Глава 4. Через сумерки
Четыре часа у нас заняло нахождение доктора Эрнесто Сноу. Подруга Амелии знала кого-то из Гарварда, кто знал кого-то другого, кто был студентом антропологии, а в свою очередь студент привел нас к доктору Сноу.
Список его трудов был импонирующим. Он написал пять монографий о индейских религиозных ритуалах и магических ритуалах: а также еще и книгу «Обряды и магия Хидачей». А самое важное, жил он совсем неподалеку, в Олбени, штат Нью-Йорк.
— Ну и что? — зевнул Мак-Артур в полумраке темного, зимнего воскресного полудня. — Позвонишь ему?
— Пожалуй, да. Я только думаю, не ид„м ли мы сейчас ложным следом.
— Что ты имеешь ввиду? — спросила Амелия.
— Всю эту историю с индейцами. У нас же нет ни малейшего доказательства. Только то, что то лицо на столике напоминает лицо индейца. Но это же совсем не означает, что оно точно индейское.
— Разве у нас есть какой-то другой исходный пункт, иная точка зрения?
— пожала плечами Амелия. — К тому же еще и вся эта жуть о возрождении. Успокойся, Гарри, мы должны именно это попробовать.
— Ну хорошо, уговорили, я звоню, — заявил я и поднял трубку. Я набрал номер доктора Сноу и с минуту слушал писк сигнала.
— Сноу слушает, — наконец отозвался резкий, жесткий голос.
— Доктор Сноу, крайне извиняюсь, что звоню вам в воскресенье, но надеюсь, что вы извините меня, если я объясню вам причины. Меня зовут Гарри Эрскин и я являюсь профессиональным ясновидцем.
— Кто вы? — заворчал Сноу. Казалось, что он явно не был обрадован.
— Я предсказываю будущее. Я работаю в Нью-Йорке.
Наступила полная напряженная тишина. Затем Сноу сказал:
— Мистер Эрскин, крайне мило с вашей стороны, что вы звоните мне в воскресенье и рассказываете мне все это. Но я только не понимаю, почему информация, что вы предсказываете будущее, так важна для меня.
— Но это так, доктор Сноу. У меня есть клиентка, которая сейчас пребывает в госпитале. Это молодая девушка и она очень больна. У нее на шее какой-то рода опухоль и врачи не очень хорошо знают, что делать.
— Мне неприятно это слышать, — ответил Сноу. — Но я все еще не очень понимаю, что это имеет общего со мной. Я доктор антропологии, а не медицины.
— Именно по этому я вам и звоню. Видите ли, я верю, что моя клиентка является носителем воплощения индейского шамана. Я считаю, что ее опухоль является эмбрионом этого краснокожего. Вы слышали о подобном, не так ли? Что шаманы пили пылающее масло, чтобы возродиться в прошлом или в будущем.
На этот раз тишина была дольше. Наконец, Сноу заговорил:
— Говорите ли вы серьезно, мистер…
— Эрскин.
— Мистер Эрскин, отдаете ли вы себе отчет в том, что вы твердите? Вы заявляете, что сегодня в Нью-Йорке живет кто-то, кто носит в себе возрожденного шамана?
— Именно так, извините.
— Разве это не шутка? Вы хотите меня надуть? Знаете, студенты любят таким образом издеваться.
— Я отдаю себе отчет в этом. Но если вы посвятите мне полчаса разговора, то я надеюсь убедить вас, что я не шучу. Если же вы хотите проверить меня, то прошу вас позвонить доктору Хьюзу в госпиталь Сестер Иерусалимских. Мы действуем по его разрешению и согласию.
— Мы?
— Я и пара друзей. Один из них медиум.
Я почти слышал, как на другом конце телефонного провода работает мозг доктора Сноу. Амелия и Мак-Артур нервно всматривались в меня, когда я напряженно ждал ответа.
— Согласен, — сказал он наконец. — Думаю, что вы захотели бы увидеть меня еще сегодня?
— Как можно скорее, доктор. Знаю, что это хлопоты, но девушка умирает.
— Это не хлопоты. Кстати, сегодня ко мне приезжает сестра моей жены, и чем меньше я ее буду видеть, тем лучше. Приезжайте тогда, когда вам это будет удобнее.
— Спасибо, доктор Сноу.
Я повесил трубку. Это было так просто. Меня всегда удивляет, как быстро и легко принимают люди на веру то, что неестественно и магично, как только им под нос подсунешь доказательства. Доктор Сноу наверняка сотни раз перечитывал о реинкарнации шаманов, не веря, чтобы подобное было возможно. Но как только кто-то ему скажет, что что-то такое случилось на самом деле, то он тут же готов в это полностью верить.
Как бы там ни было, я взял ключи от машины и надел свой плащ в «елочку».
— Кто едет в Олбени? — спросил я.
Амелия и Мак-Артур встали по стойке «смирно», готовые к дороге.
— Мне чертовски глупо признаться, — заявил Мак-Артур, — но это значительно более интересно, чем продавать медные таблички.
Небольшой низкий кирпичный домик, в котором жил доктор Сноу, стоял в пригороде Олбени. Его окружали темные, траурные кипарисы, а в его окнах висели желтые занавески. Пока мы ехали по лужам из грязи и льда, небо приобрело мрачную, стальную боевую окраску. С северо-востока свистел резкий, неприятный ветер. Вокруг же царила удивительная тишина, как в классе, ожидающем учителя, пробуждающего страх.
Мы стояли перед порогом, растирая замерзшие руки, и нажимали кнопку звонка. Мы слышали его звук в глубине старого дома.
Двери открылись, и мы увидели Сноу. Он был высок и немного сутул, с седыми волосами и очками в золотой оправе. На нем была коричневая шерстяная тужурка с набитыми карманами и полосатые тапочки.
— Мистер Эрскин? — спросил он. — Лучше быстрее зайти внутрь.
Мы прошли в темный холл. Сильно пахло лавандовой эмульсией для чистки, а в углу медленно тикали шкаф-часы. Мы сняли одежду и доктор Сноу провел нас в холодны салон. Везде на стенах висели ужасающие индейские маски, контрастирующие с чисто английской деликатностью чучел птиц в стеклянных коробках и выблекшими маленькими литографиями.
— Садитесь, — пригласил Сноу. — Было бы хорошо, если бы вы объяснили мне все это дело. Жена сейчас подаст кофе. Увы, в этом доме не пьют ничего более крепкого.
Мак-Артур скривился. В автомобиле осталась фляжка бурбона, но он был достаточно хорошо воспитан, чтобы не спросить, может ли он за ней сходить.
Сноу воссел на твердом небольшом табурете и скрестил руки на груди. Амелия и я заняли места на крайне низком и неудобном диване, а Мак-Артур сел на его валик, отсюда он мог вволю разглядывать заснеженные деревья за окном.
Так ясно, как только мог, я рассказал о болезни Карен Тэнди и о сеансе, происшедшем вчера вечером. Сноу внимательно слушал, время от времени задавая какой-то вопрос о Карен, ее тетке и о лице, которое мы увидели на столе миссис Карманн.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});