Вольному – воля - Владимир Колычев

– Эй, мы что, ругаться из-за него будем? – всполошилась Венера.

Она и сама поняла, что сделала Авроре больно.

– Да нет, ты все правильно сказала, я для него никто, – невесело усмехнулась Аврора. – Я его чуть не убила... Ладно, проехали. Ты мне лучше про своего парня расскажи.

– Про Диму? А чего про него рассказывать? Парень как парень.

– Откуда он взялся? – стараясь скрыть внутреннее волнение, спросила Аврора.

Венера ответила не сразу. Какое-то время чесала затылок, затем сказала:

– Да сантехником работает. Кран пришел починить. Да так и остался.

– Из-за него пить бросила?

– Ну, можно сказать, что да... Новую жизнь начать хочу.

– Это я уже поняла... Сколько ему лет?

– Двадцать восемь.

– И мне двадцать восемь. Было. Совсем недавно.

– Эй, сестренка, ты это о чем?

– Да так... Деньги тебе нужны, говоришь?

– Ну да, липоксацию хочу сделать, живот убрать...

– А пресс качать не пробовала?

– Да пробую. Дима, он у меня за тренера. Он же когда-то тренером работал. Каратэ, фитнес... Или ты думала, что стриптизером? – лукаво и с издевкой спросила Венера.

– Я?! Так думала?! – растерялась Аврора. – С чего ты взяла?

– Ну, фигурка у него такая, что стриптиз в самый раз танцевать. А ты таких мальчиков любишь...

– Кто тебе такое сказал?

– Да есть одна знакомая. Видела, как ты к одному красавчику ездила, на Социалистическую улицу. Она в том же доме живет...

– Дура она, твоя знакомая.

– Может, и дура, но не врет.

– А я говорю, врет!

– Ну, врет так врет... А Дима стриптиз не танцует, так что лучше не заглядывайся на него.

– Я не заглядываюсь.

– Ну и хорошо... Так денег дашь или как?

Аврора выгребла из кошелька всю рублевую наличность – тысяч тридцать, не меньше.

– Если мало, завтра еще подвезу...

Она уже знала, что завтра будет здесь. Дима ей очень понравился. И это хорошо, что стриптиз он не танцует. Может, и мозгов у него побольше, чем у тех красавчиков, с которыми она имела дело до него...

– Ты же раньше переводом высылала, – усмехнулась Венера.

– Но ты же раньше здоровый образ жизни не вела. И гадюшник у тебя здесь был. А сейчас приятно побыть здесь, вспомнить, как мы все вместе тут жили...

– Жили... А сейчас я тут живу. Но ты конечно же можешь приезжать...

– А сейчас остаться нельзя? Посидели бы, выпили по чуть-чуть...

– Я не пью. И тебе не советую...

Всем своим видом Венера показывала, что Авроре пора закругляться. Деньги провезла и гуляй вальсом, сестренка. Не хотела она отдавать ей красавчика Диму. Как будто не понимает, что в обмен на свои деньги Аврора имеет право кое-что у нее забрать... или кое-кого. Не навсегда, на время, наиграется и вернет...

Вот Ролана бы у сестры одалживать она не стала. А если все-таки дернул бы ее бес, то забрала бы его раз и навсегда... Но лучше вообще не встречаться ей с Роланом. Ни к чему ей это...

Алик за Аврору не тревожился. Он точно знал, что Ролана у Венеры нет. Хахаль там с ней какой-то, с ним она живет. А Ролан где-то в бегах и вряд ли он сейчас разгуливает в окрестностях Черноземска.

А стрелял в Аврору сам Алик, вернее, нанятый им человек. Сам установил бронированное стекло в ее кабинете, сам выбрал винтовку и пулю, которым оно было не по зубам. Ему нужно было снова выбить Аврору из колеи, и он это сделал.

В прошлый раз ему не повезло, но все равно он кое-чего добился. Аврора переспала с ним. Теперь он должен был заставить ее покинуть город. Пусть за границу едет, пусть в Новомухино, путь хоть к черту на кулички, но лишь бы с ним. Ее нужно вырвать из шумной городской среды, где много ярких для нее соблазнов. В тиши Средиземного моря или в глуши деревенских селений она обретет покой, расслабится и душой и телом. Тогда Алик с лихвой заменит ей красавчиков-стриптизеров. Да ей и не с кем будет спать, кроме как с ним... А потом они вернутся в Черноземск – она с мужем, а он с победой....

Глава 8

Ролан проснулся от толчков – справа сотрясалась обнимавшая его Татьяна, слева хлестал по лицу брезент шатающейся палатки. Ночная тьма уступила место более приятным для глаз предрассветным сумеркам, поэтому Ролан очень быстро нашел возмутителя спокойствия. Это был Зубодер. Он должен был сейчас досматривать сны в своей палатке, а он бодрствовал – пробрался к нему, бесстыже пристроился к Татьяне и самым наглым образом пользовался ею. Эта глупая уступчивая самка отдавалась ему без стонов, с закрытыми глазами. И при этом жалась к Ролану, делая вид, что спит.

