Вкус запретного плода - Ирен Беллоу

Но тут Нейл вспомнил запах ее духов, взгляд ее колдовских глаз, вкус ее губ, упругость прильнувшего к нему тела и понял — почему.

Он напомнил себе, что все эти штучки — сплошной обман. Вивиан хотела отвлечь его, очаровать… и на какой-то миг преуспела. То, как она десять минут назад смотрела на него своими золотисто-зелеными глазами, словно пытаясь попросить прощения, заставило Нейла напрячь все силы, чтобы не обнять ее и не уложить в постель.

Проклятье, я должен был отвезти ее прямиком к Райану и покончить с этим делом сегодня же вечером! Я притащил ее сюда, чтобы задержать и не дать наделать глупостей. Не ради нее, а ради себя. Потому что хотел узнать ее. Понять, что ею движет. Могу поклясться, что не любовь к Грегу Райану. Хотя, может быть, мне просто хочется в это верить…

Нейл не заметил, как с силой сжал пальцы. Тонкое стекло не выдержало напора, и бокал разлетелся вдребезги, обдав Нейла вином и осколками.

К месту аварии тут же устремилась мадам Трикотт, которая принялась ворковать над Нейлом и осматривать его руки, ища порезы. Тем временем гарсон смел с тротуара осколки. Но никаких повреждений не обнаружилось, если не считать пятна на брюках. От второй порции Нейл отказался: бесполезно искать на дне бокала ответы на мучившие его вопросы.

Лучше позвонить Шарлотте и проверить, нет ли сообщений от Ларри Ферна.

Но сообщений от детектива не было. Правда, несколько посланий оставил Максимилиан Гроуфорд.

— Он очень хочет знать, сумел ли ты поговорить с человеком по имени Райан, — докладывала Шарлотта. — Надеюсь, ты догадываешься, о чем идет речь?

— К несчастью, да. Можешь ответить Гроуфорду, что еще не сумел. Я выяснил, что этот человек находится на юге Франции, и собираюсь встретиться с ним завтра. Что еще?

— Гм… Он спрашивал, не говорил ли ты случайно, что вчера видел его дочь и подбросил ее до Лондона. Я сказала, что мне ты ничего не говорил. — Шарлотта сделала паузу. — Я не ошиблась? Ты действительно просил заказать один номер?

— Не ошиблась. Со слухом у тебя нормально.

— Надеюсь. Только я вот что подумала… насчет машины. Ты так и не объяснил, зачем тебе понадобилось брать взаймы чужую, когда твоя в полном порядке…

— Нет, Шарлотта, не объяснил. А если ты будешь продолжать допрашивать меня как королевский прокурор, я никогда не расскажу тебе, что случилось. Обещаю, ты горько пожалеешь.

— Не пожалею. Я позвоню Керсти и все узнаю.

— Керсти?

— Замечательная женщина. Она позвонила и поблагодарила тебя за быстрое возвращение машины и чудесные подарки. — Шарлотта сделала паузу. — Кроме того, она оставила для тебя послание. Просила передать… нет, подожди, я прочитаю, а то ошибусь. Вот: «Карты говорят, что в сердечных делах не следует судить опрометчиво. Видимость одна, а суть другая». По-твоему, в этом есть какой-нибудь смысл?

— Смысла тут ровно столько же, сколько во всех событиях этой недели, — желчно откликнулся Нейл. — Если она позвонит снова, спроси, не могут ли карты подсказать, где находится Грег Райан.

— Нейл, я не буду ждать, а позвоню ей сию же минуту. Сообщить мистеру Гроуфорду, что его дочь с тобой? Или ты предпочитаешь, чтобы он этого не знал?

— Шарлотта, я в любой момент могу взять другую секретаршу, — пригрозил Нейл.

— Я не поняла, передать Керсти привет от тебя или как?

Вернувшись в номер, Нейл обнаружил, что Вивиан вняла его совету не торопиться. На стук в дверь спальни она ответила жизнерадостным:

— Входите!

Девушка завернулась в махровый купальный халат, ее рыжие волосы были влажными после душа. Нейл резко остановился в дверях.

— Простите. Я думал, вы уже оделись.

— В самом деле? — Она перестала подводить глаза, подняла взгляд и тут же заметила влажное пятно на брюках Нейла. — Удачно расслабились?

— Не слишком. — Он шагнул в сторону ванной. — Вы не передадите мои брюки мадам Трикотт? Она ждет за дверью, страстно мечтая почистить и выгладить их.

Вивиан отложила карандаш, подошла к дверям ванной, прислонилась спиной к косяку и стала ждать.

— Как это интимно, Беннет. Вы думаете, мой отец имел в виду именно это, когда велел вам не останавливаться ни перед чем, лишь бы не позволить мне выйти замуж за Грега?

— Ни перед чем? — Нейл не помнил, чтобы Максимилиан Гроуфорд выразился именно так. — По-моему, это слишком.

— В критических ситуациях требуются критические меры. Сами знаете, Грег не слишком соответствует представлениям аристократа о подходящем зяте.

— Это я уже понял. — Нейл облачился в халат и принялся выкладывать содержимое карманов брюк на столик. — А почему, кстати?

— Разве вы не прочли то огромное досье, которое вам передал отец?

— Не до конца. У меня было не так уж много времени. — Он действительно не мог заставить себя читать в поезде, когда Вивиан сидела рядом. Да и не хотел. Куда приятнее было бы услышать историю любви от нее самой. За обедом.

— Ну что ж, тогда позвольте просветить вас, — любезно сказала девушка. — Грег художник. Одного этого с лихвой хватает, чтобы исключить его из списка женихов. Кроме того, существует проблема денег. У него их нет.

— До такой степени, что он может лишиться студии.

— Он ее не лишится.

— Да, если женится на вас.

— И последнее, но, может быть, самое важное… — Она выдержала интригующую паузу. — Ну, у него волосы ниже воротничка. Конечно, если бы он носил рубашки с воротничком.

— Разумеется, не белым, — сухо заметил Нейл.

— Вы не считаете, что такой набор «достоинств» делает беднягу Грега совершенно неприемлемым в качестве мужа?

— Совсем не обязательно…

— Если бы вас слышал Каллагер, он был бы весьма разочарован. Как и мой отец. Беннет, вы уверены, что подходите для этого дела? Еще не поздно. Можно послать за Каллагером и отвлечь его от ритуального убоя куропаток.

— Я хочу сказать, что Райан совершенно неприемлем в качестве вашего мужа. В то время как вы, мисс Гроуфорд, составляете предел его мечтаний.

И любого другого мужчины тоже, если уж на то пошло, добавил он про себя. Даже без многомиллионного наследства.

— Фи, как цинично, Беннет. Вы не верите в бескорыстную любовь?

— Не верю, если все преимущества у одной стороны.

— Только на бумаге. Вы еще не видели Грега. — Она отлепилась от косяка и протянула в приоткрытую дверь руку за брюками. — Поэтому не судите преждевременно. Однажды он станет великим художником.