Уважаемый варвар - Лайон Спрэг Де Камп

– Гм… Что за поручение?

– Вручить эту бумагу властям Куромона, если мне удастся туда попасть.

– А что в послании?

– Не знаю. Оно написано по-мальвански, так что мне не понять, и запечатано. Мой бывший спутник его распечатал, показал мне и запечатал снова.

– Я читаю на всех языках цивилизованного мира. Можно мне рассмотреть мешочек?

Керин протянул его Пване. Отшельник повертел его в руках и произнес:

– Внутри, в конверте из шелка, запечатанном восковой печатью, бумага, сложенная в несколько слоев. Пожалуйста, принеси из хижины мои швейные принадлежности и лупу.

– Что ты хочешь сделать?

– Я распечатаю письмо и прочту его.

– Но ведь… мне его доверили, это тайна…

– Не утруждай свой юный мозг этими размышлениями! Я верну печать на место, да так, что никто и не догадается.

– Ну… хорошо…

– Признайся, молодой человек, тебя разве не гложет любопытство? А представь себе, что там содержится приказ убить гонца. Такие вещи не раз случались… Поэтому тебе лучше знать, что там написано.

– Ладно, – ответил Керин нерешительно.

Он сходил в хижину и принес что требовалось.

Пвана взял иголку, нагрел ее на углях и ловко отделил печать от мешочка. Затем отшельник развернул длинную полоску бумаги.

Нахмурившись от напряжения, Пвана рассматривал буковки сквозь увеличительное стекло:

– Кажется, это что-то вроде заклинания. «Прежде чем войдешь в круг, окури его мускусом, янтарем, алоэ и ладаном. Следи, чтобы в том месте, где ты произносишь это заклинание, горел огонь, и совершай воскурения только во имя того духа, которого желаешь призвать. Возлагая курение на огонь, говори: „Я сжигаю это…“». Не знаю, как это имя читается, – что-то вроде «Силихар». А дальше: «…и во имя и во славу…» Тут снова это имя. Без сомнения, речь идет о каком-то демоне. «Когда ты призываешь его, держи письмена заклинания в левой руке, а в правой – жезл старейшины; а у твоих ног должны лежать поварешка и нож…» И дальше в том же духе. Ты хочешь, чтобы я все прочел? Не уверен, что мое старое горло это выдержит.

– Не стоит, учитель, но объясни хотя бы в общем, что все это значит?

Пвана, недовольно ворча, принялся водить лупой по строчкам и наконец сказал:

– По-моему, это заклинание для изготовления магического веера.

– А зачем может понадобиться магический веер?

Пвана пожал плечами:

– Не знаю. Говорят, в Куромоне в веера вставляют пластинки из острой стали – так что можно врагу горло перерезать.

Керин засмеялся:

– Понятно. Приглашают кого-нибудь на пир. Он видит в зале своего врага – тот пьет вино или еще что-нибудь, что у них там принято. Гость подходит, обмахиваясь веером – будто от жары. Любезно здоровается со своей жертвой, а когда она поднимает голову – р-раз! – И Керин провел пальцем по шее.

– Не думаю, что хозяину такое понравится, – ответил Пвана. – Скорее всего, такой веер используют, чтобы отбивать удары левой рукой, а правой фехтуют мечом. Ну а что наши дрова?..

* * *

Бродя по берегу в поисках чего-нибудь съедобного, Керин наткнулся на лодку с «Яркой рыбки». Ему вдруг пришло в голову, что кто-нибудь может украсть ее, и он оттащил судно подальше, в пальмовые заросли. Так как он кое-что в лодках понимал, взял ведро, по-прежнему лежавшее на дне, набрал воды и вылил воду в лодку.

– Что это ты делаешь, мастер Керин? – спросила Белинка. – Когда мы бежали от Гувраки, ты все время вычерпывал воду из лодки, а теперь ее заливаешь. Зачем?

– Если лодка пересохнет на солнце, доски поведет и лодка даст течь, когда снова окажется на воде.

Керин вылил в лодку еще несколько ведер и продолжил поиски съестного. Он дошел до места, где некоторое время назад уже начал сооружать костер, и остановился на минуту, чтобы добавить несколько кораллов и сухих пальмовых листьев. Тут Белинка сказала:

– Мастер Керин, ты все еще не добрался до подзорной трубы учителя Пваны. Если ты вдруг заметишь корабль, то не успеешь добежать до хижины, достать трубу, так чтобы старик ничего не заподозрил, и вовремя вернуться и зажечь костер!

– Не знаю, что и делать… Может, мне удастся как-нибудь уговорить его, чтобы он мне позволил всегда иметь ее при себе – на всякий случай.

– А вот мне кажется… эй, мастер Керин! Похоже, что для этих хитростей уже слишком поздно!

– Что ты имеешь в виду?

– Я вижу корабль!

– Корабль! – И Керин бросился к воде.

Из-за берега показалось судно, размерами и контурами напоминавшее «Яркую рыбку» Гувраки. Оно было уже на расстоянии двух-трех полетов стрелы!

– Белинка, – попросил Керин, – ты не могла бы слетать туда и разузнать, что это за корабль? А я должен предупредить Пвану!

И Керин бросился бежать к хижине. Он остановился, чтобы перевести дух, и увидел, что отшельник сидит с закрытыми глазами, прислонившись к стене своего жилища.

– Мастер Керин, – запищала Белинка у него над головой, – я побывала на корабле, но не могу сказать, что за люди на нем плывут. Ты говорил, что пираты одеваются в лохмотья и роскошные одежды, а эти все голые, так что и не поймешь.

– Это из-за жары, – пробормотал Керин. – Нужно разбудить учителя.

– Я не сплю, – пробормотал Пвана, открывая глаза и потягиваясь. – Я просто медитировал. По твоей ауре я вижу, что ты чем-то взволнован.

Керин сообщил о приближающемся корабле. Пвана со стоном поднялся на ноги. Он заглянул в хижину и быстро вышел из нее, одетый в саронг – кусок ткани, обернутый вокруг бедер в виде длинной юбки. Затем он заковылял к берегу, прикрывая глаза рукой, чтобы лучше видеть на солнце. Команда корабля тем временем успела бросить якорь и спустить шлюпку. Шагая вслед за Пваной, Керин спросил:

– А не разумнее ли нам скрыться в лесу?

– Тебе, может, и стоит так сделать, ведь ты здоровый молодой человек, как раз такой, каких пираты хватают и продают. Ну а я останусь. Я могу им логически объяснить, что они ничего не выиграют, пленив меня. Во-первых, у меня нет никакого добра, которое стоило бы присвоить, во-вторых, ни один работорговец в здравом уме не позарится на такого морщинистого старика, как я. Так что прячься! Беги, пока они тебя не заметили!

В последний раз окинув взглядом приближавшуюся шлюпку, Керин бегом бросился в хижину, схватил меч и удалился в лес. Но он не стал забираться слишком далеко и держался за кустарником, отделявшим береговую полосу от довольно редкого пальмового леса. Согнувшись, юноша следил сквозь просветы в листве за шлюпкой; она подошла на веслах и пристала к берегу. Шлюпка