Хранители Предела - Александра Ситникова

– Буран! Собака ты серая! Ты что творишь?!

Волк что-то заворчал, доверительно глядя в глаза. У меня, конечно, были кое-какие догадки по поводу того, что он хочет сказать…

– Ваш друг в недоумении. – Из-за дерева неслышно вышел Нерил. – Ему снилось, что по нему пробежало целое стадо демонических хрякослонов. А теперь, когда сон отступил, он ощущает боль во всем теле.

В подтверждение слов, переводимых великаном, Буран указал на правое ухо, которое было значительно больше левого и безвольно висело, и на непонятные вмятины на его боках, покрытых шикарной густой шерстью. Видимо, образовались, когда я усиленно тыкала его полночи сначала палкой, а потом и просто руками.

– Это был всего лишь сон. Ты неудобно лежал и вот… – с очень серьезным видом сказала я, стараясь не смотреть в глаза Бурану. А то вдруг чего заподозрит…

Но, похоже, волк и так что-то заподозрил. Он направился ко мне с явным намерением развеять свои (какие бы то ни было) сомнения.

– Ах, нужно принять ванну! – засуетилась я и быстренько направилась к Вороному, чтобы попросить его доставить меня к вчерашнему озеру.

Конечно, там и пешком-то идти было минут десять. Но я страдаю крайней стадией топографического кретинизма. Проще говоря – могу заблудиться даже по дороге в магазин, знакомый с детства, если не буду бросать за собой хлебные крошки.

Вокруг Вороного вилась стайка хоспов, которые пришли в неописуемый восторг, лишь только я покинула территорию захоронения. Не знаю почему, но вчера малютки наотрез отказались ночевать в обществе белых каменных надгробий. И конь, кстати, тоже предпочел отойти подальше. Я-то решила, что он отошел, так как там трава оказалась повкуснее. А сейчас засомневалась – только ли в этом дело?

После того как счастливые хоспы отмыли нас с Вороным до блеска и мы позавтракали фруктами, принесенными Нерилом (причем Буран тоже за милую душу лопал эти самые фрукты), началось недолгое путешествие до селения стражей Лесов Памяти. Нерил так и ехал на Пегом, не предпринимая никаких попыток вернуть Вороного.

– Нерил, – не выдержала я, – почему ты так легко уступил Вороного?

– Он выбрал тебя, – спокойно отвечал страж. – Как этот Пегий давно выбрал меня, но отступил, так как Вороной решил быть со мной какое-то время. Теперь ты его всадник.

Немного поразмыслив, заключила, что, наверно, это все-таки не простые кони.

– А летать они умеют? – Если честно, не удивилась бы, услышав утвердительный ответ. И уже представила, насколько легче и интереснее жизнь станет с летающим конем. Тут же накостыляю тем противным ангелам… Вернее, скину на них Бурана, а уж он пусть костыляет.

– Нет. – Нерил удивленно глянул на меня. – Это же обычные кони.

– Обычные кони не выбирают всадников, – буркнула я. – Умеешь же ты разрушать чужие мечты.

Рассердившись, пустила Вороного в неистовый галоп. Ветер бил в лицо, пришлось пригнуться пониже к шее коня. Вдруг что-то мелькнуло впереди, я пригляделась…

Красно-синий бумеранг, забери мою душу! Впереди на дереве сидела старуха! Та самая! Та самая сумасшедшая старуха, которой, как я уже решила, никогда не было! Да как она смеет?! Это решение стоило немалых душевных метаний! Полная праведного возмущения, на всем скаку повернула коня в ту сторону и…

Я стояла посреди поля. Огромного поля, устланного, будто прошлогодней листвой, телами людей. И частями тел людей. Повсюду кровь, какие-то хищные птицы в небе. И тихо. Очень тихо. Даже птицы парили молча.

Я пошла вперед, стараясь не наступать на умерших, но вскоре поняла тщетность попыток – тела лежали очень плотно, как заметила, в несколько рядов.

– Довольно жуткое зрелище, – решила я.

Как ни странно, не было никакого страха. Ничего. Наконец, выбралась с ужасного поля тел на небольшое пустое пространство. Хотя это пространство было не совсем пустым…

В центре полукругом лежали восемь тел, завернутых в белое так, что только лица оставались открытыми. Я прошлась между ними, внимательно вглядываясь в мертвецов. Среди них пять мужчин и три женщины. Все выглядели довольно молодо. И, если бы не белая, как мел, кожа, можно было бы подумать, что они спят. И если не обращать внимания на саван. Нет, как ни крути, эти несчастные мертвы.

Тут обратила внимание, что с неба сыплется серый снег. Поймав одну снежинку, растерла ее между пальцев. И поняла, что это пепел. Когда я огляделась, то увидела – все вокруг покрыто тонким слоем пепла. И он все падал и падал… Вот уже совсем не стало видно мертвых тел под ним. Только маленькая полянка с восемью мертвыми людьми почему-то оставалась чистой. Пепел падал на них, на землю вокруг и таял. Как настоящий снег.

Неожиданно раздался непонятный звук. Я повернулась и увидела хрякослонов. Целое стадо хрякослонов. Когда услышала это слово от Нерила, то сразу представила этакий гибрид слона и свиньи. Но хрякослоны оказались розовыми пони с радужными крылышками.

– Как это мило! – заулыбалась я, – И как сразу не догадалась, что хрякослоны – розовые пони? Ведь это ясно как день!

– Это очень страшные создания – за пять минут они разрывают острыми как бритвы клыками огромного морского змея. – Из-за спины вышла ночная гостья.

– А почему они охотятся в море? – Я ничуть не удивилась появлению старухи.

– Потому что они живут под землей, – объяснила бабушка, улыбаясь, и вдруг запела. Если по-научному, то «диафрагмальным басом».

Старушка выводила слова (похоже, английские) жестким гроулингом. Причем голос был явно мужским.

– Как у нее хорошо получается! – восхитилась я.

Старушка тем временем разошлась не на шутку – скакала вокруг меня, время от времени останавливалась и начинала трясти седой головой на манер длинноволосых металлистов. Не переставая при этом «жестить» гроулом.

А потом вдруг подлетела ко мне и со всего маху залепила по лицу.

– Эй! – возмутилась я.

Но старушка не успокоилась и треснула еще раз.

– Очнитесь, госпожа! – сказала она обеспокоенным голосом Нерила.

И я открыла глаза. Надо мной раскинулось голубое небо, разрезанное ветвями деревьев, и совершенно безумное лицо великана и не менее безумная морда Бурана..

Глава 12

– Что случилось? – спросила я и попыталась сесть.

Это оказалось не так просто – тело отозвалось тупой болью, а в правую часть лба как будто вонзили наконечник копья и пару раз повернули. Я застонала и улеглась обратно, справедливо рассудив, что на земле не так уж и плохо.