Лицо врага: Окно первое (СИ) - Ингверь Елена "Пыльц"

Эсситивитань тен Ульн, кажется, даже покончил с собой, когда это заклинание было применено для подавления восстания в Венее — там в него вложили столько энергии, что оно охватило сразу целую площадь, и уничтожило там всех, включая единственного наследника династии Саян, и разом лишили надежды всех монархистов. Я бы тоже на его месте не смогла бы смотреть на такое применение моего творения, полностью согласна.

И, естественно, моя скатанная у незнакомого альва защита ничего не могла с этим поделать — излучение-то она не задержит…

— Ты прирождённый злодей, — горестно вздохнул Теан.

— Даже больше, чем ты себе представляешь, — честно ответила подруга.

В принципе, защита от этой штуки была. Правда, такая же сложная и навороченная. И, к тому же, откуда мы знаем, что на самом деле собирается делать этот… нехороший человек? А может, он вообще это всё сделал затем, чтобы мы об этом всём задумались, а сейчас просто разломает-таки мою защиту и вытряхнет нас, как варёных червей из бутылки.

Так, это скорее я тут прирождённый злодей. Впрочем, и не без этого тоже…

Нет, ну, а что мы в таком случае можем сделать? Мы же всего лишь две недоучки, пусть и талантливые (очень на это надеюсь), но всё же слабые и всё же недоучки, да архимагистр — смешно-то как — без магии. И без мозгов все трое, да простят меня Вера с Теаном, ну, ладно, у них мозгов чуть больше… Да, оба их спинных мозга явно больше, чем один мой.

Я задумчиво вытащила из сумки амулет связи. Плевать на Теана. Да, я циничная тварь, но Теану можно потом помочь сбежать.

Попробовала связаться с отчимом.

Серебро разломилось с диким треском. Глушат.

Не получилось у меня побыть циничной тварью.

Короче, мы все умрём. Хоть вешайся, честное слово. Враг обидится, что ему самому всё сделать не дали. И с отчимом не связаться, ну никак. И куда ж нам деться…

А, кстати, куда ж на деться…

— Вер, а у тебя черёмуха липкая с собой?

— Ну, сейчас гляну, вроде была баночка… А куда ты хочешь?

— Не знаю… Глянем сейчас по радиусу, главное, чтобы не по населённым пунктам, но и не очень далеко, а то мало ли что там по лесу гуляет… и кто.

Вера начала копаться в какой-то из своих сумок с кучей бумажных пакетиков и некоторым небольшим количеством различных баночек, очень аккуратно расставляя их на полу. И этот человек спрашивает у меня, на кой мне такое количество тетрадок, ага. Чего там только ни было…

Наконец, она выудила откуда-то из недр (и как там до сих пор ничего не разбилось?) небольшой пузырёк, в котором за стеклом виднелись ленточные огрызки белых лепестков, плавающие в желтоватой маслянистой жиже с розоватыми разводами, концентрация и яркость которых повышалась к низу, где под уже полностью красной марлей лежали кусочки тел медных муравьёв.

Липкая черёмуха, растение редкое и растущее южнее, чем обыкновенная, называется так потому, что в период цветения конденсирует магию из атмосферы (и окружающих заклинаний, и поэтому весной всем магам, живущим в её климатическом поясе, в Дереции и Сентре, приходится разбегаться либо на север, либо ещё южнее, в Хатадинскую Империю), привлекая таким образом апельсиновых махаонов, своих опылителей.

При варке с последующим добавлением экстракта медных муравьёв (достаточно было просто подогреть муравьёв отдельно в четырёхпроцентном растворе фтороводородной кислоты с добавлением такого же количества тонкой золотой стружки, зачарованной при помощи плетений открытости и желания, и не дать частям их тел проникнуть в отвар черёмухи) она немного меняла свойства, а именно обретала способность стабилизировать магическую форму. В основном это использовалось для переноса заклинаний в целости и сохранности, и поэтому от факультета Вещи ею несло за версту, равно как и от самих его обитателей. Многие артефакторы, впрочем, не жаловались, запах был просто замечательный… разве что никаких других духов в их жизни быть уже не могло.

