«В минуты музыки печальной…» - Николай Михайлович Рубцов

стороне от волн…

А между тем

Я смотрел на мир,

Как математик,

Доказав с десяток

Теорем.

Скалы встали

Перпендикулярно

К плоскости залива.

Круг луны.

Стороны зари

Равны попарно,

Волны меж собою

Не равны!

Вдоль залива,

Словно знак вопроса,

Дергаясь спиной

И головой,

Пьяное подобие

Матроса

Двигалось

По ломаной кривой.

Спотыкаясь

Даже на цветочках —

Боже! Тоже пьяная…

В дугу! —

Чья-то равнобедренная

Дочка

Двигалась,

Как радиус в кругу…

Я подумал:

Это так ничтожно,

Что о них

Нужна, конечно, речь,

Но всегда

Ничтожествами

Можно,

Если надо,

Просто пренебречь!

И в пространстве,

Ветреном и смелом,

Облако —

Из дивной дали гость —

Белым,

Будто выведенным мелом,

Знаком бесконечности

Неслось…

Мачты

Созерцаю ли звезды над бездной

С человеческой вечной тоской,

Воцаряюсь ли в рубке железной

За штурвалом над бездной морской, —

Все я верю, воспрянувши духом,

В грозовое свое бытие

И не верю настойчивым слухам,

Будто все перейдет в забытье,

Будто все начинаем без страха,

А кончаем в назначенный час

Тем, что траурной музыкой Баха

Провожают товарищи нас.

Это кажется мне невозможным.

Все мне кажется — нет забытья!

Все я верю, как мачтам надежным,

И делам, и мечтам бытия.

Увлеклась нечаянно

Свадьбы были,

Пасха ли,

Но вся деревня дрыхнула,

Когда ты

Под ласками,

Словно порох, вспыхнула!

Вспыхнула —

Покаешься!

Время будет скверное.

Твой студент

Катается

Весело, наверное…

Временно

Не временно,

А не сдержать слезиночек!

Над тобой,

Беременной,

Облетел осинничек…

Ничего

Не чаяла!

Увлеклась нечаянно!

Чаянно,

Нечаянно,

Но все равно отчаянно!..

«По холодной осенней реке…»

По холодной осенней реке

Пароход последний плывет, —

Скоро, скоро в глухом городке

Зазимует районный флот.

Я уйду по знакомой тропе

Над родной ледоносной рекой

И в заснеженной русской избе

Зазимую с веселой вдовой.

Зазимую без всяких забот,

Как зимует у пристани флот…

Осенняя песня

Потонула во тьме отдаленная пристань.

По канаве помчался, эх, осенний поток!

По дороге неслись сумасшедшие листья,

И всю ночь раздавался милицейский свисток.

Я в ту ночь позабыл все хорошие вести,

Все призывы и звоны из Кремлевских ворот.

Я в ту ночь полюбил все тюремные песни,

Все запретные мысли, весь гонимый народ.

Ну так что же? Пускай рассыпаются листья!

Пусть на город нагрянет затаившийся снег!

На тревожной земле, в этом городе мглистом

Я по-прежнему добрый, неплохой человек.

А последние листья вдоль по улице гулкой

Все неслись и неслись, выбиваясь из сил.

На меня надвигалась темнота закоулков,

И архангельский дождик на меня моросил…

Отплытие

Размытый путь. Кривые тополя.

Я слушал шум — была пора отлета.

И вот я встал и вышел за ворота,

Где простирались желтые поля,

И вдаль пошел… Вдали тоскливо пел

Гудок чужой земли, гудок разлуки!

Но, глядя вдаль и вслушиваясь в звуки,

Я ни о чем еще не сожалел…

Была суровой пристань в поздний час.

Искрясь, во тьме горели папиросы,

И трап стонал, и хмурые матросы

Устало поторапливали нас.

И вдруг такой повеяло с полей

Тоской любви, тоской свиданий кратких!

Я уплывал… все дальше… без оглядки

На мглистый берег юности своей.

«Я забыл…»

Я забыл,

Как лошадь запрягают.

И хочу ее

Позапрягать,

Хоть они неопытных

Лягают

И до смерти могут

Залягать.

Не однажды

Мне уже досталось

От коней,

И рыжих, и гнедых, —

Знать не знали,

Что такое жалость,

Били в зубы прямо

И под дых.

Эх, запряг бы

Я сейчас кобылку

И возил бы сено,

Сколько мог,

А потом

Втыкал бы важно вилку

Поросенку

Жареному

В бок…

На сенокосе

С утра носились,

Сенокосили,

Отсенокосили, пора!

В костер устало

Дров подбросили

И помолчали у костра.

И вот опять

Вздыхают женщины —

О чем-то думается им?

А мужики лежат,

Блаженствуя,

И в небеса пускают дым!

Они толкуют

О политике,

О новостях, о том о сем,

Не критикуют

Ради критики,

А мудро судят обо всем.

И слышен смех

В тени под ветками,

И песни русские слышны,

Все чаще новые,

Советские,

Все реже — грустной старины…

«Помню, как тропкой…»

Помню, как тропкой,

             едва заметной,

В густой осоке, где утки крякали,

Мы с острогой ходили летом

Ловить налимов

          под речными корягами.

Поймать налима непросто было.

Мало одного желания.

Мы уставали, и нас знобило

От длительного купания,

Но