Через тернии в Пустоту. Том 2 (СИ) - Бэнс Макс

— Ну вот.

Если честно я всё еще против, пробраться — проберусь, а вот выбраться бесшумно не уверен, что получится, плюс нельзя исключать возможность местной магической сигнализации. Бой обеспечен, я даже не сомневаюсь, как минимум, потому что я пообещал убить Неймана, а свои обещания я привык держать. И Лили точно будет в этом бою полезна, только вот с ней и пробраться будет сложнее. Да и не хочется просто лишний раз подвергать девушку опасности. С одной стороны она поможет мне в случае боя, да и по особняку блуждать не придется до утра. С другой же стороны, если её ранят или, не дай Дагон, убьют, то это станет еще худшим вариантом, чем собственная смерть, так как именно я потащил её в это поместье.

Я снова посмотрел на свою спутницу. Всё те же угольно-черные немного кудрявые волосы. Изумруды в глазницах сверкают разумом, а на лицо крепко налезла уверенная улыбка. Одежда, правда, из той изящной дворянской, превратилась в скромный серый плащ с капюшоном, синюю сорочку и плотные штаны, но это мелочи.

Но всё же что-то в ней изменилось, это уже не тот зажатый миленький котенок, которого каким-то образом закинуло на нижние этажи смертельно-опасного подземелья. Это уже вполне уверенная в себе особа, и она точно примет любое мое решение и точно не нарушит его, но… Почему я так слеп? Девушка не против направиться в самое опасное место для самой себя, к отцу с которым у нее целый вагон и маленькая тележка, мягко говоря, неприятных воспоминаний. И это не ради мести, ведь Лили ненавидит жестокость, а уж тем более убийства. Хотя, этот вариант был бы намного более желанным. Ведь убей она его, ей стало бы намного легче.

Но даже если это не так, если я оставлю её отсиживаться в какой-то таверне, пока сам пойду в опасное поместье. Я говорю, что полностью ей доверяю и считаю её сильным магом, а затем оставляю отсиживаться её в стороне, потому что это «опасно». Думаю, даже если я благополучно вернусь обратно, доверять она моим словам станем намного меньше. Насчет силы девушки как мага — я ничуть не лукавил, просто опять гиперопека о близких разыгралась. В отсутствии таковых в последнее время в моей жизни я уж и позабыл об этой своей черте.

Я встал и подсел к девушке, та немного удивилась, но внимательно наблюдала за моими действиями. Я медленно поднял руки и схватил её за мягкие щечки и начал немного растягивать, смахивая с её личика эту самодовольную улыбку.

— Ну Дима! Ты фто делаеф?! — протестующе запищала та и положила ладони поверх рук, именно что просто положила.

— Спесь сбиваю, — ухмыльнулся я, — всезнайка ты моя. Как будем в городе понадежней спрячь вот это, — тыкнул в маленький серый рог в волосах, от чего потирающая щеки девушка ойкнула. — И как будем в особняке, — я убрал прежнюю игривость, и попытался сделать голос как можно серьезней, — будь осторожней.

На что девушка лишь кивнула и улыбнулась.

Выбираясь из леса, на нас выбежал дикий кабан, мы конечно удивились, какого отдельно взятого хера он забыл на тракте, но удивление быстро прошло, и агрессивный уроженец местной фауны был быстро нарезан на шашлык. И какого же было мое удивление, когда я увидел эту надпись.

Достигнут 28 уровень!

Выбравшись из леса, перед нами раскинулась завораживающая картина. Безоблачная синева неба раскинулась над золотым полем пшеницы, посреди которого раскинулись вращающиеся от мелкого ветра мельницы. На небольшой возвышенности расположилось стоящий монолитом город. Прочность и высоту этих стен я оценил и с такого расстояние, и даже без орлиного зрения. Ну и конечно освещающее всё это добро солнце, к слову, сегодня был аномально жаркий день.

И вот ехав по дороге вдоль поля, по пути в город, мы заметили идущего впереди паренька лет тринадцати-четырнадцати в обычной рубахе и штанах. Судя по одежде и серпу в руках — ребенок местных крестьян. И вот именно это дите, пошатываюсь со стороны в сторону, шло вдоль дороги. Еще прежде чем произошло неизбежное — я галопом подскочил к мальцу, и словил его когда тот был на пол пути шмякнуться головой об камень.

