Полночь - время колдовства - Евгений Решетов

       Взгляд леди Женевьевы изменился, в нем появилась нарастающая боль. В пылу битвы она вообще не должна была заметить тех царапин, что успел ей оставить умирающий волк, но глаза девушки кричали о той боли, что она чувствовала. Я не мог ничем сейчас ей помочь, поэтому снова встал на свое место возле окна и приготовил лук, но волки больше не атаковали. Их изрядно поредевшая стая, снова кольцом окружала дом и ничего не предпринимала.

       Раздался вскрик Велены. Я быстро посмотрел на нее. Глаза девушки расширившись, вонзились, чуть ниже горла хозяйки дома, туда, где раскалившись до яркого багрянца, лежал святой круг. Запахло паленой кожей. Застонал Харник, исказилось от боли лицо Георга, леди Женевьева пыталась забраться рукой под одежду. Велена испугалась за хозяйку дома и сорвала круг с ее шеи. Тут же, казалось, лежащая без сознания женщина, вскочила на ноги, легким движение руки, как пушинку, отшвырнула на пару метров Велену, и медленно начала обводить взглядом опешивших людей. Я был первый в ее очереди. Глаза женщины встретились с моими. Мир сузился до размера налитых чернотой глаз. Они были широко распахнуты и гипнотизировали меня. Их бездонная, абсолютная тьма сводила с ума. Я не мог отвести взгляд, казалось, что на свете нет ничего кроме этих затягивающих меня омутов. Сознание медленно, но верно погружалось в них. Апатия и вялость начали разливаться по телу. Зачем жить? Зачем любить? Зачем страдать? Когда эти глаза могут подарить вечный покой. Хотелось навсегда кануть в глубину тьмы, свернуться калачиком и слушать тишину мрака. С каждой секундой это желание крепчало, лишая меня остатков воли.

       Когда я почти потерял свое "я" под взором хозяйки дома, что-то легким набатом церковного колокола зазвучало у меня в голове. Звук становился все громче, прогоняя тьму и даря мне ясность сознания. Громкая молитва леди Женевьевы была этим звуком. Но хозяйка дома не желала так просто сдаваться. Ее глаза не отпускали меня. Мозг пронзала боль от столкновения двух противоположных начал. Я упал на колени, схватил голову руками, не смея отвести взгляд от ее глаз. Голос благородной, сражавшийся с тьмой, наполнился болью. Ей приходилось несладко в борьбе за мой рассудок. Я же тихо скулил от тех чувств, что дарил раздираемый битвой мозг.

       Неожиданно все закончилось. Я ощутил невероятную легкость и облегчение. Даже застонал от наслаждения. Давление тьмы пропало. Это воины-имперцы отошли от ступора и атаковали хозяйку дома, чем заставили ее выпустить меня из-под своего влияния. Я с трудом поднялся на ноги, почувствовав, как по щекам скользят слезы, и щиплет глаза. Вытер лицо раскрытой ладонью и посмотрел на нее. Она была в крови.

       Громкий крик леди Женевьевы вывел меня из прострации:

       - Не снимайте святые круги!

       В дымящейся от плавящейся кожи руке, она держала багровый круг, и смотрела на нас с Веленой. Сперва, я подумал, что девушка, так же как и я, подпала под влияние тьмы, но потом разобрал, что она до безумия напугана. Ее прекрасные глаза были еще замутнены страхом, но уже обретали ясность. Жить будет.

       Хозяйка дома осознав, что после атаки имперцев, потеряла надо мной контроль, растопырив, на подобии паука, руки и ноги, запрыгнула на потолок и, разорвав в клочья законы физики, побежала по нему в сторону благородной. Та отбросила щит и приготовилась к атаке. В одной ее руке был зажат круг, а в другой покачивался меч.

       Я, полностью придя в себя, по привычке потянулся за стрелой, но колчан был пуст. Теперь лук бесполезен. Оставался длинный, охотничий нож, прикрепленный на поясе. Меня ни капли не смущало то, что вокруг твориться сплошная чертовщина. Я готов был драться, за себя, за Велену, за имперцев. Этому немало способствовало то, что я отчасти понимал, что твориться вокруг. Я читал об этом.

       Харник и Георг последовали примеру благородной и тоже сжали круги в кулаки, несмотря на то, что они причиняли боль. Имперцы, в отличие от благородной, не стали ждать приближения хозяйки дома, а сами напали на нее. Налитые чернотой глаза не действовали на них. Завязался бой. Хозяйка дома обладала невероятной скоростью, реакцией и гибкостью тела. Тройка имперцев не поспевала за ней. Женщина носилась по всему дома. Изредка ей удавалось вскользь задеть открытые участки тела имперцев, и тогда на них оставались длинные порезы. Утратившие ногти пальцы сумасшедшей, теперь заканчивались черными когтями. Мы с Веленой каменными изваяниями наблюдали за этим вертепом, понимая, что любое наше движение может привлечь сумасшедшую и начать новый раунд битвы за наше сознание.

       Желания драться куда-то улетучилось, так же быстро, как и пришло. Бойцовский кураж испарился как туман над рекой. Мне даже хотелось закрыть глаза, чтобы избежать второго взгляда хозяйки дома, но в этом случае она просто могла бы располосовать горло невидящей жертве. Так что я приклеился к стене дома, стараясь казаться бездушным предметом мебели, и только краем глаза наблюдал за битвой, а она тем временен, приняла иной оборот. Имперцы начали уставать, а вот хозяйке дома усталость была нипочем. Она принялась активней кромсать измотанных воинов. Я видел, что положение становиться отчаянным и надо вмешаться, но страх липкой паутиной сковал меня. Я ощущал себя мухой попавшей в сахарный сироп.

       Периферическим зрением заметил как Велена, морально обессилев, скользит по стене дома и опускается на пол. В этот момент меня будто бы что-то кольнуло в сердце, наполняя решимостью.

       Хозяйка дома не ожидала, что я, до этого изображающий из себя то ли вешалку для одежды, то ли длинный канделябр, кинусь на нее. Она пробегала совсем рядом со мной, когда я схватил ее за ногу и сдернул с потолка на пол. Она упала как безобразная кукла, ни издав, ни звука. Я подмял ее под себя. Хозяйка дома принялась рвать когтями мою куртку, пытаясь пробраться к телу, но это не спасло ее. Нож по самую рукоятку вошел ей в сердце. Я провернул лезвие и вытащил его. Кровь толчками начала выплескиваться из груди, образую на полу лужу.

       - Молодец, - прохрипел уставший Георг. - Настоящий охотник. Долго выжидал, но верно ударил.

       - Я, значит, гонял-гонял ее, а ты всю славу прибрал себе. Не хорошо так поступать, - отдуваясь, с улыбкой произнес Харник, и погрозил мне пальцем. - Присоединюсь к словам Георга, все правильно задумал, молодец.

       - Твоей рукой управлял Единый, - серьезно сказала благородная. - Все к окнам. Волки могут устроить повторную атаку.

       Но к всеобщему облегчению слова леди Женевьевы не воплотились в жизнь. Как только хозяйка дома приняла смерть, волки как будто проснулись ото сна, пробудившего в них смелость, кровожадность и ярость. Волки, как мне казалось, с недоумением смотрели на деревенские дома, словно, не понимая как здесь оказались. Некоторые тут же начали драться друг с другом. Во все стороны полетели клочки шерсти, и слышался визг. Большинство же волков ринулись прочь из деревни, за ними потянулись и успокоившиеся драчуны. Вскоре деревня очистилась от них.