Но не только они активно использовали липкую черёмуху. Боевикам тоже довольно часто требовалось держать какую-либо магию в целости и сохранности. Например, при телепортации. Например, защиту.

— Хорошая идея, — поддержал Теан. — Тогда, может быть, мне всё-таки можно встать? — наверное, именно поэтому и поддержал.

— Тебе же вроде не нужно особо ничего собирать? — строго спросила Вера, сразу осознав то же самое, что и я только что.

— Да нет вроде… — Теан, судя по выражению его лица, понял свою ошибку почти мгновенно, но всё-таки почти.

— Вот и отлично, лежи. А, нет. На, — Вера сунула мне в руки пузырёк с черёмухой. — Разбирайся, а то я совсем забыла этого идиота перевязать, — и направилась к постели, прихватив сумку.

Я же приступила к работе. Именно к ней, а не к сборам — мне всё-таки кажется, что наши жизни немного дороже, чем наши вещи. Хотя вещам я тоже уделяла излишне много внимания.

— Ложку дай.

Вера не глядя достала и кинула в меня маленькую золотую ложечку с маленьким, светящимся желтовато-белым значком смерти на дне, очень тонко и слабо излучающим магию — дезинфицирующим. Я её поймала — то, что кидает Вера, не поймать невозможно, если она, конечно, хочет, чтобы этот предмет был пойман. Прикоснулась каждым пальцем к символу — меня не убьёт, слишком слабый для этого, но вот всю ненужную живность у меня на руках — вполне себе. Открыла пузырёк, поморщившись от мгновенно ударившего в ноздри запаха, приятного, но всё же слишком резкого, и налила черёмуху в золотую ложечку.

Знак мигнул и исчез. После черёмухи все подобные символы нам приходилось перерисовывать заново — статика не подразумевает действия, а отсутствие действия не подразумевает прикрепление знака к ложечке, и поэтому он просто смывался и никогда больше не возвращался на своё законное место, теряясь где-то в моих магических хитросплетениях. Если мне это было важно, я его находила и уничтожала, если нет, то и не волновалась. Но в данном случае лишний знак смерти в плетении совсем не мешал и, хоть он и не был полезен из-за размера и силы, то есть, из-за мелковатости, если так можно выразиться, и слабости, и его можно было оставить.

Вообще-то, в приличные амулеты подобные знаки вставлялись в материал на молекулярном уровне, но у нас ложечка была практически самодельная, так как казённую кое-кто, не будем показывать пальцем, потерял, а второй кое-кто одолжил одному весьма похожему на первого кое-кого сокурснику ещё зимой. Последний, правда, клятвенно обещался достать новую, но верить ему было ещё большей глупостью, чем одалживать. Новую (две новые) покупать было «слегка» не по карману (разумеется, кому я вру, но брать от отчима хоть что-то я не собиралась ни под каким предлогом, даже подаренные когда-то украшения нашла, куда сбагрить), но одну золотую ложку, не очень правильной, правда, формы, выиграл Вере в карты какой-то её ухажёр (был бы через «о», если бы не, собственно, ложечка). Мы кое-как начертили там знак и теперь очень надеялись, что до конца обучения сможем достать вторую, а также сможем сами впаять магию в золото, что умеют артефакторы-четверокурсники, но не умеем мы. Впрочем, второе как раз не обязательно — кто их прямо там проверять будет? И как в следующем году можно будет понять, что они были наши, если эта подложенная свинья вдруг всхрюкнет? Так что в этом вопросе нашей альма-матер оставалось надеяться только на, как выражался наш преподаватель магической физики, нашу гражданскую ответственность.

Я взяла кусок ленты защиты и прочертила кончиком пальца на нём неширокую бороздку, подровняла края, положила на ладонь и осторожно влила внутрь всё содержимое ложки. Заровняла борозду, полностью стерев следы своей деятельности и уничтожив все признаки наличия этой маленькой добавки, и сразу же приделала на ленту «мостик» над черёмухой, дав энергии новую дорогу для связи. Отпустила ленту, и та легко встроилась обратно в решётку, только остался выпирать этот хвост. Я взяла и завернула его внутрь, чтобы он смотрел на нас, полюбовалась на свою работу и оставила так.