– Твою мать! – взорвался Ролан.

– Извини, братан, приперло! – ничуть не смутившись, ответствовал Зубодер.

И, ничего не стесняясь, продолжал справлять свое непотребство. И Татьяна продолжала делать вид, что спит, даже после того, как Ролан оттолкнул ее.

– Это тебе не сортир, чтобы нужду справлять!

Сегодня была его очередь спать с Татьяной, и то, что совершил Зубодер, он воспринял как личное оскорбление. Одной рукой он схватил его за шею, другой задрал кверху подбородок и, не давая ему спуску, вытащил из палатки, швырнул на землю. Пару раз ударил ногами, затем коленом придавил его спину и вжал голову в траву.

– Брат, не надо! Я больше не буду! – заскулил перепуганный Зубодер.

– Лучше бы ты сдох, падла!

Ролан ослабил хватку, позволив ему выбраться из захвата.

– Но не сдох же! – растирая грязь по лицу, озлобленный и в то же время жалкий в своей беспомощности, прохрипел Зубодер. – И ты, пока я загибался, с Танькой спал...

– Заткнись!

Ролану не хотелось разговаривать с этим идиотом. Не достоин он был этого. Лучше бы вспомнил, как они с Танькой травы для него собирали, сушили их на солнце, отварами его поили. То ли заворот кишок у него был, то ли еще что, но обошлось без больницы и операции. Кишечные спазмы прошли, но живот все равно болел, не давая покоя. И тошнило Зубодера, и днище выбивало. Подохнуть мог от обезвоживания. Но Татьяна выходила его. Травами поила, ухой подкармливала. Оклемался Зубодер. Первое время вел себя тише воды ниже травы, а сегодня вот башню снесло...

– Я тебе на днях еще говорил, давай Таньку на круг распишем. И тебе хорошо, и мне...

– Тебе вчера хорошо было?

– А если мне мало? А если меня приперло?.. Ты вот с ней целую неделю сам с усам...

– Я тебе сказал, заткнись... И к Таньке этой ночью не мылься, ты с ней сегодня был...

– Так ты что, снова с ней спать будешь? – возмутился Зубодер.

Вместо ответа Ролан смерил его уничтожающим взглядом и забрался в свою палатку. Оттолкнул от себя использованную Татьяну и постарался заснуть. Зубодера он не боялся, тот хоть и жестокий человек по своей натуре, но тормоза у него есть. Он уважает тех, кого боится. И как бы ни злился он сейчас на Ролана, в спину его не ударит. А вот если бы не боялся его, если бы Ролан грузил его не грубыми матюками, а сопливыми увещеваниями, он бы в грош его не ставил. И к Таньке бы лез в любое время дня и ночи...

Что ни говори, а устроились они на природе с комфортом. Глушь лесная, река, солнечная полянка, две палатки с запасом провизии, охота, рыбалка. И баба под боком – симпатичная и безотказная. Она могла злиться, могла и обматерить, если что не так, словом, характер у нее был. Но слабый передок делал ее беззащитной как перед Роланом, так и перед Зубодером. И от групповушки она бы не отказалась. Шлюха, одним словом. Но именно такая баба и нужна была Ролану, чтобы чувствовать себя здесь как в санатории. Еще бы грузовик с консервами, сухарями, солью да сахаром, можно было хоть на зимовку оставаться, а может, и на годы. Землянку бы с Зубодером построили, Танька бы детей нарожала – не важно, от кого. Жили бы не тужили...

Не боялся Ролан Зубодера, не опасался удара в спину, поэтому заснул довольно быстро.

Проснулся, когда солнце стояло уже над макушками деревьев. Зубодер у костра, чистит рыбу, Татьяна рядом, что-то варит в котелке. Ни дать ни взять – идиллия. В палатке карабин, в железной коробке сто семнадцать патронов к нему, в любой момент можно пойти в лес и настрелять зверья. Но нет желания, и необходимости не наблюдается. На днях оленя завалили, часть мяса засолили, часть завялили. Припасов на много дней хватит. Лишь бы только егеря не нагрянули, у них оружие и, возможно, ориентировка на беглых зэков. А возвращаться в лагерь так не хотелось...

Ролан пошел к реке. Для начала хорошо размялся, затем разделся и голышом зашел в холодную воду. И здесь разминка – мощная, интенсивная, чтобы побыстрей согреться. В конце концов тело привыкло к холоду, возникло долгожданное ощущение комфорта. К этому времени к воде подошла и Татьяна. Спортивные штаны, привычная ветровка. На лице блудливая улыбка, в глазах обожание.

– Ко мне пойдешь? – спросил он.

Он был уверен, что женщина не решится присоединиться к нему. Разве что после обеда, когда вода станет немного теплей, чем утром. И то вряд ли... Но Татьяна вдруг стала раздеваться. С самым решительным видом избавилась от одежды, закрывая глаза от страха, ринулась в обжигающую воду.