На вид явное обезвоживание и солнечный удар. Подоспевшая спутница помогла отнести мелкого в тенек, при этом, не дав разбежаться лошадям по всему полю. Потратив на подростка казенную воду, тот пришел в себя:

— П…пить.

Первое что подвернулось под руку — бурдюк с кипяченой водой, которой я всё равно не доверял, но не вино же ему давать, в самом деле. Малой присосался к горлышку и сделал пару судорожных глотков, естественно подавился, но это не помешало ему сделать еще несколько глотков прохладной воды.

— С-спасибо, — уставшими глазами промямлил подросток, с совсем уж не детским взглядом и тут в его глазах появился ужас. — Где он?

— Ты об этом, — я вытянул из пространственного кармана серп и его протянул мелкому, держа за острие.

— Еще раз спасибо, что не дали ему потеряться, — его рука потянулась к орудию труда, но моя рука резко дернулась в сторону, так что пальцы парня сжались на пустом месте.

— А скажи-ка, а что ты тут делаешь один в поле.

— Нужно больше работать, — буднично произнес он и снова взглянул на серп словно зомби.

— Это граф так народ душит, но если так, тогда где же все остальные?

— Обед у них, а мне нужно работать. Я маленький и успеваю меньше. Значит нужно больше работать.

Глупая детская логика, парень либо не знает, зачем нужен отдых, либо ситуация настолько отчаянная.

— Но где же твои родители? Насколько я знаю, ты еще маловат, должен именно помогать, а не работать самостоятельно.

— Мать заболела, с ней сестра сидит. Не буду работать, не за что будет платить за еду, лекарства и дом, — всё так же монотонно тараторил парень, как будто говорил что-то очевидное и всё время

— А где же отец?

И тут малец немного притих и с немного дрожащей губой быстро произнес:

— В патруле загрызли… — он поднял тяжелый взгляд. — Теперь можно мне пойти?

— Можно, — я кивнул и отдал ему его серп, — иди домой, — а следом кинул и звенящий мешочек.

Парень рефлекторно словил его, и лишь потом осознал что сделал. Он переводил взгляд то с мешочка с монетами, то на меня и с каждой секундой его лицо всё больше приходило в шок.

— Там десять серебра — этого хватит?

— К-конечно хватит, н-но… это мне? Просто так?

— Тебе-тебе, — махнул я рукой и развернулся к тихо наблюдающей за этой сценой девушкой. — Не пищи и вали домой к матери.

— Спасибо, господин!

— Я тебе не господин, — устало пробормотал я, идя к своей лошади.

— Почему ты ему помог? — всё же задала свой вопрос Лили, как раз когда я садился в седло. — Вдруг он лишь давил на жалость и сейчас мчится домой с легкими деньгами? — произнесла девушка, похоже сама не веря в свои слова.

Хотя, её тоже можно понять, когда она ставит такой глупый вопрос. Какой-то мутный мужик, что с легкостью режет, по её мнению, людей, обдирает до последней нитки попавших в беду путников и безразлично относящийся к судьбам других людей — с какого-то перепугу решил помочь ребенку, да еще и отдал ему не маленькую суму. Хотя до этого никакого намека на щедрость своей души я не давал.

— Ну, во-первых, я не такой мудак как могу показаться, — губы расплылись в слабой улыбке. — Во-вторых, хоть я и не считаю некоторых отбросов рода человеческого за людей, и мне одинаково срать на людей обоих полов, так как они не без греха. Дети же, они другие, я недолюбливаю мелких засранцев, но всё же понимаю, что они чисты и точно не заслуживают страдать. В-третьих, мелкий несет домой не «легкий деньги», он их заслужил. Ну и последнее — у него уж слишком знакомое отчаянье в глазах.

Лили нахмурилась и призадумалась, так что до самого города мы двигались в тишине, разбиваемой лишь цокотом копыт.

Глава 9 Слон в фарфоровом магазинчике

Крохотный огонек, пронзавший окружающую нас тьму теплым светом, вдруг потух, чтобы через секунду снова вспыхнуть алым пламенем. Вот такое мое баловство помогло мне не только скрасить часы ожидания, но и довести заклинание чуть ли не до автоматизма. Об этой особенности внесистемной магии не знала даже Лили, что лишний раз потешило мое эго. Но это уже лирика. Магия. Во мне зародилось какое-то абсурдное желание знать всё. Это не паханое поле возможностей, тысячи и тысячи заклинаний, а мне уже не терпится их выучить. Изучить всё, без остатка.